отвлекающий маневр превратился в торг насчет тритоновых сухариков.
— Это смотря у скольких твоих верблюдов запор, — отвечала ведьма.
Джошуа уронил тритонов обратно в корзину. — Ну, э-э…
— А помогают? — спросил торговец. — Закупоренным верблюдам, в смысле?
— Ни разу не подводили.
Торговец почесал клинышек бородки мартышечьей лапкой.
— Я, пожалуй, соглашусь на цену за твои никудышные лапки, если ты мне еще добавишь горсть тритонов.
— Договорились, — ответила карга.
Торговец развязал кошель, висевший на плече, и кинул туда связку лапок, а сверху добавил щедрую горсть тритонов.
— И как они действуют? Из них чай заваривать и поить верблюда?
— С другого конца, — сказала карга. — Суешь целиком. Считаешь до ста и отходишь в сторону.
Глаза у торговца вылезли на лоб, затем сощурились, и он повернулся ко мне.
— Малец, — сказал он. — Если умеешь считать до ста, у меня для тебя найдется работа.
— Он бы с удовольствием нанялся к тебе, господин, — ответил за меня Джошуа, — но только нам нужно найти волхва Валтасара.
Карга зашипела и отползла в самый дальний угол палатки, прикрыв шалью все лицо. Кроме молочного глаза.
— Откуда про Валтасара знаешь?
Руки она выставила перед собой, точно когти, и я видел, как они трясутся.
— Валтасар! — заорал я, и старуха чуть стенку горбом не пробила. Я хихикнул и уже совсем был готов обвалтасарить ее снова, но меня перебил Джош.
— Валтасар пришел отсюда в Вифлеем, чтобы засвидетельствовать мое рождение, — объяснил он. — Теперь я ищу его совета. Мне нужна его мудрость.
— Ты хочешь объять тьму, повенчаться с демонами и улететь со злым джинном Валтасаром? Тебе не место у моей палатки. Изыди! — И старуха начертила в воздухе знак от дурного глаза, что в ее случае было вовсе ни к чему.
— Нет-нет-нет, — сказал я. — Ничего такого мы делать не будем. Волхв просто оставил немножко… э- э… ладана у Джошуа в доме. Нужно вернуть.
Старуха окатила меня презрением из своего здорового глаза.
— Ты лжешь.
— Лжет, — подтвердил Джошуа.
— ВАЛТАСАР! — заорал я ей прямо в лицо. Но, как в первый раз, не подействовало, и я несколько сник.
— Прекрати, — сказала она.
Джошуа потянулся к ней и взял ее за морщинистую лапу.
— Бабушка, — сказал он, — наш капитан Тит Инвенций сказал нам, что ты знаешь, где найти Валтасара. Помоги нам, пожалуйста.
Старуха, казалось, успокоилась, но только я решил, что она сейчас улыбнется, как она проехалась когтями Джошу по руке и отскочила.
— Тит Инвенций — шельма! — крикнула она. Джошуа вытаращился на кровь, выступившую из глубоких царапин, и мне показалось, что он сейчас лишится чувств. Насилие или злоба других всегда приводили его в недоумение. Наверное, мне придется еще полдня объяснять, зачем старуха его поцарапала, но в тот момент я просто рассвирепел.
— Знаешь что? Знаешь что? Знаешь что? — замахал я пальцем у нее перед самым носом. — Ты поцарапала Сына Божьего. В жопу тебя, вот куда.
— Волхв ушел из Антиохии, и скатертью дорога, — проскрежетала ведьма.
Жирный торговец наблюдал за нашей перепалкой, не произнося ни слова, но теперь вдруг расхохотался — да так раскатисто, что я едва мог расслышать проклятья старой карги.
— Значит, ты ищешь Валтасара, Божий Сын? Джошуа прекратил ошеломленно созерцать собственные раны.
— Да, господин. А ты его знаешь?
— А кому, по-твоему, мартышечьи лапки понадобились? Идите за мной. — Торговец развернулся и без лишних слов двинулся прочь.
Когда мы с торговцем зашли в проулок — такой узкий, что плечи караванщика задевали обе стены сразу, — я обернулся и снова заорал:
— В жопу тебя, ведьма! Попомни мои слова.
Она зашипела и снова начертила в воздухе что-то от сглаза.
— Жутковатая она, — сказал Джошуа, снова поглядев на царапины.
— Не суди, Джош. В тебе самом жути хватает.
— Как ты думаешь, куда этот дядька нас ведет?
— Вероятно, туда, где нас можно убить и зарезать.
— Ну да. По крайней мере, одно из двух.
Глава 11
После неудавшегося побега я вообще не могу заставить ангела выйти из номера. Даже за его драгоценным «Дайджестом мыльных опер». (Ну да, можно было сбежать, когда он за первым ходил, но я в тот раз до побега еще не додумался, отвяньте.) Сегодня я попробовал услать его за картой.
— Никто все равно не знает тех мест, о которых я пишу, — вот зачем, — сказал я. — Ты ведь хочешь, чтоб я описывал все таким манером и люди понимали, о чем я, правда? К чему тогда называть места именами, которыми никто не пользуется уже тысячи лет? Мне карта нужна.
— Нет, — ответил ангел.
— Когда я говорю, что путешествие длилось два месяца верблюдами, — что это значит для людей, которые пересекают океан за несколько часов? Я должен знать современные расстояния.
— Нет, — ответил ангел.
(А вам известно, что в отелях лампы привинчивают к тумбочкам и лампы эти потому не могут служить эффективным инструментом убеждения, если пытаешься склонить упрямого ангела разделить твою точку зрения? Я так и думал, что известно. Жалко — лампа на вид солидная.)
— Но как же мне описывать подвиги архангела Разнила, если я не могу назвать места его героических деяний? Ты что — хочешь, чтобы я написал: «О, ну где-то, в общем, слева от Великой стены появился этот крысеныш Разиил, и выглядел он при этом черт знает как, если учитывать, что дорожка ему выпала недлинная»? Ты этого хочешь? Или там должно стоять: «И тогда, всего в миле от порта Птолемаида, нас вновь почтил своим сияющим присутствием архангел Разиил»? Ну что — как тебе больше нравится?
(Я знаю, о чем вы думаете: ангел все-таки спас мне жизнь, когда Тит смайнал меня за борт, поэтому я должен быть к нему терпимее, правда? Что не следует так беззастенчиво манипулировать бедной тварью, которую Господь наделил эго, но не дал ни свободы воли, ни способностей к творческому мышлению, да? Ладно, будь по-вашему. Но только, пожалуйста, не забывайте, что ангел вмешался лишь потому, что о моем спасении молился Джошуа. И еще будьте добры помнить, что за все те годы он мог избавить нас от множества трудностей, если бы чаще приходил на выручку. А также прошу иметь в виду: несмотря на тот факт, что Разиил, вероятно, — самое симпатичное создание, в какое только упирался мой взор, тупица он непроходимый. Тем не менее массаж эго удался.)
— Я достану тебе карту.
И достал. К сожалению, портье отыскал только ту, какие печатают авиакомпании, с которыми у отелей партнерские отношения. Поэтому кто знает, насколько она точна. Там следующий отрезок нашего путешествия занимает примерно шесть дюймов и соответствует тридцати тысячам Дружелюбных Миль Постоянного Авиапутешественника. Надеюсь, вам стало понятнее.
Торговца звали Ахмад Махадд Убайдуллаганджи, но он сказал, что мы можем называть его
