тому, что я знала, это вполне возможно. Я прищурила глаза в поисках места, где начинаются колючки. Когда я присмотрелась, увидела отличия в металлических деталях. Некоторые сплетения были сделаны из более темных металлов — меди, бронзы или золота, а цвет других сливался с цветом серебряной оси. Я выбрала лозу, сделанную из золота, проследила ее вдоль выступа выгравированных ветвей плюща и роз до того места, где она спряталась за тройным изгибом переплетенных шипов. Джекпот.
Деревья священны для фэйри. У нас есть три Двора и три правителя, исчезнувшие Короли и Королевы, породившие множество наших рас. Большинство легенд говорят, что есть три пути: трудный, легкий и длинный. Роза была приверженницей традиций. Даже когда она притворялась человеком, часть ее не хотела полностью скрывать, кто она на самом деле, поэтому ее человеческое имя было Роуз Уинтерс, а ее человеческий бизнес назывался «Третий путь». Она торговала золотом фэйри и своими магическими умениями с помощью «Третьего пути», и никто никогда не задумывался об этом, хотя само название говорило о том, что она скрывает.
«Третий путь», чей офис по счастливому совпадению находился недалеко от того места, где я изучала ключ, который она так стремилась защитить. Я не верю в совпадения. В этом мире все происходит по определенным причинам. У меня опять есть направление. Теперь… что ж, теперь мне лишь надо найти замок для моего ключа.
Глава девятая
В «Третьем пути» было темно. Судя по часам на вывеске, оставалось меньше часа до рассвета, когда начнут приходить уборщики. Остальные сотрудники появятся не раньше чем через несколько часов, если вообще придут. В конце концов, до Рождества оставалось два дня. Если есть время, когда у меня будет возможность войти и выйти незамеченной, это сейчас.
Несмотря на все усилия, я поймала себя на мысли о том, сколько людей из тех, что работают здесь, проведут пару дней, изображая скорбь по Розе, перед тем как неожиданно обнаружат, что работа стала намного приятнее. Роза обращалась с людьми еще хуже, чем я, — она их замораживала, в то время как я просто отстранялась. Большинство людей позабудут меня, если я снова исчезну, но они запомнят Розу: она была слишком дикой, странной и красивой, чтобы ее могли забыть.
Люди в этом здании никогда бы не поверили в истинную сущность Розы. Они думают, что знают ее, но они ошибаются. Они знают женщину, такого же человека, как они, и я готова поспорить, что никто из них отродясь не стремился заглянуть глубже. Они никогда не испытывали в этом необходимости, потому что в их мире фэйри исчезают, когда гасишь ночник в детской. Сейчас для нас нет места в человеческом мире, и все же мы не можем с этим смириться.
И когда, черт возьми, дело вернулось к «мы»?
Я подошла к зданию, радуясь отсутствию охранников. Принимая во внимание мое испачканное платье, никто не поверит, что у меня есть серьезная причина войти в престижный офисный центр посреди ночи. Это выходит за пределы правдоподобия и просто глупо.
Запах роз ослабел, когда я вошла. Это все равно что играть в «горячо-холодно» с обратными правилами: чем ближе я к цели, тем труднее понимать, куда я иду. Если я поймаю убийцу Розы, проклятие разорвется и запах роз исчезнет, предоставляя меня собственной участи. Мои пальцы продолжали ощупывать ключ, лежащий в ладони, пытаясь разгадать его секреты. Роза беспокоилась о нем больше, чем о собственной жизни. Почему? Позаимствованные воспоминания зашевелились на дне моей памяти, прошептав ее голосом:
Подчинить кровь — это не точное искусство: кусочки и урывки личности, по которой путешествуешь, могут возникать через несколько дней, их тайны просачиваются как песок сквозь сито. Прежде я и представить не могла, что ключ связан с Золотой Зеленью. Это все объясняет. Но я туда не хочу.
Золотая Зелень — это холм Розы и врата в ее маленькие владения в Летних Землях. Он закрыт и запечатан согласно ее желаниям, и мысль о путешествии туда не привлекает. Стоит мне ступить в пределы Золотой Зелени, как шансы быть пойманной взлетят выше крыши. Я не рассчитывала на это. Что сделает тот, кто оказался способен убить Розу, со мной? Вряд ли что-то, что придется мне по вкусу. Не то чтобы у меня был выбор, по крайней мере не тогда, когда на мне висит проклятие Розы. Если ключ отпирает что-то в Золотой Зелени, Золотая Зелень станет моим следующим пунктом маршрута.
Передняя дверь не была заперта, несмотря на поздний час. Я заколебалась, положив руку на ручку, затем вошла внутрь и направилась к лифту. Охранников не было. Я расслабилась, когда двери лифта закрылись за мной и отгородили меня от вестибюля, и поехала вверх, к кабинетам руководства на девятом этаже. Последнее, чего мне хотелось, — это чтобы меня начали спрашивать, что я тут делаю, но мне пока везло.
Это не могло длиться вечно. Дверь из вестибюля лифта на девятом этаже была заперта. Что хуже, это один из тех новых замков, которые открываются магнитными карточками, и, значит, я не могу взломать его. Я несколько раз подергала ручку, перед тем как, нахмурившись, отступилась.
— Отлично, — произнесла я, — и что же мне теперь делать?
Временами реальность перестает нежничать и хорошенько тычет тебя носом. Например, ставит перед запертой дверью с волшебным ключом в руке. Я подняла ключ. Почему-то даже свет слабо мигающих ламп не мог заставить его казаться безвкусным реквизитом, которым ему следовало бы быть.
— Ты впустишь меня? — Надеясь, что я не окончательно спятила, я прижала ключ к замку и произнесла: — Я здесь по позволению графини Золотой Зелени.
Ничего не произошло. Я ударила дверь ладонью, говоря:
— Сезам, откройся, черт тебя дери!
Ключ вспыхнул, и дверь распахнулась.
Я изумленно открыла рот, затем, взяв себя в руки, вошла в дверь, пока она не передумала. В этом был некоторый извращенный здравый смысл: большинство предположили бы, что замки Розы требуют более цветистых формальностей. Она могла, благодаря такой простоте, держать посторонних подальше.
Зал был погружен практически в полную темноту. Я закрыла за собой дверь и немного подождала, давая глазам возможность адаптироваться. Я не заметила никакой охранной сигнализации и ни на что не наткнулась, но это не значит, что включить свет — это хорошая идея, а я, как обычно, оставила фонарик в багажнике. Пройти по кабинету было бы плевым делом для Розы или моей матери, но я знала пределы зрения подменыша. Если я не дам глазам времени привыкнуть, я ударюсь ногой о чей-нибудь стол.
К несчастью, мои глаза не хотели приспосабливаться. Голова болела, а благодаря дорогим затемненным окнам в кабинет не проникал свет.
— В следующий раз возьму с собой фонарик, — пробормотала я.
Ключ в моей руке внезапно вспыхнул ярко-белым светом. Я резко отвернулась от него, вскрикнув от неожиданности.
Потребовалось некоторое время, чтобы круги перед глазами исчезли. Убедившись, что не ослепла на всю жизнь, я снова повернулась к ключу, сиявшему ярким розовым светом. Секунду я разглядывала его, покачала головой и шепотом пробормотала:
— Мило.
Держа ключ перед собой, словно диковинный фонарь в стиле ар-нуво, я начала пробираться сквозь лабиринт из столов.
Рабочие места были сплошь украшены личными вещицами — фотографиями, маленькими игрушками, детскими рисунками. Один стол представлял собой практически храм феи Динь-Динь, украшенный полудюжиной керамических фигурок самой известной пикси в мире. Я остановилась, разглядывая статуэтку маленькой блондинистой стервы, скромно устроившейся на часах. Каждый подменыш в мире с удовольствием засунул бы ее в микроволновку, но Дисней, увы, более могуществен, чем любой из нас. Покачав головой, я двинулась дальше.
Большинство столов находились в отдельных кабинках, открытых для тех, кто шел мимо, но здесь также было несколько закрытых кабинетов, расположенных вдоль задней стены, их двери были заперты.
