Рoковые девчонки из открытого космоса

взвинчена и много есть не могла.

– Вы готовы? – спросила она, стараясь не выдавать, как рада она будет увидеть Джейка.

Ляси видела, как тревожится Бэби. И ей захотелось еще чуточку ее завести.

– В чем спешка? – поддразнила она. – Я хочу сначала доесть. – Она показала мобильный телефон и очень медленно и нарочито принялась всасывать кнопки одну за другой. После чего вытащила его антенну, снова ее задвинула, вытащила и задвинула снова.

Бэби заскрипела зубами:

– Оно надо?

– Размягчаю, – парировала Ляси.

– Хватить маяться, Ляси. – Пупсику тоже не терпелось увидеть Сатурну и Небу. Она выхватила у Ляси остатки телефона и кинула себе в рот. – Ну вот, – хрумкнула она. – Пошли.

– Спасибо за хавчик, Джордж, – сказала Бэби.

– В любое время, – кивнул Джордж. Вообще-то ему очень хотелось как-нибудь поговорить с ними о конце света. Что они об этом знают. Он-то был уверен, что конец света близок. Утром в газетах правительство сообщило, что переселяет с земель всех аборигенов, пока не будет решена проблема Исконного Права. Тем временем правительство собиралось покончить с безработицей молодежи посредством всеохватной программы принудительных общественных работ, в основном – на строительстве казино.

А за рубежом целая нация, которая некогда именовалась Советским Союзом, умудрилась подвзорвать себя ядерными устройствами, не успел еще никто выучить ее новое название. А астрономы размечали курс мегаастероида Эрос 433, который, судя по всему, заколебался на своей орбите. Пресс-секретарь Лондонской обсерватории заверил публику, что Эрос не представляет непосредственной угрозы, но они за ним наблюдают.

Тук тук.

– Хочешь пососать мне хуй? – заорала через дверь Пупсик. Нет ответа. – И почему наших любимых землян нет в гнездышке? – проворчала она. Ревор выпрыгнул из сумочки Бэби и обнюхал щель под дверью.

На другой стороне Игги в радостном бреду вилял хвостом. И матерился себе под нос. Ну почему люди никогда не оставляют ему ключ? Все ушли. Сатурна и Неба – у себя в лавке, Тристрам сбивает шару в газетном киоске на Кинг-стрит, а Джейк и Торк – в Службе карьеры и трудоустройства, истово объясняют своим кураторам, как трудно им было в очередной раз найти себе работу. Дверь на замке намертво. Ох Господи, Господи, пожалуйста, дай мне как-нибудь открыть эту дверь.

Ох, ну ладно. Но только в этот раз. Не делай из этого привычки.

По позвоночнику Игги проползла дрожь. Шерсть его – какой бы она ни была – встала дыбом, а уши нервно прянули. Он понюхал воздух. Кто это, к дьяволу, с ним разговаривает?

Бог, песья морда. Уже забыл? Ты же Меня звал.

Бог??!!

А ты думал, кто – Сестры Нескончаемой Терпимости?

Коленки Игги ослабели, и он осел на пол.

Обещаю, что отныне и впредь буду ходить в церковь и…

Кончай дуру гнать. Я это делаю исключительно для девчонок.

Язычок замка всосался, и дверь распахнулась. Ревор подскочил к Игги, напрыгнул ему на морду и в знак приветствия попробовал трахнуть в нос. Гнья! Гнья! Гнья! Пока девчонки в изумлении наблюдали, розовый язык Игги высунулся изо рта и исчез в заду Ревора.

Пупсик покачала головой.

– Какое зверство, – одобрительно сказала она.

– Кто-нибудь дома? – выкрикнула Бэби. Сердце у нее колотилось.

Тишина.

Ох какая она дура. Она даже не проверила «Локатрон». Бэби быстро набрала код.

– Ты пукнул? – Куратор Джейка наморщила нос. – Неудивительно, что ты не можешь себе работу найти.

Скрывая разочарование, Бэби повела остальных в гостиную.

– Это ты сделала, Ляси? – хмыкнула она, ощупывая следы зубов на стереоколонке. – Ах какой ты непослушный чужик.

Ляси расхохоталась.

– Ты бы видела их рожи, – фыркала она, стирая с глаз слезы. – Шокорама. – И она взяла в руки бас Торкиля.

– На твоем месте я бы этого не ела, – сказала Бэби. – Думаю, он будет не очень доволен.

– Бас – ни за что, – возмутилась Ляси. – За кого ты меня держишь? – Она дынькнула по струнам; Пупсик тем временем выволокла из угла ударную установку Тристрама и уселась на табурет. Взяла палочку, покрутила ею в воздухе и набросилась на барабаны. Дигитидиги-тидигити. Бэби отыскала Джейкову гитару за диваном. Накинула ремень и встала в позу.

– Раз два три четыре!

Когда девочки залабали, Игги и Ревор как раз увлеклись маленькой игрой, которая называлась «Хомячок и Кинозвезда» (Кинозвездой был Игги, а Ревор – Хомячком). Уши Игги навострились, и его бультерьерью пасть расширила улыбка. Хвост неистово забил, а движения попы вызвали у Ревора придушенные стоны. Наконец маленькая голова Ревора высунулась из ошейника лососевого цвета. Ревор несколько раз мигнул. Выбравшись наружу, он приземлился на пол, встряхнулся и галопом поскакал вслед за Игги в гостиную, где оба устроились в первом ряду и дальше слушали, забыв обо всем на свете и пристукивая в такт хвостами.

– Ты говорил, что они хороши, – возбужденно прошептал Игги, – но ты не сказал, что они настолько хороши.

Девчонки прогнали весь свой репертуар, включая «Кометную карму», «Близкие контакты с тобой», «Искаженный прогон», «В отсеке сексуальных экспериментов (что угодно начнет, что угодно кончает)» и, разумеется, программный «Ангар 99». Джем их так захватил, что они даже не увидели, как вошли Торкиль и Джейк. Мальчики простояли в дверях некоторое время.

– Вот это грязь! – почтительно воскликнул Торкиль.

– Абсолютно, – согласился Джейк. Чтобы не улететь, он обеими руками схватился за косяки.

В субботу вечером Джейк пообещал постоять на дверях в «Сандрингаме» для двух банд из Канберры – «Кылючей Упряжи» и «Ангела Пигара».[96] С барабанщиком «Упряжи» они вместе учились в школе. Джейку показалось, что Бэби группы понравятся, и он предложил ей тоже сходить.

Пупсик сопровождала Сатурну и Небу на презентацию компакт-диска «Смоляной Сцуки» – новой женской гот-группы. Никто не знал толком, куда девалась Ляси. Закинувшись с близнецами кислотой в пятницу вечером, она обернулась в гигантскую курицу с искристыми голубыми перьями, влетела прямо в телевизор и пока не вылетала. Близнецы чувствовали, что им следует дождаться ее возвращения.

Примерно за час до обещанного прихода Бэби Джейк перемерил все свои рубашки. Наконец остановился на лиловой кримпленовой с пейслийским узором. Самую малость узковатая, она отлично смотрелась на его поджарой фигуре. Он подумывал надеть полосатые леггинсы, но в конце концов предпочел красные джинсы. Дреды собрал к конский хвост и присмотрелся к своему отражению в зеркале ванной. Не-а. Распустил хвост и накинул дреды на макушку, откуда они забили великолепным гейзером желтого трубопровода, – но решил, что сегодня он недостаточно в контакте с женщиной в себе, чтобы такое выдержать. После чего позволил им распасться а-натюрель и обозрел результаты. Один-два он покрутил, чтобы торчали под интересными углами, и смазал чуточкой «Помадки», дабы убедиться, что под этими углами они и останутся. После чего порылся в обширной коллекции грима Сатурны и Небы, намазал скрывателем прыщик, поэкспериментировал с капелькой жидкости для подведения глаз и накрасил один ноготь черным. Подкрутил еще один дред. Расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, снова застегнул, после чего опять расстегнул.

Заняло чуть больше часа, но к тому времени, когда Джейк закончил, видок получился таким, будто его владелец только что скатился с постели и напялил на себя первое попавшееся.