Я, Дикая Дика

— А поехали с нами в Москву! Там как раз тоже фест. Потусим, прикольно!

— Поехали!!

Я согласилась без раздумий. Домой не тянуло ни капли! Пусть Гдетыгдеты сама туда валит. Москва — так Москва!

И Ленка отправилась к сестре ночевать одна. А мы — на вокзал! О, как я люблю жизнь за такие вот всплески!

В поезде коротали время распиванием пива в неограниченном количестве, и распеванием «Люменов», под аккомпанимешки «щенячьего» гитариста Дурдома:

Вены дорог, дороги вен,
Машинкой размажет по кирпичности стен.
Обломки империй, элементы систем,
И тот, кто был всем,
Тот станет никем.
Но мы с тобою будем вместе,
Как Сид и Нэнси, Сид и Нэнси.
И ни за что не доживём до пенсии —
— Мы Сид и Нэнси,
СИД И…!!!

Наш слаженный хор слушали всем вагоном, никто не был против, даже хвалили! И мы пели самозабвенно и прочувствованно:

Дорожки пыли, пыль дорожек,
Белый смелый, хитрый — тоже.
Покатились глаза по бледной коже,
У меня есть ножик, где-то ножик.
И мы с тобою станем вместе.
Как Торк и Жанна, Шмель и Лёля.
И ни за что не доживем до пенсии,
Как Сид и Нэнси,
СИД И…!!!!

В первый день в Москве отправились на фест панк— самодеятельности. Ничего так, прикольненько, но не особенно впечатляет. Один из тех, что я видела — перевидела!

А вот зато на следующий день пошли на «Stёkла»!! И я впервые увидела Их, Торкера-и- Жанну, вживую, в действии!! Боже, какое это было безумие! Угарнейшее сумасшествие, шторм, цунами в аду — этих сравнений мало, поверьте мне! Они, они, они!!!!

— СТЁ-КЛА, СТЁ-КЛА, СТЁ-КЛА!!! — орали мы всей огромной толпой, в несколько сотен, а то и тысячу глоток! Обнимались все со всеми, кто-то падал, его поднимали. И пиво текло рекой, по залу ходили косяки, но до нашего первого ряда не доходили, жаль! Но это не главное, конечно!

— ЖААН-НААА!!! — вопила я так, что она даже заметила в адском шуме, повернулась, и послала мне улыбку и воздушный поцелуй! Я поймал этот поцелуй, и припечатала его к сердцу! Моя Богиня…

— Жанна, ты богиня!! — орала я, распихивая кучу тел у сцены, и вцепляясь в край, прыгала так, что чуть голову себе не расшибла, и порвала любимую ажурную перчатку о гвоздь. Я сохраню эту перчатку наверное, на всю жизнь, чтобы она мне напоминала о моём первом концерте — живом причащении Их!!

Назавтра похмелилась с ребятками, и ушла торопливо попрощавшись — будто надо с кем-то увидеться. На самом деле, мне просто нравится шататься в одиночку по Москве. Я и с экскурсией школьной когда приезжала сюда, лет в девять, смылась потихоньку ото всех, и шарахалась где мне вздумается, совершенно ничего не опасаясь! Пока менты не словили. Я сначала врала им, как меня зовут и откуда. Но они увещевали, что такая большая девочка должна сама за себя отвечать, и за своих родных тоже. Нехорошо будет и папе, и маме, и мне самой. Поразмыслив, я решила — да, верно. И вернулась в родные лапы классной. У неё чуть инфаркт не случился! А я просто угорела! Огромный город, не чета Уфе, и я — такая маааленькая посреди него! Никто на меня не смотрит, никто не знает, что меня зовут Ивана, и домой не надо! Кайф!

До сих пор думаю — а как это менты узнали, что я вообще неприсмотренная шарахаюсь? Мало ли маленьких девочек колупается по улицам Москвы? Может, я и не терялась нифига, а из школы шла? Профессионализм, мать их ети, что ль? А ведь страшно представить, что могло бы быть, если б не эти менты! От малолетней проституции, до холодного неопознанного трупика хорошенькой девятилетки… «моя милиция — прекрасная моя!»

Вырости-то я выросла, а вот ответственности не добавилось ни на кошкин сосок.

Что я делала в этот раз? Сгоняла проведать свои любимые рок-магазины. Помедитировала на Москва-реку. Потом надо было что-то ещё делать, и я пошла по-памяти искать одну знакомую девку, с Чистых Прудов, у которой как-то вписывалась. Я её не очень хорошо знаю, но показалось прикольным невзначай завалиться к ней! Всё какое-то занятие!

Действовать оставалось только по-наитию — адреса-то не знаю! Вылезла из подземки, вроде там где надо. Побродив по переулочкам, выбрала один из домов — кажись, тот. Бляха, тут кодовый замок! А номер квартиры… м-да. Всего и сведений, что её зовут Руфина, и она завзятый гот. Всё. Больше ничего. Наверняка, этого хватит — «где тут у вас такая чёрная, мрачная девочка живёт, вся в цепочках и в красивом платье?» А, хрен с ним, найду! Вот дверь запищав, открылась, кто-то выходит — я проскользнула внутрь. Консьержка высунулась, и я быстро крикнув:

— Здрасти! — проскользнула в открытый лифт. Во везёт!

— Девушка, вы к кому?.. — донеслось до меня. Но поздно!

Только вот на каком этаже мне выходить, собственно говоря? Пятый… сойдёт, ничем не хуже других! На площадке встала — и что дальше, голова моя самая умная? Решай! Какую квартиру кипишить будем? Млин, а вроде и седьмой этаж? Ну ладно, на этот раз пешком пойду! А вот дверь щелкнула, кто-то протопал на площадку. Я развернулась, и на лестнице увидела…ТорКа. Спутать его невозможно ни с кем! С полувзгляда видно, что это именно Он, и никто больше! Вышла полупьяная Жанна(!!), и они стали целоваться у окна. Я стояла, как оглушенная, и не могла дышать даже, просто смотрела на них! Потом они оторвались друг от друга, и пошли вниз, мимо меня. Посмотрели на меня вскользь, ещё два шага — и они уйдут! Надо что-то делать! Я решилась, неловко тронув панка за рукав:

— Привет, ТорК! — голос как не мой, дрожащий какой-то. Они оба посмотрели на меня одновременно, ТорК прищурился слегка:

— О, я тебя уже видел! — обрадовано воскликнул он, видимо, узнав сумасшедшую у сцены. Мне повезло, настроение у них, кажется, вполне добродушное.

— Привет! — кивнула Жанна, и вопросительно посмотрела на мужа.

— Жасик, эта девочка так бесилась на прошлом концерте, что я не мог не запомнить! — он снова поцеловал жену. Она улыбнулась.

— А, ясно!

— А здесь ты чё делаешь? Живёшь что ль? — спросил ТорК. А я всё смотрела на Жанну. О, идеал, невероятная богиня!!! Я вся млею. Они оба —