— Джессмин!
Она остановилась, и принц нагнал ее широким торопливым шагом.
— Не прикасайся ко мне! — предупредила Джессмин, чей страх превратился в гнев.
На лице Гэйлона появились сомнение и нерешительность, а принцесса поняла, что у нее тоже есть власть, сокрушить которую не мог никакой меч. Эту власть над Гэйлоном дала ей ее любовь. Страх и гнев Джессмин растаяли без следа, и их место заняла надежда. Ей стало ясно, что за годы, пока они были разлучены, душу Гэйлона заполнила тьма. Джессмин стала свидетелем его беспощадной мести Люсьену, а Камень позволил ей заглянуть в его сердце еще тогда, когда он с мрачной ненавистью расправился в лесу с людьми Нанкуса. «Да, — поняла Джессмин, — тьма завладела Гэйлоном Рейссоном, и только я могу помочь ему победить этот мрак».
Чувствуя, как бьется ее сердце, Джессмин заглянула в глаза принца. Слезы жалости потекли по ее щекам, когда Гэйлон положил Кингслэйер на камни к ее ногам и нежно погладил ее по лицу обожженными ладонями. Отведя с лица Джессмин ее золотисто-желтые волосы, Гэйлон вытер ей слезы и склонился ниже.
Его прикосновение было горячим и жарким, и Джессмин закрыла глаза. Руки Гэйлона наклонили назад ее голову, а горячее дыхание коснулось лица принцессы. Сухие губы принца легко дотронулись до ее дрожащих век, а потом прижались к ее губам, и Джессмин почувствовала на них вкус крови, почувствовала прикосновение колючих усов. Тяжелые ладони принца легли ей на плечи и с силой прижали ее к его груди. Поцелуй Гэйлона стал требовательным и жадным, и Джессмин поняла, что за голод терзает его. Этой ночью он вернул себе корону и королевство и хотел получить еще одну, самую главную вещь. Джессмин не могла бы остановить его, ибо и она хотела того же.
ЭПИЛОГ
Новости распространялись быстро, как водится — искажаясь по пути, изменяясь и переворачиваясь с ног на голову. Гэйлон Рейссон восстал из мертвых, чтобы вернуть себе трон Виннамира. Кто-то говорил, что это не настоящий король, а наивный глупец, марионетка древнего и злого колдуна по имени Сезран. Другие возражали, что поддельный король не мог бы владеть Колдовским Камнем и Кингслэйером — легендарным волшебным мечом.
Светловолосые северяне со страхом передавали друг другу эти тревожные известия. Темноглазые моряки с островов и селений Внутреннего моря разнесли эту весть по всему Западному побережью и даже дальше. За целое тысячелетие, прошедшее со дней правления Орима — Черного Короля, который первым поднял Кингслэйер и обрушился на своих соседей, сея смерть и разрушение, — такая маленькая страна, какой был затерянный в горах Виннамир, никогда не привлекала к себе столь пристального внимания всей цивилизации.
На добро или на зло, но в мире появился еще один король-маг, хотя целого тысячелетия не хватило, чтобы стереть из памяти людей деяния предыдущего подобного владыки. Человечество было испугано, предчувствуя еще большие беды.
