длинного серебряного…
– Тед! Где ты взял это?
– Я говорил тебе. Полковник Бастворт – важный человек. Нравится?
– Тебе не кажется, что это немного… э-э, экстравагантно?
– Нет такого понятия, как небольшая экстравагантность, – ответил Тед. – Ты садишься? – Он повернул ключ и двигатель проснулся с гортанным ревом, от которого задрожали стекла на километр вокруг.
Я забрался на заднее сидение. Тед даже не подождал, пока я закрою дверь, просто врубил акселератор и ввинтился в воздух под углом, достаточным, чтобы выкатились монеты из кармана моих джинсов.
– Ввви-и-у!, – взвизгнула Динни с тщательно подготовленным энтузиазмом. Она аплодировала взлету и склонилась со своего кресла к пилоту. Может быть, это будет двойным убийством.
Тед перешел к менее крутому подъему. Динни повернулась ко мне: – Дядя Дэниел не был ужасен, Джим?
– Кто?
– Доктор Фромкин?
– Он ваш дядя?
– Ну, не как родственник. – Она показала носом вверх. – Он мой духовный дядя.
Знаете, идеационисты все – одна большая семья.
– О-о, – сказал я.
– Ты встречался с Фромкиным?, – спросил Тед. – Те не рассказывал.
– А ты не спрашивал. Он, э-э, интересен. – Я спросил Динни: – Вы работаете на него?
– О, нет, но мы очень хорошие друзья. Я, наверное, знаю его лучше других. Этот человек – гений.
– Наверное. – Я бы не сказал. Для меня он выглядел просто, как еще один напыщенный осел.
Она сказала: – Парни от сохи не должны тянуть на пушку номер один. Вам повезло, что у него было хорошее настроение. Она объяснила Теду: – Джим, поспорил с ним.
– Джим? – Тед демонстрировал полное недоверие. – Наш Джимми?
– Я просто спросил его о… ну, неважно. – Мое лицо горело.
Динни повернулась ко мне: – Как вам Джиллианна?
– Что?, – сказал Тед. – Какая Джиллианна?
– Джим ушел с ней вчера ночью. Все обратили внимание.
– Я и не знал, что так… популярен, – пробормотал я.
– О, это не вы. Это Джиллианна. У нее та еще репутация. Был полковник ВВС, который умер в седле – «обширный коронарный инфаркт» – но это не остановило Джиллианну, по крайней мере пока она не закончила собственную скачку. На вас обратила внимание женщина с таким самообладанием. И взгляните фактам в лицо: с кем еще можно дотрахаться до того, что кровь потечет из ушей?
– Динни глядела на меня искренними широко раскрытыми глазами. – Так, пупсик?
Она была достаточно хороша, чтобы ваше сердце остановилось?
– Хм, – хмыкнул я. – Я ничем с ней не занимался. – Может мне следовало просто выброситься из машины?
– Таков наш Джимми, – сказал Тед. Я мог видеть улыбку даже на его затылке.
– Какое расточительство, – сказала Динни, снова поворачиваясь вперед. – Джиллианна так красива. Однажды она положила глаз даже на меня, но я ее завернула. Теперь бы нет, но тогда я дала клятву безбрачия на год. Просто доказать, что смогу. Было так много людей, пытающихся залезть в мои трусики.
Матерь Божья! Свои я надеваю сама.
Что-то у меня в затылке сделало «цванг»! Прошлой ночью Тед занялся социальным восхождением – намеренно – и достиг вот этого!
Она чистосердечно продолжала: – Однако, хорошо, что я так сделала. Позволяет мне больше ценить эти вещи. Я имею в виду, что прошлой ночью я кончила по крайней мере одиннадцать раз. Я знаю, что ты кончил, – сказала она Теду. – Потом я потеряла счет.
Великий Боже! Я скрестил руки на груди и повернулся к окну. Мне действительно надо все это слушать? Внизу я видел обширные выжженные зоны – полосы почерневшего щебня, покрывавшие ровные марши улиц до самого горизонта.
Все было неподвижно. Ни машин, ни автобусов, ни пешеходов, ни велосипедистов – ничего. Я увидел трех собак, бежавших по середине улицы, и это было все.
Безмолвие этого тихого ландшафта выводило из себя.
Кто-то вывел гигантское граффити на стене длиной в квартал. Буквы, должно быть, были метра три высотой, их можно было прочесть даже с воздуха: КУДА УШЛИ ВСЕ ЛЮДИ?
Пыль мелась поземкой в порывах желтого ветра, собираясь в кучи возле заборов, обочин и домов. Теперь здесь была пустыня – или что? Может быть, прерии потребуют обратно землю, почти в совершенстве сохранив записи последних дней нашей цивилизации для археологов далекого неведомого времени?
Что они получат от нас, эти любопытные глаза будущего? Я понял, что возмущаюсь ими. Как они осмелились раскапывать нашу трагедию?!
Динни сломала это настроение.
Одной рукой она откинула волосы на сторону, они были странного оранжевого цвета. – Так много людей просто не понимают, как он чувствителен; я-то понимаю.
Этот человек слишком талантлив. Если б он не научился управлять своими чувствами, то был бы опасен.
Я поглядел на Теда – о чем он думает? – но он сейчас сидел без выражения.
Временами он кивал или хрюкал, но его реакции были лишь уклончивыми подтверждениями. Динни, похоже, не замечала этого, а если замечала, то не обращала внимания. Великий Боже! Когда-нибудь ее язык загорит на солнце?
– Что у вас за встреча?, – спросил я Теда.
Он открыл рот ответить, но Динни сказала: – Всемирная ассоциация свободных спиралистов.
– Спирализм? Вы теперь перешли в спирализм? Я…, – я поперхнулся. – Впрочем, все равно, – я поднял руки, – это не мой бизнес. Каждый может катиться со своей сумкой.
– Там только завтрак, Джим…, – начал говорить он.
Динни пропахала прямо по нему: – Они действительно милые люди. И это у Рагамуффина, в одном из немногих мест, где знают, как приготовить приличный континентальный завтрак, хотя я не думаю, что их список вин очень хорош и поэтому не рекомендую его для чего-нибудь после позднего завтрака. Рассказать вам, как я однажды отправили назад соммелье?
Внезапно я больше не злился на Теда. Он обрел гораздо более подходящую судьбу, чем я мог ему запланировать. – Ну, это конечно звучит… э-э, интересно. И – не будут ли они этим утром пить кровь каких- нибудь благородных детей?
Я увидел, как Тед быстро глянул в зеркало заднего вида, увидел выражение моего лица и показал, какой длинный язык у меня за зубами. По крайней мере это были мои собственные зубы.
– Послушай, Джим, – сказал он серьезно. – Я оставлю тебя перед отелем. Но на самом деле это больше не отель. Дядя Сэм забрал его и использует как центр для конференций. На время. Что делает это постоянным. Во всяком случае я достал для нас обоих допуск по форме С – не задавай вопросов – так, что у тебя будет доступ на почти все пленарные сессии и большинство неформальных встреч. Я не знаю, включаются ли сюда секретные. Ты должен разнюхать это сам – но будь осторожен. Слушай, тебе нельзя допускать, чтобы твои верительные грамоты проверялись слишком дотошно, ты годишься, но только чуть, так что постарайся не вызывать подозрений, окей?
– Конечно, мне это нравится. Но как тебе удалось?
– Я веду свой род от длинной цепи разбойников. Теперь слушай – ты должен прежде всего зарегистрироваться. Набери CORDCOM REG – любой из терминалов может перезаписать твою карточку. О, кстати, твой допуск позволяет пользоваться транспортным пулом. Неограниченный доступ. Очень удобно. Не надо беспокоиться о бумагах. Можно почти все, кроме президентского лимузина и танка Паттон.
– А зачем бы мне лазерный танк?
