необходима немедленно.
Держи, держи крепче фонарь, направляй на разрез, да руки бы тебе вырвать, не можешь ровно держать, что ли?
Бледный, с вымазанными до локтей руками, весь в крови, майор медицинской службы тщетно пытался верхом рукава стереть заливающий глаза пот. Капли срывались и падали прямо в раскрытую обильно кровоточащую рану внутри которой пульсировали внутренности майора Пархоменко. Что конкретно пульсировало, Бабка разобрать не пытался. Он едва не падал в обморок и только окрики командира оставляли его на этой стороне забытья. Отец Бабки стонал, мычал, зажатый во рту кусок щепы от деревянного борта автомобиля, отбитый пулей, грозил превратиться в скором времени в мочалку. Новокаиновая блокада, поставленная медиком, держала из рук вон плохо. Однако, кроме нее и еще спирта другой анестезии не было.
Бабка как ассистент грел воду, бегал за марлей, светил фонарем, следил за состоянием отца. Он был готов делать все что угодно, лишь бы не смотреть на этот раздвинутый, подобно гигантской ухмылке на животе разрез и пятна крови на своих руках.
Отец застонал громче, майор грязно выругался – гадский отросток, наполненный гноем прорвался прямо у него в руках. Собрав все, что удалось достать, он зачерпнул горсть растолченного тетрациклина и обильно засыпал им всю брюшную полость майора Пархоменко.
А что ты смотришь? Нету ведь больше ничего, вот если бы все мешки привезли – было бы чем обрабатывать.
Заметил перекошенное обращенное к нему с немым вопросом лицо Бабки майор.
Ладно, давай нитку, сейчас зашивать будем.
Когда шов снаружи обработали спиртом и наложили повязку, привязанный к лавке Пархоменко измученно выплюнул измочаленную деревяшку.
Майор напоследок вколол ему что-то из противорадиационных препаратов из оранжевой армейской аптечки и тяжело спрыгнул с машины на землю.
Эй, Санек, мне кто-нибудь польет на руки или я сейчас фляжку изгваздаю?
Обратился к застывшему Бабке майор.
23 мая 1993 года, Воскресенье. 05:40. День четвертый.
Вблизи пос. Федькино.
Вся крупа провоняла жаренными зомби, соль скоро кончиться, на чай воду надо добывать в деревне.
Докладывал начальник столовой Бате, который пообещав принять меры для добычи воды, вызвал Косолапова и разрешив набрать ему необходимое количество людей на одной машине отправить к виднеющемся вблизи домов колодцам.
Полной неожиданностью было для подъехавшего к крайнему двору наличие замкнутая система охраны в составе: двухметрового забора из сетки, железный решетчатых ворот и будки для весьма крупной по размерам будки собаки. К счастью, будка была пуста, цепь валялась с разомкнутым ошейником. Косолапову очень не доставляло радости встретиться пусть даже при свете дня, но с очень шустрым и главное, приспособленным для быстрого укуса зомби.
Надо бы противозомбивый костюм, как у Сорокина был, надевать в следующий раз, для подобного рода прогулок по ранее не разведанным местам.
Заметил майор, оборачиваясь к стоящему рядом свеженькому и выглядевшему как обычно, старшему прапорщику Крупнову, который сопровождал его в прогулке к брошенному жилью.
Отперев простенький запор, что впрочем, зомби было бы затруднительно сделать, снаружи. Они вошли в огород. Крупнов пошел к вполне целому окну, и закрывая глаза ладонью, прижался к стеклу, пытаясь определить есть ли кто живой в доме. Но через плотные окна это было ему сделать весьма затруднительно.
В это время, Алексей Косолапов, прошел половину пути к колодцу, и остановясь возле зарослей малины, покрытой нежными зелеными листочками, обернулся к старшему прапорщику, чтобы крикнуть о том, что живых здесь искать не следует, но лишь подняв ногу для шага, услышал нежный свист откуда-то снизу. С изумлением, опустив от неожиданности ствол в землю, он заметил, что из кустов высунулся два ствола “Берданки”, и практически уперлись ему в нос. Косолапов поднял руки, отведя автомат от нервного обладателя охотничьего ружья.
Наконец он, с трудом сосредоточился на поднимающемся из кустов хозяине оружия, хотя отвести взгляд от двух аккуратных черных дырочек прямо перед лицом было чертовски сложно.
Одетый в засаленный ватничек старичок лет восьмидесяти, весь седенький и сморщенный с выцветшими голубыми глазами, тем не менее дерзкими и озорно блестящими, слегка отодвинул, но не опустил свое оружие, потертое и выглядящее стареньким настолько, что оно казалось ровесником кремниевого мушкета.
Обернувшийся Крупнов заметил
А говорили, товарищ майор, что никого живого нет.
Кхе-Гм..
Только и смог вымолвить застигнутый врасплох майор, обращаясь непонятно к кому, опуская руки.
Здравствуй, мил, человек. Чего за собой калитку не затворяем? Чай, время нынче неспокойное, неспокойник может забрести.
Начал за него хозяин здешних мест.
Здесь живые имеются? Наше воинское подразделение мимо проезжало. Мы за водой направлены. Можно воспользоваться вашим колодцем.
Наконец обрел дар речи командир, захваченный врасплох престарелым партизаном.
Да вижу, что не гражданские,
Пристально поглядев на стоящий недалеко Урал, на выбежавших наружу и замерших в замешательстве фуражиров, старик, наконец закинул за спину свой карамультук и махнув Крупнову, чтобы следовал за ним, повел почему-то военных за собой по дальней стороне двора.
Повезло вам, что в капканы не угодили, когда через двор шли. Давайте за мной след в след.
Прошамкал беззубым ртом хозяин усадьбы. Косолапов заметил поставленные вдоль забора цепью с десяток крупных капканов, привязанные цепями к вбитым в землю штырям.
Только капусту не потопчите, хлопчики.
Обратился ласково старик к сгрудившимися за его спиной водоносам, диковато озирающимся на выставленные ловушки.
А то я вам яйца отстрелю. …А водичку можно вот этими ведрами добывать.
Улыбаясь, добавил он.
Почему-то рядовые и сержанты нисколько не сомневались в его словах, произнесенных с отеческой добротой.
Ты, отец, здесь оборону грамотно держишь.
Сказал Косолапов, когда бойцам были поставлены цели и первые ведра полились в бидоны.
А есть ли еще выжившие в деревне? Ни одного зомби не видать, наверное всех пожрали и дальше подались где люди есть?
Догадался Косолапов
А вот хрен ты угадал, мил человек.
Заметил старик, сворачивая самокрутку и усаживаясь подле майора на крылечко. Майор поднес зажигалку, прикурил сам.
Здесь в Федькино все выжили. Зомби не прошли.
Продолжал между тем старик, который представился Мосяней, не объяснив при этом, что бы значила эта фамилия или прозвище.
А если попрут с города? Удержитесь?
Спросил Косолапов.
Ты, майор, не пужай, мы под Ельней в сорок первом так пугались, что в штаны делали, но дрались. И
