пропитает всю поверхность. Вы станете светящимся. Даже окружающие начнут ощущать свечение, свет, который исходит от вас. Но этот свет не будет светом ваших действий, хороших поступков. Этот свет будет чем-то, что не связано с хорошим и плохим.
Свет будет точно как распустившийся цветок: распространятся аромат — ни хорошо, ни плохо. Восходит солнце и свет распространяется — ни хорошо, ни плохо. И облака приходит, и идет дождь. Они не беспокоятся о том, что хорошо и что плохо.
Когда свет приходит из центра, он — вне морали, добра и зла — все растворяется. Просто свет красный сам по себе, с ему присущей ценностью.
Слово 'религия' очень красиво. Оно происходит от корня РЕЛИГЕР. Религер означает воссоединение, объединение. С кем? С вами самими, с источником вашего бытия. А почему воссоединение? Это не так, как если бы вы достигли источника впервые. Иначе откуда вы придете? Вы пришли от источника. Глубоко внутри вы все еще в источнике. Только на поверхности, как если бы ветви забыли о корнях!., не то, что были бы ее оторваны от корней, потому что тогда они не могли бы жить. Они просто забыли. В своем эго, на своей высоте в небе, с луной, со своей романтичностью, они совершенно забыли, что имеют подземные корни, которые питают их, поддерживают их, без которых они не могут существовать ни единого мгновения. Вся эта зелень, все эти цветы, все эти плоды просто растают, как сны, если их отрезать от корня. Вот так это произошло с человеком'. Вы двигаетесь в ветвях, далеко от корней. Вы приходите ко многим цветам. Вы очарованы, мир прекрасен вокруг вас повсюду. Вы совсем забыли о корнях. Но это не то, чтобы вы были отделены от корней. Забывчивость есть всего лишь забывчивость.
Вот значение религии: воссоединяться, снова вспоминать. Это слово 'вспоминать' тоже красиво. Оно значит снова стать участником, — стать частью источника, идти снова к источнику, снова стать его частью.
Религия — это воссоединение со своим собственным источником. Религия — это воспоминание, становление вновь частью органичного единства, которое вы есть, Она не имеет дела с окружающими. Это всегда касается окружающих тем или иным образом. Когда вы полностью заняты собой — эго просто отпадает. Для него нет смысла существовать.
В одиночестве у вас нет эго. Испробуйте это! Когда вы сидите совсем один, даже не думая о других, остается ли какое-либо эго? Нет такой возможности. Эго нуждается в двух для своего существования. Точно мост, который не может существовать, если нет двух берегов реки. Мосту нужно два берега для поддержки. Эго существует как мост между вами и другими. Потому что эго фактически не в вас — оно как раз между вами и другими.
Это нечто, что всегда нужно помнить: эго не в вас. Его не может быть там. Но всегда между вами и другими — мужем и женой, другом и врагом — для эго всегда есть другой. Поэтому, когда вы входите глубоко внутрь, там нет эго. В вашем полном одиночестве эго просто отпадает. Вот почему эго разыгрывает трюки. Даже когда вы начинаете исследовать и искать истину, эго говорит: помогая другим, эго говорит: изменяй других. И религия снова упущена. Она становится миссией.
Религия не есть миссия. Миссионеры на ложном пути. Они заняты другими — теперь во имя религии, во имя служения — но когда бы вы, ни занялись другими, вы потеряете источник. Религиозный человек тоже помогает другим, но он не занят ими. Это естественно, это не есть миссия. Это все просто мимоходом. Это не ест: что-то от ума. Он не ищет, кому бы помочь. Он просто делится своими внутренними сокровищами. И он не для этого существует, чтобы изменить кого-то! Он не для того, чтобы сформировать вас по особой модели. Потому что это есть тончайшее насилие в мире — пытаться изменить, сформировать другого. Это означает, что вы жестки и агрессивны. Вы не принимаете другого таким, каким его создал Бог. Вы имеете лучшие предложения и лучшие идеи, чем само Божественное. Вы хотите улучшишь Целое. Вы просто глупы.
Вот так входит ЭГО.
Я слышал об одной маленькой воскресной школе. Священник, миссионер, учил мальчиков, которых заставляли ходить в воскресную школу, чтобы изучать Библию, Христа и Бога. Это просто негуманно заставлять детей, но вы можете их заставить. Вот почему так много людей позже становится нерелигиозными, антирелигиозными. Они берут реванш. Вначале вы навязываете ему религию, затем они берут реванш, они отбрасывают её, они кидаются в другую крайность. Приближалось Рождество, поэтому священник-миссионер сказал ребятам: 'Теперь вот ваша обязанность: вы должны привести в класс как можно больше детей и каждый из вас должен постараться привести в класс как минимум двух ребят. Так вы поможете делу 'Иисуса на Земле'.
Мальчики не проявили особого энтузиазма. Они сами были приведены насильно и хотели как-нибудь сбежать. Они переглянулись — никто не выразил какого-либо интереса. Тут вдруг один мальчик, новичок, а новички всегда опасны, ведь они могут слишком далеко зайти в своем энтузиазме — новичок поднял руку. Миссионер был очень обрадован. Он сказал: 'Итак, ты готов привести в класс двух ребят'.
Мальчик ответил: 'Не совсем так. Двоих — это слишком много, это слишком трудно. Я могу попытаться привести одного. У меня по соседству есть мой маленький приятель, которого я могу поколотить. И я обещаю вам, сэр, что сделаю все, чтобы его привести.
Вот так и делали миссионеры всех религий во всем мире: делали все, чтобы принудить людей к религии.
Религия не есть миссия. Вам не надо никого принуждать к ней. Когда желание возникает, оно возникает. Оно не может быть искусственно создано. Никто не может создать искусственное религиозное желание. Это невозможно. Это то же самое, что создавать искусственное сексуальное желание в маленьком ребенке. Даже если ребенок задает вопрос о сексе, он не интересуется сексом. Даже если он спрашивает, откуда берутся дети, вы неправильно его поймете, подумав, что он спрашивает о сексе. Ему просто любопытно, откуда появляются дети. Он совсем не интересуется сексом. И не пытайтесь учить его сексу, потому что ему будет скучно от этого. Это будет казаться ему бессмыслицей, потому что когда нет желания, когда он сексуально не созрел, все, что вы скажете о сексе, пройдет мимо ушей.
И то же самое происходит с духовным желанием. Оно очень сходно с сексуальным. Приходит зрелость, духовная зрелость, что-то созревает внутри вас и тогда начинается поиск. Никто не может навязать его. Но все религии пытаются навязать его, и они убили самую сущность желания.
Мир так не религиозен из-за миссионеров и священников. Мир так не религиозен, потому что слишком много учили религии, без всякого понимания, есть ли у вас желание или нет. Людям надоели ваши учения. Церкви просто тоскливы. И такие прекрасные слова как Бог, Молитва, Любовь, Медитация стали просто безобразны. Величайшие слова стали самыми грязными из-за миссионеров. Они вам навязывали эти прекрасные слова, А когда нечто прекрасное навязывается, оно становится уродливым. Вы можете участвовать в красоте, но вам нельзя навязывать её, тогда это становится насилием.
Религия не касается других. Она касается вас, только вас. Религия персональна. Это не социальный феномен. Фактически, в религии не может быть никакой социологии, может быть только психология. Общество — это совсем другая вещь, толпа — это совсем другая вещь — это тот случай, когда встречаются поверхности.
Религия — это когда вы одиноки, так одиноки, что не осталось никого, чтобы с кем-то встретиться. В этом полном, двойственном одиночестве рождается сокровенный экстаз. Но вы должны созреть.
Запомните: зрелость — это все. До этого человека нельзя сделать. И вы думаете, что вы готовы, или кто-то другой может думать, что он готов, ваше любопытство может дать неверное ощущение, представление, что вы готовы, но готовность значит только то, что вы готовы рискнуть жизнью, иначе это не готовность. Религия выше, чем жизнь, потому что жизнь — это жизнь с другими. Жизнь — это общение, а религия — это не общение. Она выше, чем жизнь. Это способность быть одиноким. Это полная независимость от других. Если вы не готовы пожертвовать ради этого жизнью, если вы не готовы умереть таким, каким вы были до сих пор — вы не готовы. В этой готовности маленькое послание может стать таким могущественным, что может полностью изменить вас.
Религия не касается других. И, наконец, религия не касается писаний, слов. Там есть мудрые слова, но вы не мишень для этих слов. Они никогда не адресовались вам. Кришна говорил Арджуне. Это был персональный диалог. Иисус говорил своим ученикам — небольшая группа, и опять это был персональный диалог — он каждого знал, он знал, что говорит, он знал, кому он это говорит. Но Библия стала мертвой, Гита стала мертвой.
