Назовите как хотите

пребывал в отменно благодушном настроении. Даже когда супруга отказала ему, сославшись на женские месячные недомогания, он принялся мерить шагами внутренний дворик, довольно потирая руки и приговаривая:

— Ну, хоть ты не беременна, и то хорошо. Да я и сам, признаться, подустал. Да, полетал я сегодня прилично. Максвелл мне все уши прожужжал, пытаясь отговорить от этой затеи. И знаешь, почему? Полагаю, потому, что сам имеет виды на это поместье. Так мне Стречи сказала.

Глория сдвинула брови:

— Стречи?

— Секретарша лорда Лейна.

— Так она что, в Англии? Она же была здесь!

— Ну да, они приходили вместе — как раз в тот день, когда тебя не было. Славная девочка. Думаю, вы бы с ней поладили.

— Может быть.

— Хочешь, что скажу? Она и этот лорд Лейн — это самое… — Он указал пальцем на свой нос. — Я не удивлюсь, если они…

— Неужели?

— У меня нюх на такие вещи. Так чем ты занималась без меня?

— Ты же меня знаешь, дорогой.

— Денежки транжирила?

— Так, по пустякам.

Линкольн подошел к пруду, попробовал воду, не отрывая внимательного взгляда от черных лебедей.

— Клайв что-нибудь передавал?

Глория пожала плечами:

— Думаю, ему у нас понравилось. А как тебе Эском?

— Просто класс. — Глаза Линкольна блеснули. — У черта на куличках, вдали от цивилизации. Холмы да долины, и зелень — до черта зелени. Англия, одним словом. Зуб даю, что и тебе понравится.

— А какие там магазины?

— Это в глуши-то? — Линкольн рассмеялся. — Зато там красиво — для того, чтобы пожить пару недель в тиши и покое, лучшего места не придумаешь.

— Как здесь?

— Не совсем. У нас тут земля плоская как блин, а там — такое впечатление, что кто-то взял карту местности, да и скомкал: если не поднимаешься на холм, то спускаешься с него.

— Значит, ты купишь нам участок такой земли?

— Вообще-то, Стречи утверждает, что вместе с титулом никаких земель не полагается.

— Смотрю, вы часто виделись со Стречи?

— Славная девушка.

— И симпатичная?

— По словам Стречи, мы покупаем только титул. Большинство земель в округе принадлежит другим — за исключением разве нескольких пустошей и еще кое-чего.

— Чего именно?

— Но я вот подумал: если подвернется путный домик, почему бы его не прикупить? Она устраивала нам экскурсии — в том числе показывала дома на продажу.

— Ах, она устраивала вам экскурсии?

— Ну да — думаешь, мы там были одни? Она — и еще один тип-англичанин. Вроде как агент по продаже недвижимости. Была у него пара вариантов.

— Дворцов?

Линкольн рассмеялся:

— А тебе бы того хотелось, правда?

Глория пожала плечами:

— С меня довольно и «леди Глории».

Трудно сказать, какой тип аукциона наиболее привлекателен для покупателей. Большинство склоняется в пользу классического варианта: все собираются в одном зале, конкуренция прямая и открытая, и точку ставит тот, кто назовет — и заплатит — наивысшую цену. Значительно меньше, но тоже хватает поклонников так называемого «голландского» аукциона, когда перво-наперво называется сумма до того астрономическая, что ее не отважится выложить никакой, даже самый сумасшедший, покупатель, а затем ставки постепенно снижаются до тех пор, пока какой-нибудь храбрец не рискнет счесть предлагаемую сумму приемлемой — и тем самым выиграть торги. Такой тип требует изрядной выдержки: как долго ты позволишь себе не вмешиваться? Потому что, если решишь вмешаться слишком поздно, главный приз достанется кому-то другому. Некоторые предпочитают третий тип — когда заявки пишутся заранее и подаются в запечатанных конвертах и никто не знает, какую сумму назвал его конкурент. Побеждает тот, кто напишет максимальную цену. Не самый интересный тип; покупатели обычно его терпеть не могут; а если ты намерен побольше содрать с этих самых покупателей, тебе не стоит предлагать им то, чего они не любят.

Клайв взвешивал в уме все три разновидности.

Каждая из них предполагала, что все участники собираются в одной комнате, что для Клайва (по определенным причинам) было крайне нежелательно. Его намерением было устроить телефонные торги — иными словами, связь с покупателями и аукционером, то есть Клайвом, должна была осуществляться посредством телефона. Что выглядело подозрительно, а подозрительный аукцион непременно отпугнет потенциальных покупателей. Долгое время он носился с идеей интернет-аукциона, когда торги осуществляются через сеть на сайте, принадлежащем частному лицу; ему нравилась мысль, что в этом случае торги затянутся на пару дней. А в эти самые пару дней покупатели могут созвониться друг с другом и жесткая поначалу конкуренция — поутихнуть. Иными словами, слишком много возможностей проколоться.

И он решился: не станем ничего усложнять.

Добравшись до Сан-Франциско, он тут же сел на телефон. Сначала он позвонил в «Экзэминер» справиться, сколько еще человек откликнулось на объявление, потом принялся обзванивать своих друзей. (Все покупатели Клайва были его друзьями — ведь никто не станет иметь дела с врагом.) После слов приветствия он горестно сообщал:

— Торги, как и договаривались, в среду, но, боюсь, аукционный дом решил сменить место их проведения.

Протесты клиентов встречались сочувственным хмыканьем. Потом:

— Знаю, знаю. Ну а что вы хотели от английского аукционного дома? Хотя я полагаю, что кое в чем они правы. Большинство заинтересованных покупателей проживают в Англии, так что едва ли целесообразно устраивать аукцион в Штатах. Не желаете ли вы приехать в Лондон до среды?

Клайв был абсолютно уверен, что этого не пожелает никто.

— Но у меня есть еще и хорошие новости — в смысле хорошие для вас. Так как большинство ваших соперников — англичане, им вряд ли удастся перебить вам цену. Вы сможете остаться в Штатах и утереть им нос. Вы даже сможете это сделать, не вставая с кресла.

Далее шли пространные разъяснения, как проходят телефонные торги, что это совсем просто, и, как логическое завершение, давался соответствующий телефонный номер. Большинство охотно согласились. Кроме Деларма: его не было на месте. Некто с жутким бостонским акцентом (таким, что даже привыкший к всевозможным выговорам Клайв поморщился) сообщил, что дела задержали мистера Эдгара Деларма в Соединенном Королевстве. Клайв немедленно объяснил, что он звонит в связи с этими самыми «делами» — правда, не из «Съединенного Кралевства» — и что мистер Деларм очень рассердится, если ему не сообщат об этом звонке.

Тогда невидимый бостонец дал ему лондонский номер. Что обеспокоило Клайва: что-то вынюхивает мистер Деларм?