– Я так и не понял, ты не будешь против, если я освобожу Корал от глаза Змеи?
– Если честно вернешь Камень амберской Семье, то никаких проблем. И счастливого пути… – Вдруг копытное без предупреждения перешло на валаши: – Катись!
– Секундочку, – уперся нирванец. – Дорогая моя, ты должна понимать, что нам предстоит разыграть сложную партию, которая будет включать элементы блефа, неоднократную смену мастей, висты, уходы в пас, игру на ставках и на нервах… Чтобы восстановить Главный Узор, нам придется сначала повредить Логрус.
– Твои проблемы, – равнодушно бросила Единорог. – Взялся – выполняй.
Фауст сказал, подмигнув:
– Но между разрушением Логруса и ремонтом Лабиринта я должен выполнить еще одно важное действие. В самой Нирване и, возможно, нескольких соседних Отражениях…
Рогатая башка наконец смекнула, куда он клонит, и разволновалась. Несколько раз лягнув задними копытами неподвижный воздух тоннеля, Единорог растерянно заявила:
– Это не мне решать. Не только мне… Ты узнаешь ответ… Возможно, придется отказаться от услуг твоей родни. Вы слишком много требуете.
– Решайте поскорее, – холодно сказал герцог. – Еще немного – и Камень станет неотъемлемой частью принцессы Корал… Кстати, ты не в курсе, какого хрена твой сынок затеял эту имплантацию?
Он все-таки сумел достать Единорога своими вопросами. Шерсть копытной твари встала дыбом. Амберская прародительница тряхнула гривой, нацелила ему в грудь заостренное копыто и завопила:
– Я этого не знаю! И вообще никто не знает! И тебе подавно не следует знать! Все вон!
Уткнувшийся в Межтенье конец тоннеля начал быстро сворачиваться, выпихнув всех пришлых в Амбер. Самые хлипкие не устояли на ногах. Флора поднялась, оправляя костюм, и простонала, восхищенно глядя на нирванца:
– Как он держался! Как он разговаривал с Единорогом! Нет, точно, я сейчас ему отдамся!
Успокоив поцелуем разъяренную Льювиллу, герцог сказал:
– Тебе не показалось, что ваша рогатая лошадка была немного под кайфом? Заторможенная какая-то, вялая. Сама не понимала, чего хочет…
– Нам трудно судить о поступках и желаниях Олицетворений Мощи, – уклончиво сказала Лью. – И тебе не советую.
– Нет, в самом деле. – Увлекшись очередной загадкой, Фауст пропустил мимо ушей ее предостережение. – Мы ведь совершенно не представляем себе, как проводят свое время эти существа. Может, пьют горькую, или ширяются, или устраивают оргии. И еще – ужасно интересно, смертны ли подобные твари? Во всяком случае, они заведомо не всемогущи.
Фиона, которая с некоторых пор внимательно следила за ним, укоризненно произнесла:
– Сказано же – не богохульствуй. И вообще, мы называем такие вопросы «проклятыми».
«Мы называем их точно так же», – подумал Фауст.
Вернувшись в родное Отражение, амбериты воспряли духом. Два короля – дядя и племянник – обсуждали сценарий грандиозного сабантуя по случаю коронации Мерлина и возвращения Дейдры. На торжественное мероприятие предполагалось пригласить членов обеих королевских фамилий, избранную знать Амбера и Хаоса, близких друзей. Заодно мыслилось устроить примирение Великих Королевств.
Фаусту эта перспектива пришлась не по душе – если уж собираться, то не двумя, а тремя августейшими семьями! И герцог попробовал нарушить замечательный план:
– Корвин, Дейдра, чуть не забыл вас обрадовать. Мой братишка Меф, спасаясь от выводка Огненных Ангелов, забрел в местечко, именуемое Авалон. Будете смеяться, но там правит девчонка, очень похожая на вас обоих
– Гиневра?! – вскричала Дейдра. – Она жива?
– Похоже на то. По словам Мефа, королеву Авалона зовут именно так.
Корвин с каменным лицом взял герцога за грудки и долго смотрел ему в глаза. Трудно сказать, чего он добился, поскольку телепатией не владел даже в мизерной степени. В конце концов он сказал, задыхаясь:
– Если это не глупая шутка, я поверю, что ты – добрый волшебник.
– Не верь глупостям, – быстро ответил Фауст. – Добрых волшебников не бывает. Но мои слова не были глупой шуткой. Мои слова не были даже умной шуткой. Я вообще шучу несколько иначе.
Вцепившись в него с другой стороны, Дейдра требовательно спросила:
– И где же этот Авалон?
– Без понятия… – Герцог осторожно освободил свой плащ из рук Корвина. – Дорогу туда знает только Мефисто.
– И где же сейчас твой брат? – настаивала Дейдра.
– Где мой брат? – Фауст засмеялся. – Спроси чего-нибудь полегче.
Он снова не солгал: вопрос о местонахождении Мефистофеля всегда относился к разряду риторических. Вместе с тем Брат Дьявола не сказал и всей правды, поскольку догадывался, где сейчас находится и чем занимается неугомонный Меф.
X
Можно было оставить Полумесяца в Новом Авалоне. Но тогда неизбежно пришлось бы снова
