себя улыбнуться.
Полицейские ушли вместе с ветеринаром, предупредив, что скоро явятся специалисты по отпечаткам пальцев, поэтому прикасаться ко всему следует как можно осторожнее. Кэт закрыла за ним дверь. Патрик посмотрел на экскременты на полу.
– Я приберу. Не думаю, что они будут брать отпечатки и с этого.
– Я сама, – остановила его Кэт. – Кроме того, я хочу поискать в справочнике мастерскую по срочному изготовлению замков.
– Выясню и это. Тебе нужно отдохнуть, – твердо сказал Патрик.
– Я десять дней отдыхала.
– Тогда позвони в мастерскую. А я тут приберу.
Кэт подошла к плащу, который висел на крючке там, где она оставила его, вернувшись из похоронного бюро, и сунула руку во внутренний карман.
Сверточек пропал.
Кожу на затылке тянуло, как гофрированную материю. В мозгу всплыло воспоминание. Голос. Спокойный, вежливый голос.
Теперь она все вспомнила. Вспомнила, как он пришел к ней в палату и наложил манжету на предплечье.
Укол иглы.
Улыбка.
Кэт проверила все карманы по очереди, вывернула их наизнанку, хотя и понимала, что это пустая трата времени.
Она сжала зубы и опустила голову в горькой злобе на себя, чувствуя, что силы покидают ее.
– Что ты ищешь? – спросил Патрик.
– То, что искал человек, который приходил сюда, – ответила она. – И нашел.
– Что?
– Ноготь.
– Ноготь Салли Дональдсон? Ты что, шутишь? Какое отношение к этому имеют борцы за права животных? – Патрик замолчал, нахмурившись. – Не понимаю. Разве Салли Дональдсон была с ними как-то связана?
– Тут вообще нет никакой связи с движением за права животных. Это имеет отношение к клинике.
– К клинике?
– Полицейский сказал: кто бы это ни был, он либо вскрыл замок, либо воспользовался ключом. Ключ был только у меня. – Кэт взяла с полки кастрюльку и потрясла ее. Раздался металлический звон. Она сняла крышку. Там лежал ключ. – Это запасной, – объяснила она. – Думаю, кто-то сделал дубликат с того, что был в клинике, либо просто украл его.
– Когда? Кот находился тут всего несколько часов.
– Возможно, его принесли ночью. Принес тот, кто знал, что меня сегодня выписывают.
– Невероятно. Какой в этом смысл? – Патрик обнял Кэт за талию. – Совершенно никакого смысла, – ответил он сам на свой вопрос.
– Смысл есть, – возразила ему Кэт. – У того, кто может манипулировать коронером, патологоанатомом и гробовщиком, хватит мозгов для того, чтобы разобраться во мне и придумать, как получше замести следы, когда он обыскивал мою квартиру.
– В этом ногте, должно быть, кроется нечто особенное, – сказал Патрик и легонько поцеловал Кэт в щеку. – Если хочешь знать, ты чертовски отважная.
Кэт улыбнулась, осознавая собственную беспомощность и слабость.
– Сегодня вечером я должен вернуться в Лондон. В аэропорту Хитроу состоится пресс-конференция, о которой мне нужно написать репортаж. Почему бы тебе тоже не уехать на несколько деньков, не скрыться подальше от всего этого?
Кэт внимательно посмотрела в зеленые глаза Патрика и в первый раз увидела в них крошечные коричневые точки, которые придавали им теплоту и мягкость, а в темных зрачках заметила свое собственное отражение. Она обняла его.
– Я бы с удовольствием, с большим удовольствием. Но не могу. Я не стану убегать от всего этого.
Патрик еще крепче обнял ее.
– Ты имеешь дело с сумасшедшим.
– Нет, просто с очень умным человеком.
– Поехали в Лондон.
– Не могу.
– Но почему?
Некоторое время Кэт стояла, крепко прижавшись к Патрику, впитывая силу, исходящую от него, которая защищала ее от грозящей беды. Потом чуть отстранилась – ровно настолько, чтобы видеть его лицо.
– Потому что я все время от чего-то убегаю. Боюсь, мне это свойственно с давних пор. Больше я так не хочу. Я остаюсь.
– Это всего-навсего репортаж, Кэт. Забудь о нем. Вернешься, когда совсем поправишься и наберешься сил.
– Нет, это больше чем репортаж, Патрик. Речь идет о моей работе.
Снова последовало молчание. Потом Патрик сказал:
– Позволь мне помочь тебе.
– Я сама взлезла в эту передрягу, мне и выпутываться. Теперь я знаю, что мне нужно делать.
– И что же?
– Вернуться в клинику и бросить ему вызов.
– Кому?
Она озорно улыбнулась:
– Ну-ну… Это ведь мой репортаж.
Патрик укоризненно посмотрел на нее:
– Мне плевать на твой репортаж, Кэт. Пиши себе на здоровье, но, если ты собираешься бросать кому-то вызов в твоем теперешнем состоянии, я пойду с тобой.
– Я собираюсь всего лишь поехать в клинику.
– Салли Дональдсон тоже всего лишь поехала в клинику.
– Мне нужно задать ему несколько вопросов, и тогда я буду все знать наверняка. Не станет же он кидаться на меня прямо в клинике. Необходимо сделать это как можно быстрее – возможно, ноготь все еще у него.
– Я поеду с тобой.
– Я собираюсь туда сегодня днем. Ты же сказал, что тебе нужно в Лондон.
– Я уже забыл об этом.
– Что за ерунда! Тебе нельзя рисковать своей новой работой и ввязываться со мной в сомнительное и темное дело.
– Хорошо. Послушай, уже завтра я буду свободен. Почему бы нам не навестить его завтра?
– Конечно, – ответила Кэт, поцеловала Патрика и направилась в гостиную отыскивать телефонный справочник. Найдя номер клиники Принца-регента, она набрала его. Когда телефонистка ответила, Кэт попросила соединить ее с блоком интенсивной терапии.
– Блок интенсивной терапии, – услышала она молодой женский голос.
– Доктор Суайр сегодня работает?
– Да, но подойти к телефону не может. Он в операционной, оказывает неотложную помощь.
– Когда он освободится?
– Не раньше восьми, я полагаю. А возможно, и позже.
