цветами и гирляндами из вечнозеленых кустарников, а на флагштоке на крыше развевается флаг. На балконе дымили сигарами Стэнци, наш консул, и Аркрайт, владелец золотых рудников. Мы помахали им давно не мытыми лапами и выдали по ослепительной светской улыбке, но они повернули спину, словно нас и не видели. А не так ведь давно мы все вместе играли в покер, правда, до первого случая, когда Ливерпуль потянул из-за пазухи комплект запасных тузов.
По всему было видно, что праздник, но летний, осенний или, может, весенний — угадать было мудрено.
Еще немного пройдя, мы увидели Пендергаста, священника, проживавшего в Соледаде, чтобы строить тут церковь. Преподобный стоял под кокосовой пальмой в черном куцем альпаковом пиджачке и с зеленым зонтом в руках.
— Ах, мальчики, мальчики, — сказал он, взирая на нас сквозь синие стекла очков. — Я вижу, дела совсем плохи. Неужели дошли до крайности?
— До самой последней крайности, — сказал я ему. — До мельчайших дробей.
— Сколь прискорбно, — сказал Пендергаст, — видеть своих земляков в таких обстоятельствах.
— Что ты мелешь? — сказал Ливерпуль. — Я отпрыск аристократической английской фамилии.
— Заткнись! — сказал я Ливерпулю. — Ты на территории иностранной державы.
— И в такой торжественный день, — продолжал Пендергаст, — в этот светлый великий день, когда мы торжествуем победу над злом и рождение христианской цивилизации.
— Мы приметили, — говорю, — преподобнейший, что город украшен цветами и флагами, но не сразу сумели смекнуть, что за день вы тут празднуете. Не листали давненько календаря, даже толком не знали, лето сейчас или осень.
— Вот вам по доллару, — говорит Пендергаст и достает две здоровенных серебряных чилийских монеты. — Ступайте, ребята, и проведите этот праздничный день как подобает.
Почтительно поблагодарив его, мы затопали дальше.
— Пожрем? — спросил я Ливерпуля.
— Ты спятил, — сказал Ливерпуль. — Кто на жратву тратит деньги?
— Хорошо, — сказал я, — раз ты так ставишь вопрос, выпьем по маленькой.
Зашли мы в кабак, взяли с ним кварту рома и сразу на взморье, под сень кокосовой пальмы, чтобы отметить там праздничек.
Поскольку я двое суток кормился лишь апельсинами, то ром возымел свое действие, и я сразу почувствовал, что терпеть не могу англичан.
— Вставай, Ливерпуль, — говорю, — вставай, жалкий выходец из конституционно-монархической деспотии. Сейчас ты получишь еще один Банкер-Хилл.[95] Пендергаст, благороднейший из людей, велел нам отметить праздник подобающим образом, и я сделаю все, чтобы его деньги не пропали впустую.
— А поди ты туда и туда, — сказал Ливерпуль.
И я навернул ему левой по правому глазу.
Ливерпуль был когда-то заправским бойцом, но алкоголь и дурная компания сделали из него тряпку. Через десять минут он лежал на песке и просил пардона.
— Поднимайся, — сказал я, лягая его под ребро, — поднимайся и следуй за мной.
Ливерпуль поплелся за мной, вытирая кровищу со лба и под носом. Я привел его прямо к дверям Пендергаста и попросил преподобного выйти на улицу.
— Взгляните, сэр, на него, — говорю, — вот останки того, кто считал себя гордым британцем. Вы нам дали два доллара и велели отметить праздник. Ура! Да здравствует звездно-полосное знамя!
— Боже мой! — сказал Пендергаст, помавая руками. — В такой день устроить побоище! В светлый день Рождества!
— В светлый день Рождества?! — сказал я. — К чертовой бабушке!! Разве сегодня не Четвертое июля?[96]
— Счастливого Рождества! — закричал красно-бело-синий какаду.
— Уступлю за шесть долларов, — сказал Бибб Попрыгун. — Птенец перепутал свои цвета и не разбирается в праздниках.
Примечания
Последний трубадур (The Last of the Troubadours), 1908. На русском языке в журнале «Красная нива», 1924, № 2, пер. Зин. Львовского.
Ищейка (The Sleuths), 1904. На русском языке под названием «Сыщики» в книге: О. Генри. Нью-йоркские рассказы. М.-Пг., 1923, пер. В. Додонова. Пародия О. Генри на детективную беллетристику, в частности, на получившие широкую известность к этому времени рассказы А. Конан Дойла о Шерлоке Холмсе.
Чародейные хлебцы (Witches' Loaves), 1904. На русском языке под названием «Заколдованные хлебцы» в журнале «Огонек», 1923, № 1, пер. Р. Райт.
Гордость городов (The Pride of the Cities), 1904. На русском языке под названием «Своеобразная гордость» в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского.
Налет на поезд (Holding Up a Train), 1904. На русском языке в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского. Очерк был написан в 1902 г. «по заказу» О. Генри его другом Элом Дженнингсом, еще отбывавшим в то время свой срок заключения (см. о Дженнингсе во вступительной статье). Позднее очерк был обработан О. Генри для публикации. «Когда вы увидите своего первенца напечатанным, — писал он в тюрьму Дженнингсу, — не удивляйтесь, если заметите на нем чужое тавро. Я подправил его, подстриг и кое-что выдумал (сохранив ваши факты и мысли — а это ведь главное)». Первоначально очерк имел другое заглавие: «Техника и юмор вооруженного ограбления».
Улисс и собачник (Ulysses and the Dogman), 1904. На русском языке под названием «Освободился» в журнале «Прожектор», 1924, № 6, пер. Зин. Львовского.
Чемпион погоды (The Champion of the Weather), 1904. Ha русском языке в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского.
Родственные души (Makes the Whole World Kin), 1904. Ha русском языке под названием «Братство» в книге: О. Генри. Нью-йоркские рассказы. М.-Пг., 1923, пер. В. Додонова.
В борьбе с морфием (At Arms with Morpheus), 1903. На русском языке в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского.
Призрак возможности (A Ghost of a Chance), 1903. На русском языке под названием «Призрак» в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского.
Джимми Хейз и Мьюриэл (Jimmy Hayes and Muriel), 1903. На русском языке под названием «Друзья-приятели» в журнале «Литературный еженедельник», 1923, № 37.
Дверь, не знающая покоя (The Door of Unrest), 1904. На русском языке под названием «Дверь, не знающая отдыха» в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского. В сбивчивый рассказ полубезумного старика сапожника О. Генри вводит мотивы средневековой легенды об Агасфере, или «Вечном жиде», иудее-ремесленнике, обреченном на вечные скитания по свету за то, что он не дал Христу, шедшему к месту казни, отдохнуть у своего порога. В числе упомянутых в рассказе книг — роман второстепенного английского романтика Джорджа Кроли «Салатиель» (1829), где Агасфер выведен на фоне событий римской истории в правление Нерона.
Коварство Харгрейвза (The Duplicity of Hargraves), 1902. На русском языке под названием «Коварство Харгрэвса» в книге: О. Генри. Шестерки-семерки. Л., 1924, пер. Зин. Львовского. Этот рассказ написан О. Генри в тюремные годы.
Дайте пощупать ваш пульс (Let Me Feel Your Pulse), 1910. Ha русском языке в
