– Есть ещё вопрос – что за обратный мир у вас такой? Я слышал раньше, но не углублялся в тему.
– Это религия, ты не поймёшь.
Маджух покинул боковушку в таком настроении, что, завидев его, встречные не просто расступались, а стремительно исчезали.
«Он провоцирует меня. Он нагло провоцирует... а я?.. Я мог бы разлохматить стрекало о его башку. Прострелить ему колени. Заставить его выть и ползать предо мной. А он не поддаётся! Звезда, я
В какой-то миг он готов был закричать – но как начать всё снова?
Как это происходит? очень странно, непостижимо – душа и тело разделяются в миг перехода через край. Тело мёртвыми глазами видит свою душу, а душа – её глаза белые – видит оболочку, в которой жила. Им больно друг без друга, поэтому они опять сливаются и начинают жить вспять. Сколько годов было дано провести на белом свете, столько длится время на той стороне, и оно обратное, совсем не наше. Вместо похорон там – радость восстания из костей. Склеп отверзается, и милая выходит к тебе, одеваясь плотью, становясь тёплой, и начинает дышать. Что было последним поцелуем, станет первым. Годы польются назад, тело станет молодеть, и любовное знакомство превратится в расставание, память о любви рассыплется пылью. Рост всё ниже, ум всё меньше, забудешь буквы, а потом слова, разучишься ходить, станешь размером с колыбель. Вот прозвучал последний выдох – тут всё перевернётся, и ты, пройдя сквозь муку разделения души и тела, появишься на свет из тьмы материнского чрева. Таков маятник вечности под небесами.
Но если ты нарушал законы неба и земли, твой удел будет хуже от рождения к рождению. Всё темней будет твой разум, всё грязнее жизнь, в которую ты входишь. Наконец, если ты не ступишь на путь восхождения – родишься зверем, чтобы знать лишь голод, похоть и жажду крови.
«Зверь с высшим образованием – он по-прежнему зверь или нечто большее? с большой буквы?..»
Маджух на ходу посмотрелся в одно из зеркал, которыми тщеславный Папа виртуально расширял свои покои, – и тут же отвёл взгляд, потому что отражение выглядело как клеймо.
Форт вернулся к чертежам, пытаясь отыскать в них хоть ничтожную зацепку, хоть какой-то намёк на спасение. Напрасные поиски. Старинный тоннель, идущий к Диску, был единственной дорогой подземных строителей, и если чёрным пришлось входить в тоннель сбоку, значит, вход в него завален. А конечная станция узкоколейки являлась тупиком.
«Но ведь должны быть какие-то технологические выходы! вентиляционные стволы или что-нибудь в этом роде...»
Похоже, и это предположение никуда не вело. Ни табличек «Лифт», ни указателей «Аварийный выход» он у Диска не заметил. Опять же карабкаться целый километр по выступам вытяжной трубы... Подстрелят снизу только так. Или догонят; ньягонцы – проворные и лазучие.
Он окончательно решился на сумасбродный поступок, который достойно увенчает его вторую жизнь, когда в диапазоне грависвязи возникло что-то вроде помех, но слишком ритмичное... и знакомое:
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
–
