Взгляд откровенно зовет в койку. Все это усвоив, сержант в дальнейшем предпочел смотреть исключительно в глаза Стивена Клингера.
Вошла горничная с кофе и стаканом воды.
– Позвольте уточнить, сэр… Вы долго дружили с Ронни Уилсоном? – спросил Гленн.
Глаза Клингера чуть скосились влево.
– М-м-м… С ранней юности. Тридцать семь… нет, тридцать лет, грубо говоря.
Гленн перепроверил:
– Вы вчера нам сказали, что у него трудно складывались отношения с первой женой, Джоанной, а с Лоррейн лучше?
Глаза снова метнулись влево.
Гленн научился у Роя Грейса нейролингвистическому приему, который порой хорошо помогает оценивать, правду ли говорят допрашиваемые. Человеческий мозг делится на правое и левое полушария. В одном хранится долгосрочная память, в другом идут творческие процессы. В ответ на вопрос глаза почти неизменно движутся в сторону работающего полушария. У одних долгосрочная память хранится в правом, у других в левом полушарии, соответственно, творческое полушарие всегда противоположное.
Теперь известно, что при ответе на простой однозначный вопрос глаза Стивена Клингера смотрят влево, в сторону памяти, значит, он, скорее всего, говорит правду. Если посмотрит вправо, скорее всего, солжет. Способ не безошибочный, но полезный.
Наклонившись к столу, на который горничная поставила чашку с блюдцем и фарфоровый молочник, Гленн спросил:
– Как считаете, сэр, способен был Ронни Уилсон убить своих жен?
На лице Клингера отразилось неподдельное потрясение. На лице его жены тоже. Глаза неподвижно смотрели вперед.
– Нет. Не способен. Характер у него был буйный, но… – Клингер передернул плечами, затряс головой.
– У него было доброе сердце, – добавила Сью. – Он заботился о друзьях. Не думаю… нет, решительно, на убийство Ронни не способен.
– Мы поделимся с вами полученными сведениями, пока конфиденциальными, хотя в ближайшие дни появятся сообщения в прессе.
Гленн взглянул на Беллу, предлагая вступить в беседу, но та предоставила дело ему.
Плеснув в кофе молока, сержант продолжил:
– Видимо, Джоанна Уилсон не доехала до Америки. В пятницу ее тело было найдено в водосточной канаве в центре Брайтона. Долго там пролежало. По некоторым признакам, она была задушена.
– Черт побери, – пробормотала Сью.
– То самое тело, о котором «Аргус» сообщал в понедельник? – уточнил Стивен.
Белла кивнула.
– И вы говорите, что Ронни… причастен к ее смерти?..
– Кроме того, сэр, – поднажал Гленн, – вчера нам стало известно об обнаружении тела Лоррейн Уилсон.
– В Ла-Манше? – выдавила Сью.
– Нет. В речке неподалеку от Мельбурна. В Австралии.
Клингеры от шока не могли слова вымолвить. Где-то в доме зазвонил телефон. Никто из хозяев ни двинулся с места. Гленн отхлебнул кофе.
– В Мельбурне? В Австралии? – вымолвила наконец Сью Клингер.
– Господи помилуй, как оно могло попасть туда из пролива? – в полном недоумении спросил Стивен.
Звонки прекратились.
– Согласно результатам вскрытия, она умерла лишь два года назад, сэр. Поэтому, по всей видимости, не совершала самоубийства, прыгнув с парома в пролив в 2002 году.
– Значит, вместо этого прыгнула в австралийскую речку? – недоверчиво предположил Стивен.
– Не думаю, – возразил Гленн. – Ее обнаружили в багажнике автомобиля со сломанной шеей. – Прочую информацию он решил придержать.
Клингеры явно не могли переварить услышанное. Наконец Стивен прервал молчание:
– Кто это сделал? Зачем? По-вашему, один и тот же человек убил Лоррейн и Джоанну?
– В данный момент мы не можем сказать наверняка. Хотя имеются некоторые совпадения.
– Кто… кто мог убить Джоанну… а потом и Лоррейн? – проговорила Сью, нервно крутя золотой браслет на запястье.
– Известно ли вам, что Джоанна Уилсон унаследовала от матери дом, который продала незадолго до смерти? – спросил Гленн. – Получив за него приблизительно сто семьдесят пять тысяч фунтов. Сейчас мы пытаемся выяснить, что стало с этими деньгами.
– Вероятно, пошли на оплату долгов Ронни, как только поступили на счет, – сказал Стивен. – Я любил дурака, только он вообще не умел распоряжаться деньгами, если вы понимаете, что я имею в виду. Постоянно что-то задумывал, проворачивал сделки, но все делал не так, как надо. Хотел играть по- крупному, не обладая необходимыми качествами.
– Ты несколько преувеличиваешь, Стив, – заметила Сью, посмотрев на мужа. – У Ронни бывали неплохие идеи. – Она постучала себе по лбу. – У него были изобретательные мозги. Однажды он придумал штуковину, которая не пропускает воздух в откупоренные винные бутылки. Уже собирался запатентовать, когда появился этот… как его… «Ваку-вин» и полностью завоевал рынок.
– Потому что «Ваку-вин» пластмассовый, – вставил Стивен. – А недоумок Ронни предлагал медный. Любой ему мог бы сказать, что металлы вступают в реакцию с вином.
– Ты тогда сам признавал идею хорошей, забыл?
– Да, только не стал бы вкладывать деньги ни в одно предприятие Ронни. До того дважды вкладывал и оба раза выбросил деньги в помойку. – Стивен пожал плечами. – Чтобы наладить дело, мало одной хорошей идеи. – Он посмотрел на часы и несколько заволновался.
– Мистер и миссис Клингер, – вступила в беседу Белла, – вам что-нибудь известно о весьма значительной сумме денег, полученной Лоррейн за несколько месяцев до предполагаемого самоубийства?
Сью лихорадочно затрясла головой:
– Не может быть. Я первая знала бы. Ронни оставил бедняжку в ужаснейшем положении. Она была вынуждена вернуться на службу. Не могла получить никакого кредита из-за возбужденных против Ронни судебных исков. Даже на машину не наскребла. Я сама однажды одолжила ей несколько сотен, чтоб она продержалась.
– Может быть, для вас будет сюрпризом, – подхватил Гленн, – что Ронни Уилсон застраховал свою жизнь в «Норвич юнион» и в марте 2002 года компания выплатила Лоррейн больше полутора миллионов фунтов.
Супруги снова были огорошены. Тогда сержант добавил:
– А в июле 2002-го миссис Уилсон получила почти два с половиной миллиона долларов из компенсационного фонда семьям погибших 11 сентября. По тогдашнему курсу около миллиона семисот пятидесяти тысяч фунтов.
Последовало долгое молчание.
– Не верится. Просто не верится… – Сью тряхнула головой. – Помню, после ее исчезновения полицейские, с которыми мы разговаривали, кажется, не совсем верили в самоубийство, в прыжок с парома… А почему – не объяснили. Может быть, знали что-то, чего мы не знали. Но мы со Стивеном, остальные друзья и знакомые были убеждены в ее смерти, и с тех пор никто из нас о ней не слышал.
– Если то, что вы сказали, правда… – Стивен Клингер прервался на полуслове.
– Она снимала деньги наличными, разными суммами, с момента их поступления до своего исчезновения в ноябре 2002-го. Забрала полностью, – сообщила Белла Мой.
– Наличными?.. – тупо повторил Стивен Клингер.
– Не знаете, может быть, Уилсонов или, скорее всего, Ронни кто-нибудь шантажировал? – спросил