— Ничего вкуснее в жизни не пробовал! Как ты думаешь, Чагг и нас причисляет к «дедушкам»?
— Нет, мы слишком молоды для столь высокого звания. Давай-ка попросимся в дядья, как Фолгрим и Динни.
Тримп ушла кормить землероек, ворча:
— Ну прямо не знаю, тут все, как один, потакают этому маленькому толстощекому нахалу!
Ее сдавленное ворчание было прервано новым распоряжением Чаггера:
— Нужны еще миски для землероек, госпожа Тримп! Тут Тримп не выдержала, повернулась к Чаггеру, сложила лапы на груди и пронзительно закричала:
— Да, капитан! Так точно, капитан! Чего изволите, капитан?! Может, мне палубу надраить или весла протереть?
От ответа Чаггера она лишилась дара речи:
— Нет-нет, это можете сделать позже. И не кричите так громко: мои дедушки прилегли отдохнуть после обеда. Потише!
Через несколько дней стало значительно теплее. Фурмо направил «Жимолость» к берегу и радостно помахал лапой ежам, что поджидали их на мелководье:
— Дюнспайк, старый приятель, как ты? Жизнерадостно отфыркиваясь, вождь Дюнспайк добрался до ялика:
— Да ничего, твоими молитвами! Давайте-ка вылезайте на берег, отдохните, посушите свой мех!
Сильные лапы быстро вытащили «Жимолость» за линию прилива. Мурфо и еще несколько молодых ежей так старательно наперебой помогали Тримп сойти на берег, что в конце концов попадали друг на друга.
— Наше почтение, барышня, вы выглядите чудесно, просто чудесно! Вы еще похорошели!
Тримп взяла весло и, воспользовавшись им как шестом, ловко спрыгнула на песок:
— Да, и кроме того, я по-прежнему способна позаботиться о себе сама, благодарю вас!
Мартин сердечно пожал лапу Дюнспайка:
— Приветствую тебя, вождь. Выглядишь прекрасно.
— О да-да! Я с каждым днем молодею: становлюсь круглым, как спелая груша, и проворным, как шмель. Ну а теперь пойдемте к нам, и застегните свои пояса на следующую дырочку. Мы уж который день высматриваем вашу лодку. Повара просто наизнанку готовы вывернуться, выдумывая, чем бы вам угодить. Однако, боюсь, живот Гонффа нам все-таки не наполнить! Как ты там, Мышеплут?
Подражая манере Дюнспайка, Гонфф ответил:
— Твоими молитвами! Но если я выгляжу хоть наполовину таким толстым, как ты, что ж, значит, за это время я потолстел в два раза!
Держась за лапы и весело болтая, команда «Жимолости» и песчаные ежи добрались до хитроумно замаскированного жилища. На Бью и его друзей все это произвело сильное впечатление, и заяц, оттеснив молодых ежей от Тримп, излил им свое восхищение:
— Послушайте! Знатный дом, подумать только: он внутри дюны, будь она неладна! Здорово сработано, ребята! Высокий класс!
Один из молодых ежей все не отставал от Тримп:
— Я и забыл, что ты за прелесть! Хоть десять верст пройди, таких, как ты, не найдешь! Я уверен: даже звезды на тебя любуются, стоит тебе взмахнуть ресницами!
Бью притворился, что подумал, будто еж обращается к нему, и больно ущипнул разговорившегося кавалера за ухо:
— Следите за вашими манерами, юноша. Мы с вами даже не представлены друг другу. Хотя вы, кажется, довольно чутки и восприимчивы для ежа. Но я всегда произвожу сильнейшее впечатление с первого взгляда.
Команда «Жимолости» очень скоро смогла убедиться в том, что гостеприимства ежам не занимать. К обеду подавали вкуснейший суп с картофелем и петрушкой, а на второе — рагу из грибов, редиса и даров моря. На десерт был огромный фруктовый торт. После обеда гостей, потягивавших настойки, а также эль «Морская Пена», развлекали ежиной борьбой, забавными ежиными песенками и танцами, а также стихами и балладами. Тримп сидела в стайке молоденьких девиц, которые вовсю кокетничали, плясали до упаду и шевелили колючками на спинках, чтобы привлечь к себе внимание кавалеров. Мартин, сидя с Дюнспайком и Фурмо, с удовольствием смотрел, как веселится молодежь.
Фурмо указал на молодых своей кружкой с элем:
— А что, вождь, хотел бы ты снова стать таким, как они?
Дюнспайк стал так трясти своей огромной головой, что даже колючки зазвенели:
— Ну уж это — увольте! Не хочу! Они ведь все совершенно сумасшедшие! Нет, уж лучше жить спокойно, есть вовремя, иногда позволять себе кружечку эля…
Мартин дружески толкнул Дюнспайка в бок:
— Ах ты старый лентяй, посмотри-ка на них: они такие молодые и счастливые, такие беззаботные. У них вся жизнь впереди, и хочется пожелать им удачи, а, Фурмо?
Командир Гуосима кивнул:
— Да уж, дружище, им бы наши заботы! Мы теперь должны придумать, как «Жимолости» преодолеть водопад и проплыть мимо соснового леса, где Раскрашенные кишмя кишат. И даже когда мы проплывем мимо этой банды, все равно нам придется бороться с течением. Это будет непросто, мягко говоря.
Дюнспайк подлил себе эля:
— Тогда почему бы вам не отправиться другой дорогой?
— Ха! Легко сказать «другой дорогой»! Разве есть другая дорога?
— Гм-м, дайте-ка подумать… Да вот, кстати! Как насчет Нортфорка?
Фурмо пристально посмотрел на вождя поверх своей кружки:
— Нортфорк? Разве он тянется так далеко?
— Конечно. Два дня ходьбы хорошим шагом отсюда. Фурмо крикнул Фолгриму, сидевшему поодаль от них:
— Эй, друг, ты знаешь Нортфоркский ручей? Покрытый шрамами выдра как раз доедал остатки торта, поделившись с Бью.
— А как же, я хорошо знаю Нортфоркский ручей, хотя никогда по нему не плавал. Я знаю южную его часть, там у нас нора.
Фурмо так и подпрыгнул на своей тростниковой циновке:
— Конечно же! Он впадает в тот ручей, по которому мы приплыли, три дня вниз, если считать от летнего лагеря моего племени! Но есть одна трудность. Как нам дотащить «Жимолость» по суше до Нортфоркского ручья?
Дюнспайк пожал могучими плечами:
— Да вот так и дотащить! Конечно, я и мои песчаные ежи вам поможем. Хороши бы мы были, если бы не помогли! Для чего же тогда существуют друзья?
Мартин крепко пожал лапу старому доброму вождю ежей:
— Ты настоящий друг!
Огромное тело Дюнспайка заколыхалось от смеха:
— Конечно! Да, честно говоря, не быть в дружбе с тем, кто владеет мечом так, как ты, Мартин из Рэдволла… Я бы не стал рисковать!
С первым лучом солнца на следующее утро все собрались на берегу. Дюнспайк заснул с одной мыслью, а проснулся с готовым решением. Мартин и его команда стояли и смотрели, как вождь воплощал в жизнь свой план. Откуда-то появились колеса на осях. Дюнспайк отдавал распоряжения:
— Мурфо, ты со своими ребятами займешься колесами. Мартин, ты со своей командой зайдешь с правого борта, а я со своими — с левого.
Под плоское дно лодки подсунули весла и толстые брусья. Взялись за них с обеих сторон. После чего Дюнспайк громко скомандовал:
