шумело, как и полагается морю. Над волнами, как мачты затонувших кораблей, тут и там поднимались такие же столбы, как тот, по которому лез наш герой.
Мальчишка добрался до большого железного раструба, торчавшего прямо из столба. Это было еще одно чудесное изобретение доктора Гаспара Арнери и его друзей-ученых, которых Фабио, как помнит читатель, считал волшебниками. По-ученому эти устройства назывались «фортаторы», простые люди звали их грибами доктора Гаспара. Когда на Площади Свободы с трибуны на южном краю произносили речь, зачитывали законы или указы Бюро или просто делали объявления для народа, фортаторы разносили слова по всей площади, да так хорошо, что в любом месте они раздавались так же ясно, как будто говоривший их стоял рядом со слушателем. А еще это были почетные места для всех городских мальчишек, которые, конечно, не могли пропустить ни одного важного объявления, не говоря уж о речи самого Тибула.
Фабио оседлал фортатор, поприветствовал приятелей из Секции Роз, уже занимавших места выше него, и посмотрел на трибуну. Трибуна была пуста. Оркестр только начинал играть Марш Победы Народа. Фабио заключил, что ждать еще несколько минут. Он не увидел вблизи столба ничего, или, точнее, никого, заслуживающего внимания. Тогда он стал вертеть головой. Вдруг прямо позади него мелькнул цветной треугольник. Фабио перевернулся на своем железном сиденье и оказался лицом к лицу с рыжим клоуном. Клоун жонглировал обручами, а изо рта у него выходила извивами вереница букв. Буквы складывались в слова. Слова призывали поспешить. Они объявляли, что балаганчик дядюшки Бризака дает сегодня вечером последнее представление для граждан Столицы на Четырнадцатом рынке. Балаганчик дядюшки Бризака был лучшим цирком во всей Республике, а может, и во всем мире. До революции в нем выступали сам Тибул и еще Суок. И вот он отчего-то покидал Столицу. Фабио подпрыгнул от огорчения и поклялся себе, что обязательно побывает на представлении.
Оркестр взял высокую ноту и затих. Фабио немедленно развернулся к трибуне. На трибуне стоял Тибул.
Мы должны предупредить читателя, что это был вовсе не тот ловкий акробат с копной густых черных волос, любимец цирковой публики в зеленом плаще и трико из черных и желтых треугольников, с которым читатель, конечно, знаком по замечательной книге про Трех Толстяков. Шесть лет прошло с тех пор, шесть лет тяжелой борьбы за дело революции, за укрепление власти народа и против его тайных и явных врагов – толстяков, богачей, иностранных королей, генералов и шпионов. Конечно, Тибул, первый из друзей народа, не щадил себя в этой борьбе. И она изменила его.
Этот новый Тибул, Тибул Неподкупный, Тибул – председатель всемогущего Бюро, был бледным высоким человеком в строгом синем сюртуке и черных брюках. Он гладко зачесывал назад свои длинные черные волосы и собирал их за спиной в аккуратную косичку синей лентой. Складки перечеркнули его лоб. От его голоса, резкого, как удар сабли, враги народа цепенели. Он носил круглые очки.
Фабио увидел, как маленькая синяя фигурка на трибуне сделала движение руками. «Снял очки! Тибул снял очки!» – прошелестело по толпе. Это был важный знак. В прошлый раз Тибул снимал очки перед речью год назад, когда объявлял о решении Бюро ввести максимум цен. Толпа затаила дыхание. В этот момент Тибул начал речь.
– Граждане!
Скоро будет День Победы Народа, скоро начнется Седьмой год Республики! Прошло уже почти шесть лет с тех пор, как народ сверг старый режим. С тех пор народ совершил много славных дел. Народ учредил Республику и живет свободно. Народ отобрал у богачей поля и заводы, корабли и шахты. Народ призвал к свободе соседние народы. Народ уничтожил угнетение и установил равенство.
Народ – это мы с вами, граждане, всё это сделали мы!
Нам пытались помешать. У нас оказалось много врагов, больше, чем мы думали в начале пути. Но мы вступали с ними в борьбу и каждый раз побеждали. Мы разоблачили все заговоры толстяков против Республики. Мы подавили мятежи богачей и обманутых на севере, на юге и на островах. Мы заставили обжор поделиться, когда установили максимум цен. Мы вынудили лентяев работать, когда ввели трудовой налог. Толстяки позвали себе на помощь иностранных королей и богачей. Но мы создали Народную Армию, дали ей новое оружие и остановили их генералов на наших границах. Два года назад враги с трех сторон подступили к Столице, но вы, храбрые жители города, всюду обратили их в бегство!
Мы, народ Республики, столько сражались и вытерпели столько трудностей, что заслужили мир, счастье и хорошую жизнь!
Но вы скажете мне, что хорошая жизнь все не приходит. Вы скажете, что и год, и два года назад друзья народа говорили с этой трибуны то же самое и обещали, что скоро все будут сыты и богаты, но мы до сих пор живем бедно, страдаем от блокады и несем потери от войны и мятежей.
Да, граждане, это так. Но виноваты в этом не друзья народа. Вы сами видите, что настоящие друзья народа не отдыхают, что они каждый свой день, каждый час отдают борьбе за всеобщую свободу и счастье. И сам народ не виноват. Народ напрягает все силы, народ переносит лишения, но не сдается и продолжает борьбу.
Так кто же виноват? Я пришел сегодня сказать вам об этом. Я, председатель Бюро Народного Собрания Тибул, говорю: виноваты враги народа. Я говорю сегодня не о толстяках и богачах, хотя их еще предстоит добить. Я говорю не об иностранных королях и армиях интервентов, хотя они еще угрожают нам.
Слушайте, граждане, я, Тибул, знаю людей, более опасных для Республики! Они здесь, среди нас! Они могут стоять на этой площади, рядом с вами! Я говорю вам: это из-за них наши дела до сих пор плохи. Я говорю вам: это они виноваты, что хорошая жизнь не может начаться. И я знаю их имена! Граждане, завтра я назову вам эти имена! И тогда вы будете судить их за все, что они сделали.
На Площадь Свободы рухнула тишина. Толпа молчала, пораженная. Не было криков «Ура!», «Да здравствует Республика!», какие обычно раздавались после речей, не было разговоров, не было даже шепота.
Фортаторы выстрелили в тишину стуком сапог Тибула по ступенькам трибуны – громко, потом тише, еще тише… Стук умер.
– Батальон, кругом! За мной! – раздался вдруг громовой голос неподалеку от Фабио. Он обернулся – и увидел самого Просперо! Железный Маршал Республики, оказывается, приехал в Столицу с Северного фронта, где он командовал обороной. Он слушал речь Тибула вместе со всеми на площади. Он был верхом на огромной оранжевой лошади. Просперо проскакал вокруг строя своих солдат и выехал на проспект Труда. Солдаты развернулись кругом и потопали за рыжим хвостом маршальской лошади по проспекту.
Голос Просперо как будто снял с людей заклятие. Под ногами Фабио все вдруг заговорило и задвигалось. Он поспешил слезть со столба, чтобы выбраться из толпы побыстрее.
«Ух ты! Новые страшные враги! Они прячутся здесь, в Столице! Но Тибул их разоблачит! Завтра надо прийти на площадь с первыми лучами солнца, а то потом весь город соберется», – решил Фабио. Он далеко опередил расходящийся с площади народ и медленно брел по набережной.
– Эй, гражданин! – раздался у него над ухом странно знакомый голос.
Фабио показалось, что его мысли о врагах, республике и Неподкупном как будто выбрались из его головы и сгустились в черную стену, закрывшую солнце. Фабио сказал «Ой!» и обернулся. Рядом с Фабио оказалась карета, похожая на большой кованый сундук. Дверь кареты была открыта. Из кареты его звал человек в синем сюртуке. Это был Тибул.
– Гражданин, хочешь прокатиться? – спросил Тибул.
– Конечно хочу, гражданин Председатель Бюро Тибул! – выпалил Фабио. Он даже не успел удивиться. Ему еще казалось, что он видит сон наяву.
– Так залезай! – велел Тибул и открыл дверцу пошире.
Фабио запрыгнул в карету и мигом взобрался на мягкое кожаное сиденье рядом с Тибулом. Он поднял голову и увидел на другом сиденье прямо перед собой строгого старика с орлиным носом. Старик был одет в черную мантию и черную шляпу с красно-синей лентой вокруг тульи. «Ой, мамочки!» – чуть не вскрикнул Фабио, но удержался.
Он хоть и не был еще совершеннолетним гражданином с правом избирать, но все-таки уже был записан тринадцатым номером пятого орудия батареи Секции Гавани, участвовал в двух сражениях, разоблачил одного толстяка и двух лентяев и получил личную благодарность от Председателя Совета Секции гражданина Арно. По этой причине звать маму вслух для Фабио было, конечно, невозможно. Однако мы
