(2) На самом деле, учитывая его популярность среди личного состава Имперской Гвардии, убийство Каина заметно отрицательно повлияло бы на мораль, что он, кажется, как правило не учитывал.
(3) Что объясняет существование Ордо Еретикус и Малеус. Хотя, нужно заметить, некоторые наиболее радикальные представители обоих ветвей едва отличаются от своей добычи даже в том, что касается здравомыслия.
(4) Д`лориан раптор, изготовленный на Рубике, если это конечно кого то интересует. Конечно, сильно измененный Янбелом; у стандартной модели нет средств связи, вооружения и брони.
(5) Каин сильно преувеличивает. Там было места по меньшей мере три сантиметра.
(6) Или, что более вероятно, похмелья монументальных масштабов.
Глава 12
Максимально используя свое положение аристократического паразита, Эмберли сняла пентхаус в самом шикарном отеле в Принципии Монс, который, среди множества иных удобств, имел и собственную посадочную площадку, спрятанную позади небольшого, но приятно ароматного сада.
Пелтон без лишней суеты завез нас туда, подъехал к остановке и открыл задние двери роскошного автомобиля с самоуверенностью шофера, чью роль он разыгрывал.
Аромат хеганта и каллиума поплыл в аэромобиль, и я вспомнил что это были два любимых цветка Эмберли.
На мгновение я задался вопросом, она выбрала пентхаус потому что они там росли, или их посадили после её вселения (1).
«Очень хорошо», – прокомментировал я, выбравшись на прохладный ночной воздух.
Город тянулся почти столько, сколько мог видеть глаз, пока не заканчивался внезапно на границе плато, у которого свет и движение резко исчезали, как отрезанные лезвием ножа.
Большая часть города была намного ниже нас, это приглушало бесконечный шум, и крошечные автомобили, снующие вокруг подобно светлячкам, казалось, бесшумно несутся по освещенным дорогам.
Эмберли кивнула.
«Вот и приехали.
Это соответствует моему прикрытию, а с помощью посадочной площадки мы можем приходить и уходить когда нам понравиться, без того чтобы возбуждать больше чем необходимо слухов.»
Я кивнул, представил её выход в холл в силовой броне и подавил усмешку.
Я не сомневался что штат этого учреждения был благоразумен, но существовали некоторые вещи, которые бы заставили подняться несколько бровей.
«Я уверен что это помогает», – сказал я.
Эмберли пожала плечами.
«Они здесь привыкли ко всем видам эксцентричного поведения.
Они могут много чего стерпеть, если им достаточно заплатить, и не будут задавать слишком много вопросов.
Но даже в этом случае никогда не мешает быть осмотрительным.»
«Я уверен, вам этого не требуется», – сказал я.
Я куда больше привык к её методам работы за те годы, когда она снова и снова втягивала меня в свои тайные операции, но никогда не мог вполне избавится от чувства, что она была склонна предпринимать меры маскировки и создавать себе тщательно продуманные истории больше ради удовольствия, чем из острой необходимости (2).
Эмберли рассмеялась, взяла меня за руку и повела внутрь, в то время как Пелтон повел роскошный скоростной автомобиль куда то вниз.
«Здесь вы обнаружите скромное небольшое помещение.»
В главной гостинной были огромные обзорные окна из тонированного стекла, из них открывался вид на лежащий внизу город, в ней была опрятная удобная обстановка, дополненная растениями в сделанных со вкусом керамических горшках и изумительным количеством разбросанного вокруг оружия.
Эмберли пожала плечами, когда мой взгляд упал на разбросанную артиллерию.
«Это плата за постоянную готовность», – сказала она энергично.
«Само собой» – согласился Янбел, ковыряясь своим механодендритом в дуле тяжелого болтера, который я кажется видел установленным на предплечье силового комплекта Эмберли.
Он поднял его к свету и посмотрел искоса вдоль со слабым трещащим звуком, когда его аугметические глаза сосредотачивались на чем-либо, удовлетворенно хрюкнул, достал своей естественной рукой маленькую фляжку с освященным маслом и начал благословлять предмет.
В дальнем углу Ракель занимавшаяся чем-то, что походило на беззвучную беседу с Симеоном (казалось, что они проводили столько времени вместе, что оба были по своему весьма мало нормальными) бросила на меня ядовитый взгляд.
«Это вы», – сообщила она мне без необходимости, а её взгляд метался где-то позади меня.
«Но я не чувствую пустоту.»
«Юрген остался в здании арбитра», – сказал я, выбрав лучшее из предположений о смысле её болтовни.
Если Киш надумает что то ещё о нашем таинственном убийце или Живан получит новую информацию о угрозе тиранидов, я хотел узнать об этом сразу же, а потому хотел чтобы мой помощник держал меня в курсе и торчал там как видимое и пахучее напоминание им обоим.
Псайкер немного расслабилась.
«Тень голодна», – сообщила она мне серьёзно и вновь вернулась к Симеону.
«Его ум все отражает, как зеркало.»
У меня небыло подсказки как это понимать, потому я только вежливо улыбнулся.
«Комиссар.
Совсем перекинулась для тебя!» – сказала Земельда войдя в комнату, выглядела она как плохая актриска из фарса в гостиной, ее строго накрахмаленная одежда горничной совершено не гармонировала с зеленой челкой и выпуклостью плохо спрятанного лазпистолета чуть ниже ее левой груди.
Она искренне была рада видеть меня, гораздо больше чем Ракель и я улыбнулся в ответ.
«Я тоже рад тебя видеть», – ответил я, делая предположение относительно ее уличного сленга Периремунды, бывшая продавщица заискрилась, как будто я только что сказал ей, что она выиграла тысячу кредов.
«Я смотрю ты хорошо устроилась».
«Вашими стараниями».
Она энергично кивнула.
«Лучшая работа, которая у меня была.
Свалить нахрен от долбанных пирогов с хрящами или флаеров на концерты-рубилово (3), скажу я вам».
«Рад это слышать», – сказал я, стараясь спрятать свое потрясение.
Земельда опять кивнула со своим неуемным энтузиазмом.
«Это как в детстве сорванцы играют в игры, только в тоже время все по настоящему, вы понимаете?».
Я кивнул, не совсем уверенный что сказать.
Это был тот же самый жаждущий энтузиазм, который я видел в глазах небов (4), только прибывших с вербовочной станции на Валхалле, полные военного рвения и предполагаемой славы боя.
Смекалистые быстро умнели, начинали беречь свои головы и втягивались в мрачный бизнес выживания.
Остальные или становились героями или умирали, а чаще всего и то и другое сразу, и почти немедленно исчезали из памяти своих командиров.
