Отстаивая интересы России, я вел, веду и буду вести диалог со всеми государственными и политическими партиями по конкретным проблемам, с четким пониманием целей собеседника (пониманием, основанным на объективной информации) и с ясно выраженным наличием своих целей – целей России. И это диалог прагматический, рациональный и многовекторный. Здесь и Китай, и Куба, и США, и Германия, и Армения, и Израиль, и Азербайджан, и Иран, и Греция – весь многополюсный мир.
А вот что такое апологетика Дугиным сиониста Мартина Бубера, «дружески спаянного» им с эсэсовцами рейха, то есть как сочетается она с воплями о загубленных «врагами рода человеческого» героях русского сопротивления, а также «цветущих сословиях», загубленных в гражданскую войну и после нее все теми же еврейскими изуверами, я просто не понимаю. Одно из двух: либо вы принимаете версию о врагах рода человеческого – и тогда может ли быть Мартин Бубер героем вашего пантеона? – либо вы смотрите на весь исторический ряд сугубо интернационально. И тогда в чем криминальность моего интервью израильской прессе, самого факта такого интервью? Увы, мои мысли в этом интервью были перевраны вплоть до названных мною имен. Это – всецело на совести интервьюера.
Я же в действительности обвиняю «День» не в израильской прессе, а в самом «Дне», и имею право получать ответ по существу моих обвинений. А они состоят в том, что вольно или невольно, через Дугина и других, ключевой орган патриотической печати оказался втянутым в не свою игру. Они в том, что либералы и фашисты – это два этапа антирусской игры все тех же сил антирусской направленности. И вы ответьте на эти обвинения, продиктованные предельной обеспокоенностью перспективами русского национального движения. Ответьте, а не прогнозируйте обструкцию со стороны неких русских националистов, предсказывая их обвинения по моему адресу «в либерально-демократических пристрастиях в самых неприглядных формах».
В мой адрес раздаются обвинения уже давно. Для кого-то я сионист, для кого-то агент армянской диаспоры. Больное общество, больное сознание, слишком много предательств за эти годы. Все это можно понять и простить, тем более что червь лидерства меня не грызет.
Но у меня есть тоже вопросы к этим националистам. Они зациклены на сионизме. И добро, если бы это была рациональная зацикленность, основанная на знании, кто есть кто и что есть что. Тогда они бы знали, что, по мнению лидеров сионизма, начиная с Герцеля и по сию пору, одной из опор сионизма является антисемитизм. И исходя из этого, произвели бы тогда ревизию своих героев (хотя нельзя не признать, что за антисемитизм сионисты все чаще выдают именно антисионизм). Но истинной логики-то нет, рационализм-то отсутствует! И речь тогда идет все о той же «завалинке», а не о политике. А действительное политическое поле освобождается для чужих игр, и это тревожит. Да, говоря абстрактно, вы, претендуя на руководство патриотическим движением, постепенно освобождаете, сдаете нашим врагам все идеологическое государственное пространство России.
Посмотрите, как начинаете вы работать по чужим схемам в несколько тактов. Такт первый – демократы оскверняют все связанное с войной, лишают народ Победы, девальвируют пролитую кровь. Такт второй – патриоты доводят в этом направлении истерику до конца. И хорошо бы, если бы речь шла о фигурах типа Дугина, но когда один из крупнейших писателей России второй половины XX века, участник войны В. Астафьев присоединяется все к той же черной мессе по поводу войны, как это может не тревожить в контексте необходимости национально-государственного строительства? Такт третий – вдруг оказывается, что целью новой патриотической России, России Дугина (и Проханова?), должна стать реализация идей Третьего рейха и его целей. Значит, мало того, что нас лишили Победы, мало того, что Победу превратили в поражение? Теперь нас еще заставляют выполнять те задачи, которые недовыполнил разгромленный нами рейх? Да уж, действительно сохранен «Черный Орден».
Если доктрина Яковлева – это то, о чем я говорю (а это именно то, о чем я говорю, ибо речь о кукловодах, умеющих считать ходы вперед), то именно дугинство есть один из компонентов яковлевской игры. Докажите мне, что я не прав, а не уверяйте, будто я обвиняю патриотов так же, как Яковлев. Да и дело уже не в том, кто и в чем обвиняет, дело в том, что патриоты сами о себе говорят, или в том, как они отмалчиваются в случаях, когда молчание, игнорирование успешности яковлевских провокаций недопустимо. Поскольку оно легко может быть понято самым невыгодным, несправедливым для движения в целом, дискредитирующим образом.
Да, не слишком задумывались наши патриотические лидеры над размахом и смыслом неофашизма в современном мире. Проблематично или же малоубедительно и их отмежевание от гитлеровского фашизма. Разве ж они изучают его в первоисточниках (лишенных новейшего камуфляжа со стороны иных европейских «правых», «континенталистов» и «третьепутейцев») и разве смогли указать в этой «классической» теории на хоть какое-то рациональное для России зерно? А вот тем силам, которые желают отмежеваться от едкого духа «анатомического театра», где «покоятся трупы идеологий XX века», тем, кто понимает, что в этой антирусской фашистской карусели никакого национально-государственного строительства в России не может быть, – этим силам, по сути, запрещают отмежевываться: мол, надо любой ценой быть вместе и общим фронтом бороться и с врагом, и с другом!
Быть самим собой
Россия – это самостоятельная цивилизация, культурно-исторический субъект, имеющий свои законы движения и свои цели в истории, и именно постижение этих законов и целей составляет суть деятельности элиты российского общества, коль скоро мы говорим об элите всерьез. Творит историю народ, но осмысливает, обобщает и прогнозирует именно элита. Я считал и считаю принадлежащими к этой элите и Александра Проханова, и Ксению Мяло. Мне особенно тяжело было читать написанное в «Дне» по поводу Ксении Мяло Шамилем Султановым, поскольку неприемлемость тона и слабость аргументов не соответствовали моему представлению о возможностях этого политического аналитика. Метод кухонных свар, юмористические отговорочки, грубые выражения в адрес женщины, блестящего публициста, разносный тон «нового члена Политбюро» произвели на меня тогда крайне тяжелое впечатление. Но еще более тягостно было полное нежелание Шамиля Султанова всерьез вести разговор о России.
Я убежден, что русская нация – это политэтнический сплав, и начинать «разборки» внутри русской нации, выяснять, кто там какой крови, призывать искать друг у друга иноплеменных бабушек и каяться в их наличии могут только провокаторы или кретины. Выпячивание этнической «русскости» обернется трагедией для России.
В этом случае произойдет, вдобавок к разрушительным межэтническим конфликтам, еще и расщепление самого этнического ядра русской нации с делением на «вятичей», «пермяков», «туляков», «казаков», «сибиряков» и прочее, и прочее. Мы вернемся к эпохе дофеодальной, родоплеменной, к эпохе варварства и дикости, к эпохе тотемов и жертвоприношений. Это не так уж невероятно, кстати, в условиях, когда уже вовсю идет обрядовое (в Москве-реке!) расхристианивание России, когда волхвы, венеды, дети «русского волка» стали политическими реалиями. Усилиями наших демократов в стране запущен социальный регресс, и если Горбачев, говоря, что процесс пошел, имел в виду этот процесс, то ему еще придется отвечать за него перед всем человечеством, а не только перед народами СССР.
Если мы хотим остановить регресс, вернуть общество в состояние государственности и тем самым к культурным, коренным духовным традициям, то мы должны дать отпор всем, кто блокирует с разных сторон дело нормального, здорового национально-государственного строительства. Мы должны дать отпор преступным этнократическим тенденциям на нашей территории, зная о том, чем они грозят нации и государству. Мы должны дать отпор размыванию национального вопроса, его подмене «русскоязычностью» («русскоязычные» в России – что это? возможно ли это где- нибудь, кроме России? во Франции, например?), а то и полным игнорированием национального русского фактора под видом приверженности «общечеловеческим ценностям», «единым планетарным, глобальным интеграционным перспективам» и тому подобному.
Но что означает в этом свете вдруг заявленная тема неоевразийства? Не есть ли это очередной уход от насущного дела национально-государственного строительства России? Фактически, именно этот вопрос подняла Ксения Мяло в своих публикациях. Ответом на этот вопрос должны были стать не оскорбительные тирады, а предъявление Шамилем Султановым своей модели
