шик.
Озвучка… Но это не трабл, конечно — всего лишь наложить сам трэк на видеоряд.
И — момент истины, замрите — последний клик мыши, а кто-то уже побежал за текилой… Всё, стоп! Пьём и гуляем до золотых мух — ГОТОВО!!! Управились в четыре дня, получив окончательный, чистый ролик.
Вот так. Теперь на сайт, похвалиться. А мы уже совсем большие… ВСЁ БУДЕТ! Только вот Ветра нет с нами… только Ветра…
Поразмыслив, я решила что самой реальной темой сейчас будет такая: квартиру здесь продать — там купить. Там — это в Москве, то есть. Точняк!!! Хата у меня огромная, новенькая, можно нехило всё это дельце обкатать! Сначала подумала об обмене — но это невыгодно совсем. Цены что там, что здесь в Уфе на жилье одинаковые, но обмен идёт не равноценный, с большим перевесом в сторону столицы. Так трехкомнатные уфимские меняются на однокомнатные московские. Мне это не годится! Если продать, и получить живые деньги, то можно купить такую же, равноценную там, без потерь площади! Рулёз! Сама в восторге от такой идеи! А мама ничего не сделает — это моё имущество. Универ… да бросить к свиньям. Хоть и долбанный четвёртый курс уже. Точно. Решено! Только для начала на разведку сгонять, как там да что, самой на местности сориентироваться. Но можно, конечно, и не горячиться, а присмотреть аналогичный универчик, и просто оформиться переводом. Ведь столько лет постелено, зря что ль? Ещё лучше! Тогда и с мамой будет проще договориться, сохранить отношения. Без родни, что так что эдак нельзя человеку! Вот только сессию доведу до конца. Четвёртый курс закончу. Ведь вдруг да придётся работать там кем-нибудь, если папа не помилует моё решение о перемене места жительства. Тогда ведь придётся саму себя кормить… А звездой всегда можно и не стать. Не одна я такая в Москве ушлая! А даже если и стану, то когда-а-а ещё это начнёт приносить такой доход, что на него можно прожить! Короче, дельце это ещё той скользкости! Всё надо продумать как следует, чтоб и на ёлку залезть, и попу не ободрать! Вооот.
Сегодня вышла из универа, мама позвонила, попросила завернуть в какую-то подворотню, сказать, что я от Ларисы Николаевны Вишневецкой, и забрать некие бумажицы деловые. Я заотпиралась — что же, больше некому в их огромном офисе? Но она настаивала — у них, мол, курьер заболел, а она пока освободится всё закроется, а ей надо, и точка! Короче, пришлось согласиться, себе дороже!
Вот я и пошла дворами такси ловить. Тут меня и окликнули:
— Дика, эй, Дика!
Я повернулась — батюшки мои! Шут! Вот тебе и здрасти.
— Привет, девочка! — он, конечно, сразу полез меня обнимать. Я стояла молча и даже не шелохнулась в ответ.
— Ну, как ты?
— Нормально! — соизволила наконец мрачно ответить. Пусть знает — ему не рады.
— И я нормально! — кивнул он. — Пишетесь?
— Чего? — будто не поняла я.
— Я про музыку! — он всё улыбался. Урод героиновый. Глаза всё те же неживые, и одет опять слишком тонко — расстёгнутая косуха на футболку. Ужас, как можно? Я тут вся дрожу, а этот обкололся и всё мимо!
— Нет пока.
Шёл бы подальше, чего надо? Боюсь я его! И зачем я сюда завернула?
— А мы пишемся! — радостно доложил он. — И продюсер у нас новый.
— А Вика где? — я вся встрепенулась!
— В наркоклинике она, донюхалась до разрыва носоглоточных пазух, или вроде того, — пожав плечами, доложил Шут.
Вот тебе и раз! Так-то она нашлась косвенно. Чччёрт!! А я-то на неё всё рассчитывала!
Помолчали. Я трудно переваривала услышанное. Теперь надо что-то другое выдумывать, через кого действовать.
— Слуш, Дикая, как раз думал, как тебя найти! — вдруг сказал Шут таким деловым тоном, будто сейчас предложит по крайней мере сотрудничество в нефтяном бизнесе.
— Ну, давай, пойдём, покурим, ощел идеально!скажешь, чё там за такие-разэдакие делищи! — согласно кивнула я, и он под локоток увлёк меня в арку. Притулились в уголок, прикурили.
— Ну так вот, — начал Шут: — Я сейчас сольный альбом записываю, «Изгнание святых», и мне нужна бэк-вокалистка хорошая!
— И чё? — хмуро уставилась я на него, глубоко затягиваясь, он меня нервирует.
— Мне сейчас подыгрывают музыканты «Детей», — он будто не расслышал моего вопроса. — Я бы мог, конечно, Айрин позвать, тока она самую главную фишку не ловит, такое знаешь ли сердце моей музыки! «Дети» — это как ни крути, а индастриал. Но я всё равно хочу панк-рок! Понимаешь? Настоящий, грязный и убойный!
— Так и что же, в конце-то концов, — уже чуть не взорвалась я. — При чём тут я? К делу, Шут тебя забери!
— Не хочешь попробовать? Я тебя слушал, мне как раз бы твой голос подошёл идеально! — наконец соизволил он говорить по существу.
— Ну ты и придумал! — прыснула я в ладонь, желая довести его. Но он лишь улыбнулся, скотина:
— Лучшее, что могло прийти в мою мёртвую голову — только это! Я долго не думал — ты то, что мне надо! Соглашайся! Тебе нужен промоушн, моё имя громче твоего!
— И что, ты предлагаешь моему нолику скромненько постоять рядом с твоей палочкой? — брякнула я жуткую двусмысленность не подумавши.
— Вот именно! — ответил он совершенно серьёзно, — хотя, вполне можно на
— Да уж, — я опустила глаза, внезапно смутившись. Дура, чё болтаю? — А подумать-то можно?
Чёрт бы его побрал.
— Думай, тока прямо сейчас! — он достал листочек: — Вот тебе сама тема, прикинь быстренько, как тебе ваще, если чё не так — поправь, и учи начинай!
От всунул мне в руки бумажку, так проворно, что я не успела отбазариться, и повернувшись, пошёл прочь, через два шага обернулся:
— Всё, пока, Дика, жду звонка, когда готова начинать!
— Ага! — кивнула я, запихивая бумажку в карман. — Вот прям сейчас!
— И правильно, так и надо, поскорее! — вдруг вернулся он, и быстро обняв, поцеловал в сомкнутые протестующие губы. Он меня просто достал! Но сделать я ничего не успела, он уже снова исчез. Вот так всегда — этот козёл приходит и уходит одинаково — неизвестно когда и откуда, и неизвестно куда и в какой именно момент. Никто не успевает зафиксировать.
Только он исчез, я сразу закурила ещё одну, и развернула бумажицу. «Стриптизная» — гордо красовалось название. Вот тебе и раз, чего же боле? Это ж Шут, сука! Сам писал, небось! Интересненько…
Вечером, внимательно изучив текст, я нашла его неплохим, и мне стало непереносимо интересно — и какая же музыка должна сопровождать подобное? Набрала номер Шута, и согласилась встретиться с ним прямо утром, и всё обсудить. Универ соответственно, не сдохнет, впрочем, как обычно.
Прискакала по назначенному адресу — оказался какой-то полуподвал, довольно тесный, но светлый, и заставленный всякой звукозаписывающей всячиной — типа пульта, колонок, профессиональных микрофонов. Тут и там связки проводов, запутаться можно! Валяются и висят гитары разной модификации, и самая прикольная деталь — на столе в вазочке для варенья связка разноцветных медиаторов на шнурочке, и коробка с запасными струнами, железными и нейлоновыми.
Меня радушно встретил Шут, он был пока один. Сели покурить — дверь заскрипела, и пригнувшись вошёл какой-то длинный чел. Он вёл за руку девицу в чёрном.
— Ой, Гаюшка, здарова! — поднялся ему навстречу Шут.
— Вот, Дикая, знакомься, это новый продюсер наш, «Детей Смерти»! Ну, и мой проект вести будет.
