От негодования кровь бросилась в лицо Лотфали-хану.
— Зачем же оскорблять, ханум? — возмутился он.— Могла бы сказать, что я ошибся.
— Ты по глупости своей набрал не тот номер! Лотфали-хан резко бросил трубку.
— Дурёха невоспитанная…— пробормотал он. Покопавшись в карманах, он нашёл только десятириаловую
монету. Пришлось обратиться в ближайшую бакалейную лавку.
— Простите, ага. Можно попросить вас разменять туман двухриаловыми монетами?
— Нет! — сухо отрезал бакалейщик. Он взвешивал кусок сыра для девочки лет восьми и даже не поднял глаз на вошедшего.
Лотфали-хан толкнулся к галантерейщику, но и тут не повезло. Наконец, прохожий снизошёл к его просьбе и, взяв у Лотфали-хана туман, положил ему на ладонь пятириаловую монету и пять монеток по одному риалу.
Лотфали-хан, проводив взглядом прохожего, рассмеялся. Снова перейдя улицу, он обменял два риала у мясника на нужную ему монету и остановился на краю тротуара: из-за машин попасть на другую сторону было невозможно. Они двигались непрерывным потоком, норовя обогнать одна другую. Лотфали- хан взглянул на часы: двадцать минут восьмого. Он нерешительно шагнул на мостовую и тут же отпрянул в испуге: прямо на него нёсся грузовик. Растерянный вид жалкого пешехода рассмешил водителя. Он высунулся из кабины и захохотал.
— Идиот! Негодяй! — проворчал Лотфали-хан ему вслед. Сжав зубы, он снова двинулся вперёд и едва не угодил под
колеса такси. Заскрежетали тормоза.
— Куда лезешь, слепой мерин? — заорал шофёр. Лотфали-хан в гневе сжал кулаки и резко обернулся, но,
увидев, что за рулём сидит здоровенный детина, счёл за благо смолчать.
В конце концов он перебрался через улицу и оказался у той же самой будки. Она была занята. Звонил мужчина. Одну за другой он бросал в щель монеты, но каждый раз его постигала неудача. Сердито хлопнув дверью, он ушёл, ворча что-то себе под нос.
Заняв его место, Лотфали-хан достал полученные у мясника два риала, но монета оказалась погнутой. Все попытки запихнуть её в автомат были тщетными. Не шла она и обратно, так крепко-застряла. Лотфали-хан ухватил её обеими руками — все напрасно. Какой-то молодой парень, открыв дверь кабины, тронул его за плечо:
— Что ты делаешь, братец? Борешься с телефоном?
— Пытаюсь вырвать у него из глотки свою монету,— не поворачивая головы, пожаловался раскрасневшийся от натуги Лотфали-хан.— Четыре риала он проглотил, но уж эту я ему не отдам.
— Ну-ка посторонись, может, у меня получится,— сказал парень, втискиваясь в будку.— Действительно… Как это ты ухитрился так запихнуть её?..
Не отвечая, Лотфали-хан вышел из будки.
— Если вытащишь — твоя… Черт с ней!
Часы уже показывали без двадцати восемь. Лотфали-хана кинуло в дрожь. «Бог мой! Я опаздываю! Сейчас уберут табель!»
Он бросился к кассе и, купив билет на автобус, встал в хвост километровой очереди. Из-за угла показался двухэтажный автобус и с надсадным стоном прополз мимо: оба его этажа были набиты битком, люди гроздьями висели на дверях. Двести пар глаз проводили его тоскливым взглядом до поворота.
Стрелки часов на руке Лотфали-хана соревновались между собою в беге. подошёл второй автобус — ещё полнее первого. Третий… четвёртый… «Нет, надо брать такси!» Лотфали-хан вышел из очереди и, пройдя чуть вперёд, поднял руку перед первой же свободной машиной.
— Не сходи с этого места до моего возвращения,— сострил шофёр.
Во втором такси уже сидели четыре пассажира.
— Вам куда, ага?
— На улицу Ираншахр.
— Это рядом, пешком дойти можно.
Такси рвануло с места, и Лотфали-хан застыл в отчаянии. Зубы у него стучали, как у больного малярией, во рту пересохло, ломило виски. От прежней радости и хорошего настроения не осталось и следа. Подобно заводной игрушке, он вертел головой, провожая глазами проносившиеся мимо такси. Наконец десятая по счету машина затормозила прямо перед ним, чуть не сбив с ног.
— Куда, ага?
— На улицу Ираншахр.
— Садись, но учти: это такси-«люкс»!..
Пальцы Лотфали-хана, взявшегося было за ручку дверцы, разжались.
— То есть с меня два тумана?
— Само собой.
— А откуда видно, что это «люкс»?
— Ты грамотный? Читай, что написано на стекле.
Препираться и выяснять, «люкс» или не «люкс», было некогда. «Черт с ним! Заплачу два тумана…» Лотфали-хан сел рядом с водителем, машина резко рванулась вперёд, но, едва проехав площадь, начала чихать и встала.
Лотфали-хан взглянул на часы — стрелки показывали десять минут девятого. Тоскливо заныло сердце. Водитель вышел из машины, поднял капот, покопался в моторе, взял из багажника гаечный ключ и отвёртку и снова нырнул под капот.
Лотфали-хан ёрзал на месте, нервно курил. Водитель вернулся… ушёл… Вернулся… ушёл… Наконец терпение у Лотфали-хана лопнуло.
— Ага, я возьму другое такси.
— Сейчас починю, уважаемый. Не волнуйся, ничего страшного. Трубку забило. Если тебе нетрудно, подтолкни сзади, и все будет в порядке.
Лотфали-хан вышел из машины и, собрав все силы, навалился на неё плечом. Водитель, сидя за рулём, подбадривал:
— Молодец, молодец, ещё немножко… Вот так… ещё немножко…
Лотфали-хан задыхался, обливаясь потом.
— Ещё немножко… ещё чуть-чуть… Так, так, ага. Машина завелась.
— Залезай, братец. Ну, что я тебе говорил? Подтолкнул немножко — и все в порядке. Так ты говоришь, Ираншахр?
— Да…
Проехали один квартал. впереди подняла руку какая-то дама. Шофёр притормозил.
— Вам куда?
— Поворот Шемран.
— Залезай.
У Лотфали-хана округлились глаза.
— Разве это не такси-«люкс»?
— Конечно, братец, на стекле написано. Но бывает, трубка засорится, винт ослабнет, мотор заглохнет — это уж не от нас зависит.
— Я не о том…— побагровел Лотфали-хан.
— А о чем же?
— Почему ты взял ещё пассажира?
— Взял — ну и что, разве небо обрушилось на землю? На ваших плечах она сидит? Ханум ведь тоже наша соотечественница. Тоже хочет успеть по своим делам… А мне лишние два тумана не помешают.
Пока Лотфали-хан искал ответа поязвительнее, в такси подсели ещё два пассажира. Такого Лотфали-хан уж никак не мог стерпеть.
— Я протестую! Если ты «люкс», то не должен подсаживать ко мне пассажиров, а если не «люкс»,
