— Откуда вам все это известно? Вы уже не первый звоните.
— Боюсь, и не последний.
— И какой информацией вы располагаете?
— Нам известно, что сегодня днем ее доставили в морг спасатели из Уэймаута. Вы обнаружили, что она жива, и вызвали «скорую». Я уже говорил с персоналом больницы, они считают ее состояние тяжелым, но стабильным. Все верно?
— Да, но…
— Она действительно была в мешке для трупа, когда вы нашли ее? И он был застегнут на молнию?
— Вы пытаетесь слепить из этого сенсацию.
— А в вашем бюро кто-нибудь осматривает вновь прибывшие тела? Просто чтобы удостовериться, что это покойники?
— Утром я выступлю с заявлением. Спокойной ночи. — Она повесила трубку. И, прежде чем успел прозвучать очередной звонок, отключила аппарат. Только это позволит ей хоть немного поспать. Уставившись на смолкший телефон, она подумала: «Откуда они так быстро все узнали, черт возьми?»
И тут же вспомнила о многочисленных свидетелях — администраторах, медсестрах, санитарах. О пациентах, наблюдавших за происходившим из холла. Любой из них мог схватиться за телефонную трубку. Один звонок — и слух полетел. Ничто не распространяется так быстро, как сплетни. Завтрашний день будет сущей пыткой, и я должна быть готова к ней.
Эйбу она перезвонила с сотового.
— У нас неприятности, — сказала она.
— Я догадался.
— Не общайся с прессой. Я сама выступлю с заявлением. На ночь я отключила свой домашний телефон. Если я понадоблюсь, звони на сотовый.
— Ты готова пройти через все это?
— А кому же еще расхлебывать? Ведь это я ее нашла.
— Маура, ты ведь знаешь, что это будет новостью национального масштаба.
— Мне уже звонили из «Ассошиэйтед Пресс».
— О Боже! Ты не говорила с ребятами из Управления общественной безопасности? Расследованием наверняка займутся они.
— Я им позвоню.
— Тебе помочь с заявлением для прессы?
— Мне нужно какое-то время, чтобы подготовиться. Завтра с утра я задержусь. Просто придержи их до моего прихода.
— На нас, наверное, заведут дело.
— Нас не в чем упрекнуть, Эйб. Мы не совершили ничего противозаконного.
— И все равно. Нужно подготовиться и к этому.
3
— Поклянитесь именем Господа, что показания, которые вы собираетесь дать суду по настоящему делу, будут содержать в себе правду, только правду и ничего, кроме правды?
— Клянусь, — ответила Джейн Риццоли.
— Спасибо. Можете сесть.
Тяжело опускаясь в свидетельское кресло, Джейн чувствовала на себе пристальные взгляды всех, кто находился на заседании суда. Они таращились на нее с того самого момента, как она вплыла в зал — с опухшими ногами и огромным животом, выпиравшим из-под необъятного платья для беременных. Сейчас она ерзала в кресле, устраиваясь поудобнее и в то же время пытаясь выглядеть солидно, но в зале было душно, и она уже чувствовала, как лоб покрывается капельками пота. Потная, нервная, беременная полисменша. Да уж, фигура авторитетная.
Гари Сперлок, помощник окружного прокурора Суффолка, поднялся, чтобы приступить к допросу свидетелей. Джейн знала его как спокойного и методичного прокурора и совершенно не волновалась по поводу предстоящей процедуры. Она устремила взгляд на Сперлока, избегая смотреть на ответчика, Билли Уэйна Ролло, который сидел, ссутулившись, рядом со своим адвокатом и не сводил глаз с Джейн. Она знала, что Ролло пытается смутить ее своим злобным взглядом. Запугать, вывести из равновесия. В этом он ничем не отличался от других негодяев, и такие «приемчики» были для нее не внове. Так, последняя надежда неудачника.
— Не могли бы вы назвать суду ваше имя и фамилию по буквам? — попросил Сперлок.
— Детектив Джейн Риццоли. Р-И-Ц-Ц-О-Л-И.
— Ваша профессия?
— Я детектив отдела по расследованию убийств из Бостонского управления полиции.
— Сообщите, пожалуйста, о вашей квалификации и опыте работы.
Джейн снова заерзала, чувствуя, как ноет спина от жесткого сиденья.
— Я получила диплом специалиста по уголовному праву Общественного колледжа Массачусетс-Бэй. После стажировки в Академии Бостонского полицейского управления служила патрульным офицером в Бэк- Бэй и Дорчестере. — Она поморщилась, когда ребенок у нее в животе брыкнулся. «Сиди тихо. Мама выступает в суде». Между тем Сперлок ожидал продолжения. — В течение двух лет я работала детективом в отделе по расследованию преступлений, связанных с проституцией и наркоманией. Потом, два с половиной года назад, меня перевели в отдел по расследованию убийств, где я числюсь до настоящего момента.
— Спасибо, детектив. А теперь я хотел бы задать вам вопросы, касающиеся событий, имевших место третьего февраля нынешнего года. В рамках исполнения своих служебных обязанностей вы посетили здание в Роксберри. Верно?
— Да, сэр.
— Адрес здания: сорок два — восемьдесят по бульвару Малколма Экса, верно?
— Да. Это многоквартирный дом.
— Расскажите нам про этот визит.
— Примерно в половине третьего пополудни мы — мой партнер, детектив Барри Фрост, и я — прибыли по указанному адресу, чтобы опросить жильца квартиры два-Б.
— По какому поводу?
— По поводу расследования убийства. Хозяйка квартиры два-Б была знакома с жертвой.
— Значит, она не была подозреваемой по этому делу?
— Нет, сэр. Мы не рассматривали ее в качестве подозреваемой.
— И что произошло дальше?
— Мы постучали в дверь квартиры два-Б и услышали женские крики. Они доносились из квартиры напротив. Два-Е.
— Не могли бы вы описать эти крики?
— Я бы сказала, это были крики отчаяния. Страха. И еще мы расслышали несколько громких ударов, как будто переворачивали мебель или били кого-то об пол.
— Протестую! — Адвокат, высокая блондинка, поднялась с места. — Это просто предположение. Она не находилась в квартире не видела того, что там происходило.
— Протест принимается, — объявил судья. — Детектив Риццоли, пожалуйста, воздержитесь от догадок по поводу событий, которых вы не могли видеть.
«А если это не просто догадка? Ведь именно так все и было. Билли Уэйн Ролло бил свою подружку головой об пол».
Джейн сдержала свое раздражение и изменила показания:
— Мы расслышали громкий стук, доносившийся из квартиры.
— И что вы предприняли?
