назначение Коха комиссаром Украины. Кох — хорошо известный «царь» Восточной Пруссии — был знаменитой зловещей фигурой, и, как это отмечено в одном из прилагаемых документов, «имя Коха — это программа». Розенбергг поэтому усиленно рекомендовал Гитлеру назначить эту знаменитость гауляйтером Москвы или Петербурга. Гитлер, наконец, согласился, но затруднение было в том, что города эти не были взяты немцами, и дело было «испорчено»: Кох все таки попал «царем» на Украину. Память о нем будет долго сохранена там. Вернемся, однако, к Розенбергу.
Его планы в отношении Украины были сложны. Прежде всего, необходимо «способствовать развитию независимой национальной жизни Украины, а затем Украина в союзе с Доном и Кавказом должна создать Черноморский Союз с целью постоянной угрозы Москве и обеспечения «жизненного пространства» на Востоке для Великой Германии». «В то же время Украина должна стать мощным резервуаром сырья и центром питания Великой Германской Империи». Что же касается границ этого будущего «независимого» государства, то к нынешней Украине следует прибавить части Курской и Воронежской губерний и другие части Центральной России. Этим будут достигнуты две задачи: во 1-х, ослабление России и во 2-х, создание условий, обеспечивающих постоянную вражду между этими двумя соседними народами.
Ради этих высоких политических целей желательно также прибавить к «независимому» Дону и части Саратовской губернии. Администрацию! же этого нового края передать немцам Поволжья.
Особенно важно отрезать Россию от Кавказа, ибо при системе колхозов и машинно-тракторных станций потеря бакинской нефти означает неизбежный голод страны со всеми его последствиями, что и требовалось доказать.
«Наше поведение в СССР — заканчивает Розенберг свой меморандум — должно быть совсем другое, нежели в странах Западной Европы». Оно и было другим. И, надо признать, что с точки зрения ликвидации Государства Российского и обеспечения его ничтожества на «вечные» времена этот план был хорошо задуман и разработан.
Такова была политическая программа Гитлера в России.
Подготовка к войне шла лихорадочным темпом. Первоначально Гитлер назначил дату нападения на 15 мая. Военные и политические события на Балканах: переворот в Югославии и поражения Муссолини в Греции заставили Гитлера отстрочить эту дату. Времени было мало, все готовились к этому судьбоносному походу, и будущий владыка Востока — Розенберг не дремал.
29 апреля 1941 года Розенберг издал подробнейшую инструкцию о методах проведения в жизнь указанных в меморандуме идей. И в тот же день состоялась конференция командующих армиями в будущей войне с Россией, на которой и были утверждены все детали операции «Барбаросса».
По части хозяйственного выкачивания Герингом был принят такой план: создаются пять «инспекций», из коих одна остается в резерве, а четыре следуют вслед за армией и имеют своей задачей ограбление страны. Эти ресурсы были совершенно необходимы для продолжения войны, ибо за два года войны и за годы подготовки к ней Германия успела истощить себя. Гитлер рассчитывал на «блитц» — победу, вернее на успех нового блефа. Но он провалился: Англия не сдавалась и даже не говорила о «почетном мире». Приходилось воевать.
Между тем, «продолжение войны (с Англией) возможно только, если наши вооруженные силы будут на третьем году войны полностью питаться за счет России», как мы это читаем в резолюции от 2 мая 1941 года, принятой в Берлине на собрании вождей нацистской партии. «Конечно — трезво прибавляет резолюция — это неизбежно вызовет голодную смерть нескольких миллионов человек» (в России), но разве это так важно, когда речь идет о строительстве «Великого Рейха»?
Вот поэтому то и были организованы «инспекции»:
1-я — Ленинградская, которая охватывает районы: Вильно, Ленинград, Рига, Мурманск, Ревель, Вологду и Архангельск.
2-я — Московская с охватом: Минск, Тула, Горький, Брянск, Ярославль, Рыбинск, Москва.
3-я — Киевская: Киев, Кишинев, Одесса, Харьков, Днепропетровск, Сталино, Ростов, Сталинград, Севастополь, Керчь, Воронеж, Курск и
4-я — Бакинская: Краснодар, Грозный, Тифлис, Баку, Батум.
23 мая 1941 года этот план был передан главному командованию Вермахта для исполнения.
Близился день нападения, и 30 апреля он был на совещании в ставке окончательно назначен. В протоколе этого совещания читаем: «Фюрер постановил: «начало операции «Барбаросса» — 22 июня».
За два дня до того, 20 июня 1941 года, Розенберг выступил на закрытом заседании вождей с такой речью:
«Задача снабжения и питания германского народа явится в этом году основной задачей Востока, и в этом отношении Юг и Кавказ будут служить главными источниками продовольствия. Мы не признаем решительно никакого обязательства с нашей стороны кормить и русский народ. Мы знаем, что это — жестокая мера, лишенная какой либо сентиментальности. Необходима будет усиленная эвакуация и, конечно, будущие годы будут очень тяжелыми для русских. Позже придется решить, в какой мере можно будет оставить здесь промышленность… Русские должны быть направлены на Восток. Может быть, через сто лет они сами одобрят это… В основном русские — артисты, танцоры, музыканты… Борьба между Тургеневым и Достоевским символична для этой нации. Если мы сейчас закроем для них Запад, то они сообразят, для чего они рождены и область, которая для них подходит… Спустя сто лет историк иначе увидит наше решение, чем русские сегодня».
Каждый спешил внести свою лепту в общее дело, и от изложения общих «принципов» перешли к конкретным инструкциям.
Ген. Варлимонт уже 12 марта 1941 года издал приказ по армии относительно судьбы захваченных в плен политкомиссаров Красной армии: «Они подлежат немедленной ликвидации на месте».
Ген. Кейтель днем позже — 13-го марта — издал более обширный и «совершенно секретный» приказ об отношении к гражданскому населению, состоящему из пяти пунктов:
1. Организовать военные суды, которые должны действовать «беспощадно в случаях угроз со стороны гражданского населения неприятеля».
2. Враждебные элементы гражданского населения должны быть уничтожены.
3. В том случае, когда подозрительные элементы будут приведены к офицеру, то он сам решает на месте, должны ли они быть расстреляны.
4. Если в какой либо деревне будет произведено нападение — она подвергается немедленному коллективному наказанию.
5. Запрещается задерживать подозреваемых с целью предания их потом гражданскому суду.
К этому прибавлено, что должны быть выполнены «также устные инструкции о политических намерениях вождей, которые даны и должны быть раз'яснены командирам».
Заканчивается этот перл создания таким раз'яснением: «Нападения, произведенные членами германского Вермахта на гражданское население, не должны преследоваться, даже если бы они составляли насилие и военное преступление».
Зная «политические намерения вождей» можно о характере «устных инструкций» только догадываться. «Приказ должен остаться секретным», заканчивается директива.
Это, однако, не исчерпывает вопроса, ибо не могло разрешить основной задачи — обеспечения «лебенсраума» и высших целей», возвещенных Гитлером. А кроме того, был еще «еврейский вопрос». Специалистом по этой части был Гимлер, возглавлявший СС, «Зихерхайтсдинст» и «Ейнзетцтруппен» (отряды истребления), которые были прикомандированы к армии и продвигались вместе с нею. Во главе этих отрядов истребления стоял помощник Гимлера — Гейдрих.
13 марта, одновременно с приказом Кейтеля, «Рейхсфюрер СС Гимлер» получил от «Фюрера»- Гитлера специальные задания в области геолитического управления», при чем он должен был действовать «независимо от армии и за свой личной ответственностью».
Свои «специальные задания» Гимлер понимал очень отчетливо. Еще в ноябре 1940 года он издал общую, инструкцию под скромным озаглавлением: «Некоторые мысли об отношении к чужим народам на Востоке» (см. приложение № 1). Эти «некоторые мысли» отмечены, как «гехейме Рейхсзахе» — секретный государственный документ — и не зря. Общий смысл и цель его прост: уничтожение народов Востока, как самостоятельной национальной единицы, со всей их культурой. «Понятие еврейства — читаем мы в «мыслях» — я надеюсь вытравить путем массовой эмиграции евреев в Африку». «Несколько больше
