когда-нибудь в рассказе о своем путешествии ввести меня в заблуждение.
— Вздор, Холмс, это была шутка! Скажите же ему, Ватсон! Что вы улыбаетесь, ей богу! - возмущенно завопил лорд Грэй.
— Успокойтесь, сэр, Холмс пошутил. Лучше расскажите нам еще что-нибудь интересное. Скажите, милорд, сюжет картины, подаренной вами Холмсу сегодня, — фантазия или реальность?
— Все стопроцентная реальность, Ватсон. Уж хотя бы вы мне поверьте. Мы тогда путешествовали по Сахаре. Я приказал разбить бивуак. Все занимались своим делом, как вдруг проводник крикнул — «Смотрите!» Подняв голову, я застыл от изумления. Представляете, там, где пять минут назад простиралась пустыня да высились в дне пути горы — цель нашего путешествия, откуда ни возьмись, появилось громадное озеро. Поверхность его буквально была усеяна стаями птиц. Мы были зачарованы миражом, пением песка под ветром, буйством красок в оперении птичьих стай и не заметили, как к лагерю подкрался громадный лев. Холодок ужаса прошел по моей спине. Ружья далеко, а страшный зверь рядом. Все оцепенели. Зверь долго смотрел на нас, потом махнул головой, повернулся и скрылся за барханом в сторону гор. До сих пор жутко вспоминать это происшествие.
— Отлично рассказано, Арчи, но опять присочинил, — улыбаясь, сказал Шерлок Холмс.
— Мистер Холмс, я понимаю, что в это трудно поверить, но я был на Луне! — так начал высокий, ладно сбитый красавец, занимая место в кресле для посетителей.
— Ну почему же, — дипломатично вставил Холмс, — только, пожалуйста, поподробнее.
— Я репортер, мистер Холмс, и подолгу службы отправился брать интервью к знаменитому изобретателю профессору Жульену Вербу. Естественно, меня даже на порог не пустили. Но я проявил смекалку и сумел забраться в лабораторию к профессору. О, это целая история, как-нибудь впоследствии я расскажу вам ее. К сожалению, слуга профессора открыл мое убежище, а профессор так разгневался на меня, что решил испытать свой летательный аппарат не на собаке, а на мне. Он сказал, что я полечу на Луну и что пробуду я там один час.
Как проходил полет, я не помню, так как потерял сознание от перегрузок. Очнулся от жуткой тишины. Выглянул в иллюминатор и ... обалдел! Я действительно был на Луне. Черное небо, усыпанное яркими- яркими звездами, ослепительно белые пики гор, на которые падают лучи восходящего Солнца, густая черная тень в местах, где Солнца нет, ярко-розовый горизонт на востоке. В общем, ощущения непередаваемые. Я долго любовался бы этой картиной, но вдруг послышался отдаленный грохот. Присмотревшись, я увидел, как с ближайшего пика прямо на меня катится, набирая мощь, каменная лавина. Представляете мой ужас! К счастью, «лунный час», о котором говорил профессор, закончился. Автоматически включились двигатели ракеты, и она рванула к Земле, а я снова потерял сознание. Очнулся уже в постели, в одном из домов пригорода Лондона. Сегодня утром профессор меня отпустил, даже не взяв обещания о сохранении тайны. Все равно, мол, мне никто не поверит.
Мистер Холмс, помогите! Ведь это же открытие века! Давайте его рассекретим. Понимаете, я не могу с этим пойти ни к редактору газеты, ни в полицию. Мне действительно никто не поверит.
— А с чего вы взяли, любезный, что вам поверю я? В вашем рассказе, кроме прочего, есть два факта, которые попросту невозможны, — ответил Холмс.
— Мистер Холмс, — горячо произнесла посетительница, входя в гостиную на Бейкер-стрит, — меня к вам прислала моя мать. Вы уже слышали о побеге из Лондонской тюрьмы ужасного Джека-душителя?
— Я читал об этом в «Тайме», — ответил Шерлок Холмс, — присаживайтесь, пожалуйста, и расскажите нам с Ватсоном, почему такая милая молодая девушка и ее почтенная матушка интересуются этим закоренелым преступником.
— Джентльмены, мы с матушкой живем недалеко от Лондонской тюрьмы в домике, который остался нам от дедушки. Сегодня утром матушка ходила в лавку. А там все разговоры только о том, что ночью из тюрьмы сбежал Джек-душитель. Вот сели мы чай пить, а матушка меня и спрашивает, куда это я большую лестницу со двора подевала. А я ей и говорю, что не трогала лестницы. Да и тяжелая она такая лестница та, что мне одной не поднять ее. И тут, вдруг, слышим скрип какой-то с потолка, а потом вновь тихо. Вышли мы с матушкой потихоньку в коридор послушать, кто это у нас скрипит на чердаке, чувствуем — запах дыма. А у нас даже знакомых курящих нет. Дощатая дверь, что ведет из коридора на чердак, заперта на замок, но щели в ней большие, и дым легко пройти сможет, если на чердаке кто курить будет. А снаружи во фронтоне еще одна дверь, замка там нет, она ведь высоко. Тут мы и подумали, а не беглец ли это лестницу взял, залез на чердак спрятаться до ночи, да и закурил там потихоньку. Матушка меня громко так отправляет в прачечную, а сама к вам велела идти. О вас в Лондоне все знают. За сведения о беглеце ведь награда полагается, а вы настоящий джентльмен, мистер Холмс, и не обидите одиноких женщин, если у нас и впрямь на чердаке спрятался Джек-душитель.
— Очень интересный рассказ, барышня. Вот только неясно, зачем вам понадобилось разыгрывать меня, — сказал Холмс.
Холмс проводил уик-энд у знакомого в графстве Йоркшир.
Отдых проходил бы просто замечательно, если бы не дядюшка хозяина дома. Дядюшка, Роберт Грин, был когда-то неплохим ювелиром, а теперь, отойдя отдел, донимал всех рассказами о своих успехах, достижениях и грандиозных победах на конкурсах ювелиров в дни своей молодости.
— Так вот, мистер Холмс, — начал очередной рассказ дядюшка Роберт. — Я и еще трое лучших ювелиров были приглашены в качестве присутствующих при ежегодном выезде Ее Величества в Вестминстер. Представляете, мне еще и сорока не было, а меня выделили из сотен ювелиров Британии! И хотя погода была прескверная, холодный ветер и мелкий моросящий дождь, но настроение у меня было великолепное.
Вот, значит, стоим мы у входа в аббатство. Народу кругом тьма, но все стоят поодаль, а около пути следования королевы только особо приглашенные. Мы, значит, ювелиры, дальше оружейники, стекольщики, в общем, от каждого цеха лучшие. Вот подъехала карета королевы. Драгунский капитан открыл дверцу, Ее Величество вышла и в сопровождении лорда-канцлера и пэров пошла к собору. И вот, когда королева проходила мимо меня, я разглядел на левой руке Ее Величества перстень моей работы. Я его хорошо помню до сих пор. Ох, и задал он мне работы! Рубин был крупный, но с трещинкой. Чтобы оправить камень в золото и убрать эту трещинку, я придал ему форму груши. Ах, как хорошо смотрелся перстень червонного золота с рубином на фоне бледной кожи руки королевы! Вы представляете, мистер Холмс, как я гордился своей работой в ту минуту! Так вот, королева прошла, за ней вошли в собор приближенные. Нас туда не допустили. Мы ждали все время пока шла служба, надеясь еще раз лицезреть Ее Величество. Но обратно королева спускалась по другой лестнице. В конце концов, это неважно. Даже ради одной такой минуты стоило жить и трудиться от зари до зари, совершенствуя свое мастерство.
Дядюшка еще немного посидел со всеми, а затем ушел к себе.
— Дядя Боб очень гордится этим приглашением к выезду королевы и рассказывает о нем каждому новому человеку. Хорошо, что ему еще не пришло в голову притащить само приглашение и заставить каждого присутствующего прочесть его текст, — извиняющимся тоном произнес хозяин дома.
— Славный старик, — ответил Холмс. — Я бы тоже гордился этим и, наверное, как и он, тоже присочинил бы фактик-другой для украшения этой истории.
Было семь часов вечера. Холмс по просьбе инспектора Лейстреда осматривал вместе с ним и хозяином дома комнату — залу в удаленной части большого дома, в которой случился пожар. По словам
