«Когда кровь короля испачкает клинок, Все золото казны вдруг станет как песок.
Что гибель королю, то магу жребий странный:
Что не было — то есть, что есть — то исчезает».
Фейдир поднял глаза.
— Ты можешь объяснить мне, что это означает?
— Это означает только то, что меч заколдован, — с готовностью отозвался Дэрин, — и что он будет похож лишь на старое заржавленное оружие.
— Я так и думал, — довольно пробормотал Фейдир, кивая. — Загадка оказалась вовсе не сложной. Но ты хорошо его спрятал, Дэрин Госни. Может быть, ты сам скажешь, где мне найти Кингслэйер?
Глаза Дэрина метнулись в направлении неподвижного Нанкуса, затем он снова посмотрел в глаза Фейдиру.
— Я отдам тебе то, чего ты так жаждешь, если ты пообещаешь мне исполнить одно мое желание.
— И какое же это желание? — Фейдир наклонился вперед, упираясь в колени острыми локтями.
— Делай со мной что хочешь, только отпусти мальчика. Он ничего не знает о мече.
— В это я ни за что не поверю.
— Тем не менее это правда. Он не сможет причинить тебе вред, потому что у него больше нет Камня. Отправь его в изгнание, но сохрани жизнь.
В спокойном и тихом голосе Дэрина Фейдир уловил страстные нотки.
Немного подумав, он покачал головой.
— Ты так любишь его и хочешь обречь его на страдания? Его могущество было гораздо большим, чем твое, и без Камня он будет страдать куда сильнее, чем страдал ты. Лучше уж смерть, быстрая и безболезненная.
— Он еще молод, он забудет?
— Ты в это веришь? — перебил Фейдир, приподымая тонкую темную бровь.
Дэрин молчал, но это был достаточно красноречивый ответ.
— Нет, герцог, Гэйлон Рейссон пришел сегодня в замок только для того, чтобы поднять Кингслэйер против меня. Единственной вещью, которую я могу тебе пообещать, будет безболезненная смерть для вас обоих. А теперь скажи, где находится меч?
Дэрин разглядывал узорчатый ковер под ногами.
— Я никогда не отдам его тебе.
— Достаточно! — рявкнул Фейдир, терпение которого истощилось. Он щелкнул пальцами и кивнул Нанкусу. — Приведите мальчишку.
Когда капитан вышел, Фейдир снова обратился к Дэрину:
— Когда я займусь Гэйлоном, он сам будет умолять тебя открыть мне, где находится меч!
Некоторое время они были в библиотеке вдвоем. Дэрин стоял низко опустив голову, а Фейдир смотрел, как отблески пламени очага пляшут по книжным полкам, по золоченым корешкам книг, по линялым гобеленам на стенах. Раздавшиеся в коридоре звуки заставили обоих обернуться к двери. В проеме появился Люсьен. Тяжело привалившись к косяку, он немного постоял, потом сделал два неуверенных шага в комнату.
— Ваше величество? — пробормотал Фейдир, не вставая с места.
— Она мертва, — сказал король слегка заплетающимся языком. — Принцесса умерла?
Пальцы Фейдира впились в подлокотники кресла, а лицо стало синевато-багровым.
— Теперь ты видишь, во что нам обошлось твое неумелое вмешательство?!
Завтра прибывает ее отец!
— Ее похороны доставят ему больше удовольствия, чем свадьба, — отрезал Люсьен, глядя в лицо Дэрину.
— Ты пьян, — не без отвращения заметил Фейдир, снова откидываясь на спинку кресла.
— Определенно, — согласился Люсьен, вихляющей походкой обходя вокруг герцога. Дэрин наблюдал за ним без всякого выражения.
— Твое присутствие здесь нежелательно, — твердо сказал Фейдир племяннику.
— Можешь пойти к себе и там оплакивать свои потери.
— Я король! — взвился Люсьен. — Я король и могу оплакивать свои потери, где мне будет угодно?
Его пальцы нашарили рукоять меча, и он вытащил его из ножен с негромким лязгом.
— Что ты хочешь сделать? — спросил Фейдир, вскакивая. Камень на его груди засветился.
Люсьен, не слушая его, остановился перед Дэрином.
— Так, значит, это и есть герцог Госнийский, — с любопытством проговорил он. — Как он изменился? Стоит ли мне закончить то, что я начал много лет назад?
Сверкнула сталь, и острие меча прижалось к груди Дэрина.
— Назад, ты, кретин! — резко приказал Фейдир, нащупывая рукой Камень.
В глазах герцога не было страха, только презрение и вызов.
— Да, — внезапно сказал Дэрин, — ты глуп.
«Дэрин сам хочет умереть», — подумал Люсьен, с силой нажав на рукоять меча.
От двери донесся стон, полный муки. Фейдир тоже вскрикнул, но в его крике были ярость и гнев. Люсьен не обратил на эти звуки никакого внимания. Жизнь Дэрина Госни, нанизанная на меч, как яркая бабочка на булавку, в агонии угасала. Люсьен почувствовал настоящий восторг, экстаз, которого никогда не переживал раньше. На лице Дэрина появилась слабая удивленная гримаса, потом ноги его подогнулись, и он медленно осел на пол. Герцог Госни был мертв.
Первое, что услышал Люсьен, немного опомнившись, был чей-то плач, и он пробудил в нем странное воспоминание. Оглядевшись, король увидел Гэйлона, который, вырвавшись из рук своих конвоиров, скорчился над телом Дэрина, не сдерживая рыданий. Вырвав клинок из сердца Дэрина, Люсьен уже был готов нанести Гэйлону страшный удар, однако Нанкус перехватил его руку у самого запястья, сжал ее с нечеловеческой силой и вырвал меч из ослабевших пальцев.
Фейдир, черный от гнева, сжимал свой Камень, готовясь сделать свой ход. Как ни странно, но при виде его лица Люсьена разобрал смех. Затем он наклонился к телу герцога и, погрузив палец в теплую кровь, скопившуюся на ковре небольшой лужицей, провел поперек своего лба алую полосу.
— Ты безумен! — прошипел Фейдир.
— Достаточно безумен, чтобы догадаться, где спрятан Кингслэйер, — беспечно ответил Люсьен. Теперь все внимание Фейдира было приковано к нему одному. — Я видел Госни в ту ночь, когда нашел в его покоях эту загадочную бумажку?
— Но я обыскивал его комнаты, я обыскал весь замок!
— Меча нет в замке, дядя.
— Где? Где мой меч?
Люсьен снова засмеялся.
— Не спеши, Фейдир. Я сам принесу его тебе, если ты пообещаешь мне кое-что взамен.
Рука Фейдира выпустила Камень и медленно опустилась.
— Что?
— Отдай мне Гэйлона, чтобы я мог делать с ним все, что захочу.
Фейдир криво улыбнулся.
— Я понимаю твои чувства, племянник, но запомни вот что: если я не получу Наследия Орима, ты жестоко поплатишься!
При этих словах Фейдира в глазах короля вспыхнул мрачный огонь:
— Как это?
— За то, что ты преждевременно убил Дэрина, ты лишишься какой-нибудь очень дорогой для тебя вещи. Какой — я выберу сам.
Люсьен с трудом сглотнул, однако кивнул головой в знак согласия.
— Договорились, — он щелкнул пальцами, давая знак одному из стражников следовать за собой:
— Эй, ты! Мне понадобится твоя помощь.
Стражник покосился на Нанкуса, и тот легким кивком головы подтвердил свое согласие.
— Я вынужден попросить, чтобы мне вернули мой меч, — надменно бросил Люсьен капитану,
