Он рассмеялся:
— Кто я такой, чтобы задавать тебе вопросы, девочка? Я завоюю тебе будущее! Мир огромен, и я хочу взять все самое лучшее в нем и прошу тебя разделить это со мной.
Анна провела рукой по его шее и вспомнила вдруг свои прежние мечты.
— Я готова покинуть этот остров.
— Отлично! Я увезу тебя на Кубу, где у меня земля и дом, достойный королевы.
К ней вдруг вернулась прежняя решительность:
— Я клянусь, что задохнусь под еще одной крышей. Мне до смерти надоело торчать на-берегу, когда весь мир кружится в вихре.
Рэкхэм широко открыл глаза, изображая притворный ужас:
— Ого, чертенок показывает характер! Тиш говорил мне, что ты изгнанница, рожденная для греха, — он смотрел на нее, со знанием дела лаская ее грудь. — Что ж… а что ты скажешь, если я предложу жить со мной на корабле, в море? Тогда твоей крышей будет только небо.
У Анны перехватило дыхание. Впервые ее глубоко спрятанная мечта находит свое реальное воплощение. В море! Плавать от острова к острову, захватывать добычу по своему желанию. Быть свободной от Джеймса. Ни в чем не сдерживать себя, убежать от жары и грязи этого острова. Ощущать на себе каждое утро дуновение морского ветра, а каждую ночь видеть новые звезды! Она обвила его и крепко прижала к себе.
— Стоящее предложение, сэр. Я подумаю над этим, — проворковала она.
— Думай, девочка, — замурлыкал он, опускаясь к ней, — думай. Я умею ждать!
Анна знала о своем новом любовнике очень мало. Джеку его командой был дан почетный титул капитана, хотя у него еще не было собственного судна, и он командовал одним из кораблей Вейна. Девушка слышала, что Рэкхэм — незаконнорожденный сын лондонского купца, заблудшего отпрыска английского герцога и члена известной артистической семьи, но не знала, исходили ли эти слухи от самого Рэкхэма или от его многочисленных почитателей. Однако его прошлое имело для нее все меньше значения. Раз он обещал не задавать вопросов о ее прежней жизни, она не спрашивала о его. Только одна сплетня застряла у нее в голове и не давала покоя, как ни старалась она ее прогнать. Говорили, что Джек, как многие красивые молодые люди в королевском флоте, известен в офицерских кругах своими многочисленными сексуальными связями. Но так как Анна не видела подтверждений этому, она отмела эту сплетню, списывая ее на разгорающуюся недоброжелательность.
Джек Рэкхэм и Анна Бонни жили на острове, как любовники в раю. Они вместе купались в уединенных бухтах, плавая в пенистых бурунах, моя друг другу волосы под струями дождя, переворачиваясь в волнах как единое целое, плескаясь, как две молодых выдры, обрушивая друг на друга каскад брызг. Совершенно голые, они выползали на бархатный песок на противоположном берегу острова, ели сочные плоды манго и занимались любовью под пальмами, а затем, когда становилось прохладно, дремали в лучах солнца, покрывавшего их тела загаром. Джек играл на рожке, а Анна кружилась в танце в свете луны, с распущенными волосами и обнаженной грудью. Только повязка из травы покрывала ее бедра. Нежно обнимая друг друга и бормоча признания, они проводили все дни напролет под сенью фигового дерева.
— Почему ты так рвешься в море, девочка? — спросил он как-то.
Она попыталась рассказать ему о Нарциссе, о призрачных душах, блуждающих где-то вдали, за горизонтом, но он не уловил смысла ее слов. В конце концов, она сама спросила его:
— Ну, а почему так любишь море ты?
— Я не люблю. Я не собираюсь всю жизнь торчать в грязной воде и прокисших трюмах. Но я не нашел другого пути, чтобы стать пиратом. И я хочу свести счеты.
— Почему?
Его поразил ее вопрос:
— Я имею в виду, что еще привлекает тебя в море, кроме, разумеется, наживы? Почему ты стал пиратом, а не купцом?
Его лицо стало ужасно неприятным. Она усмехнулась:
— Пираты ведь не просто воры в маскарадных костюмах.
— О! — воскликнул Джек и рассмеялся, — воровство — самая благородная профессия. Даже всевышний украл Адама с земли и смастерил ему Еву.
Джек попытался подняться, но девушка резким движением привлекла его к себе и уткнулась в его плечо. Он рассказал о казни девяти пиратов, которую он видел год назад на Ямайке.
— Николас Лоуэс, это презренное чудовище, установил виселицы и повесил ребят за поступки, которые во время войны на стороне Королевы считались героизмом. Без суда! По королевским законам их вообще не имели права судить, если только им не выдвигалось обвинение в государственной измене. Но они были повешены не за пиратство, — он немного дрожал, хотя было тепло. — Я спрятался в толпе и наблюдал, как парни принимают смерть, удивляясь, что меня нет среди них, потому что я знал их. Это очень печальное зрелище, когда умирает твой друг, извиваясь в воздухе, умирает просто за то, что не поделился своей добычей со ставленниками короля!
Анна рассказала ему о своей встрече с сэром Лоуэсом и о его враждебности. Рэкхэм завыл от восторга.
— Говоришь, кинула на пол? Боже праведный! Я бы отдал свою руку, чтобы увидеть это!
— Да, но теперь я не могу даже ступить на Ямайку, потому что он закует меня в кандалы!
— О, да, он — очаровашка! Он от рождения такой. Отец сэра Николоса был ядовитой змеей. Но попомни мое слово, девочка, мы еще выщипаем его седую бороду — ты и я! За Дена, Эндрю, Соломона и за твою честь! Сэр Николас Лоуэс будет лизать мою задницу, прежде чем я умру.
Несколько недель Джек и Анна были неразлучны. Джек засыпал ее вниманием и драгоценностями. Он приносил ей парчу, переливающийся шелк, расшитые бисером туфли, кружева, вееры, драгоценные каменья. А взамен Анна дарила ему ласки. Когда они были вместе, она ни о чем и ни о ком больше не думала.
А потом возвратился Джеймс. Они отдыхали в гамаке и пили ром с лимоном. Анна полностью расслабилась, глаза ее были закрыты, голова покоилась на руке Джека, волосы разметались по его груди. Одежда прикрывала только нижнюю часть их тел.
Девушка почувствовала присутствие Джеймса еще до того, как услышала его. Она открыла глаза и увидела его перекошенное и бледное лицо, сжатые кулаки и рот.
— Я должен бы был догадаться, что застану тебя с ним, ты, нечестивая проститутка! — он говорил тихо, глаза его сверкали, а в голосе звучала угроза. Джек вскочил, а потом медленно опустился назад в гамак. Взгляд его был тверд, а рука нащупала эфес шпаги, стоявшей у дерева. Он ничего не сказал, только уставился на Бонни.
К Анне вернулся дар речи:
— Джеймс, мне очень жаль, что ты застал меня в таком виде. Я бы тебе сказала, — она встала с гамака и повернулась к нему лицом. Рэкхэм медленно поднялся и встал рядом с ней. Бонни смотрел на него с ухмылкой:
— Ты снял меня с этого проклятого рифа, ты спас мне жизнь, а теперь крадешь у меня жену. Странное понятие о чести!
Рэкхэм стоял неподвижно, ни на минуту не отводя глаз от Бонни и не отрывая руки от шпаги.
— Я не украл у тебя жену, парень. По всей видимости, она некоторое время была предоставлена сама себе. Она сделала свой выбор, — он протянул руку, чтобы заключить перемирие. — Смирись с этим.
Бонни наградил жену хлестким словом, лицо его было искажено ревностью:
— Шлюха! — он повернулся к Рэкхэму. — Она поведала, что ты не первый, капитан? Она рассказывала тебе о Бэярде, Бонне, Тише и всех остальных? Ее ножны открыты для любой шпаги. Может, она их всех заразила. Сказала она тебе, что ты не первый и не последний, с кем она совокупляется?
Анна взглянула на Джека, она рассказала ему не все, но ни один мускул не дрогнул на его лице:
— Да, она мне все рассказала. Не оскорбляй ее, парень! В любом случае, ты не сможешь удержать ее.
Джеймс засмеялся и злобно огрызнулся:
