– Уже ушла, – Сили бросилась вон из комнаты.
Анна еще раз потрогала мягкий материал голубого платья. Кажется, немного слишком?
Может быть. Но, откровенно говоря, на этот раз ей хотелось чего-нибудь этакого, чего-нибудь немного слишком. Она посмотрела на часы. Три часа до назначенного времени. Можно отложить решение.
Как будто по сигналу, зазвонил телефон. Анна подняла трубку.
– Милая, это твоя мама, – объявил голос в трубке, как будто Анна могла его не узнать.
С последнего маминого звонка прошло уже несколько недель, но Анна прекрасно знала привычки и обыкновения своей родительницы. Не составляло труда догадаться, что ее бросил очередной бойфренд.
Вообще мать Анны принадлежала к тому типу женщин, которых всегда бросают и которые никогда никого не бросают сами. Даже при самых безнадежных отношениях Донна Чепел надеялась на их продолжение. Надеялась до той самой минуты, когда ее бросали.
Анна еще раз дотронулась до голубого платья, прежде чем повесить его обратно в шкаф.
– Привет, мам.
– Ты не собираешься спросить, как у меня дела?
Анна послушно спросила:
– Как дела, мам?
– Ужасно. Через минуту я буду у тебя и расскажу все подробно.
– Мам, я… – начала Анна и услышала в трубке короткие гудки.
Великолепно. Просто великолепно. В подобных случаях мать требовала от дочери заботы, внимания и кучу времени. А потом опять отмахивалась от Анны и бросалась на поиски очередного кандидата на роль великой и единственной любви.
Донна Чепел возвела оптимизм в ранг науки.
Раздался звонок в дверь.
Анна открыла.
– Я звонила из машины перед твоим домом, – сказала мать вместо приветствия, проскакивая мимо дочери в комнату.
Говорили, что мать и дочь похожи. Может, так и было. Женщины были одного роста, и Анне не нужно было смотреться в зеркало, чтобы увидеть сходство черт. Самым заметным отличием между ними были волосы матери – ярко-рыжие, почти огненные. Но Анна знала, что без помощи краски мамины волосы были бы такого же русого цвета, как у нее самой.
Но разница все же была, и очень заметная. У матери Анны была… ну, как бы сказать, аура. Мужчины слетались к ней, как мухи на варенье. Анна же ничем подобным похвастать не могла. Говоря по правде, она никогда и не пыталась подражать матери. Нет, конечно, она любила маму, но не хотела бы жить, как она. Мать всю жизнь будто каталась на эмоциональных горках. День вверх, день вниз. Все зависело от состояния ее очередного романа. Анна предпочитала более спокойную и размеренную жизнь.
– Мама, у меня мало времени, – мягко объяснила она. – Я сегодня иду на свидание.
Мать улыбнулась сквозь слезы:
– Я так рада, дорогая! Мне кажется, я уже никогда не буду ни с кем встречаться. Мужчины такие непостоянные существа! Они говорят, что любят и обожают тебя, а через минуту их уже нет, как и не было!
Анна провела мать в гостиную и усадила рядом на диван.
– Ну, теперь рассказывай, мам. Что случилось с Гербертом?
– Нет, не с Гербертом, с Лосем.
– Лось? – Анне казалось, что про Лося она ничего не слышала.
– Мы с Гербертом разорвали отношения уже несколько недель назад, в баре, и в тот же вечер я встретила Лося. Мне показалось, что наконец-то я нашла Его. Того самого, единственного. Мужчину, с которым можно жить счастливо до конца своих дней.
Вообще-то Анне казалось, что с человеком по имени Лось вряд ли можно жить счастливо до конца своих дней, но, может быть, в ней говорило предубеждение против людей с именами животных. Она наверняка так же точно отнеслась бы к человеку по имени Волк, Конь или Гиппо. Можете представить себе мужчину по имени Самец? И будет ли парень по имени Самец хранить верность? Анна считала, что нет.
Она вдруг поняла, что мать ждет от нее ответа.
– Мне жаль, мам. – И ей действительно было жаль мать, которая раз за разом подвергала себя подобному испытанию.
– Я искренне думала, что наконец нашла идеального мужчину, – прошептала Донна.
– Правда, мне очень жаль, мам.
– Я знаю, малышка. – Донна потянулась к коробке с салфетками, которую Анна доставала только в двух случаях: когда мать приезжала поплакаться после очередного разрыва и когда сама Анна болела простудой.
– Может быть, возьмем в прокате какую-нибудь мелодраму послезливее и посмотрим сегодня вместе? – спросила мать Анну, прикрывая салфеткой нижнюю половину лица.
– У меня свидание, ты не забыла?
Донна высморкалась и улыбнулась:
– Да-да, правильно. Расскажи мне о нем.
– У нас сегодня первое свидание. Счастливо жить до конца дней не предполагается. Просто два человека собираются вместе поужинать.
– О, первое свидание! Обожаю первые свидания. Они всегда так перспективны! Провести время за разговором и постараться поближе узнать друг друга. – Мать вздохнула. – Нет, правда, обожаю первые свидания. А вот у меня их, наверное, больше не будет. Мой Лось все-таки был идеальным мужчиной для меня. С любовью покончено. Мне уже не суждено найти свою половинку.
Анне хотелось сказать матери, что любовь до гроба – это иллюзия, что в реальной жизни этого не бывает. В реальной жизни, и то если очень повезет, можно найти лишь любовь на некоторое время. Но она смотрела на мать и не могла произнести ни слова. Может быть, они действительно похожи, как говорят люди, но мать Анны – мечтательница. А сама Анна? Анна всегда была реалисткой. Она верила только в то, что могла увидеть, услышать, потрогать руками. Конечно, она не исключала для себя влюбленности, но в существование «второй половинки» или «родной души» поверить, пожалуй, не могла.
– Мам, ты сама прекрасно понимаешь, что не прекратишь искать. Для этого ты слишком сильно веришь в свою вторую половинку.
– А ты, моя маленькая Анна, не веришь.
Донна перестала плакать, и Анна почти увидела, как у нее в голове закрутились колесики: мать обдумывала способы убедить дочь в том, что настоящая любовь существует.
– Да, я не верю в существование вторых половинок, – мягко сказала Анна. – Но ты можешь помечтать за нас обеих.
– Может быть, и тебе стоило бы немного помечтать. Может быть, сегодняшнее первое свидание всего лишь первое из многих? Начало совместной жизни?
– Знаешь, что я тебе скажу? Если ты пообещаешь мне не замыкаться в четырех стенах и не хандрить, я пообещаю тебе сегодня помечтать, хотя бы немного.
– Ну, вообще-то сегодня вечером в клубе танцы… – Мать чуть помолчала и рассмеялась.
Ее негромкий звенящий смех вновь говорил, что в жизни возможно все и что его обладательница в это твердо верит.
Анна тоже рассмеялась, потому что любила мать. Нет, иногда мать доводила ее до безумия, а ее вечный поиск единственного волшебного мужчины, который дополнит ее и сделает ее душу целой, напоминал Анне бой Дон Кихота с мельницами. Но, по правде говоря, Анне нравилось, что мать отдает любому занятию все силы души.
– Танцы в клубе – это прекрасно! – сказала Анна. – Только не задерживайся допоздна, а то завтра не сможешь встать на работу.
– А, ты об этом! – Донна махнула рукой. – У меня новая работа. Я больше не работаю по субботам.
Анна не могла не рассмеяться. Рабочие места ее мать удерживала немногим дольше, чем своих
