ней.
– Давай!
– Я хотел узнать о тебе побольше, расспросить о семье. Ты ведь познакомилась с моими родными, теперь расскажи о своих.
– Не знаю, что рассказывать. Семья как семья. Типичный средний класс.
– Твои родители живы?
– Весьма. Они живут в Сент-Луисе. Мой папа преподает психологию в старших классах и одновременно является тренером школьной футбольной команды. А мама работает воспитателем в детском саду.
– Спорю, ты фанатка футбола.
– Я вообще обожаю всякий спорт. В моей семье по-другому просто невозможно.
– А болеешь за «Скинс»?
– Прости, не угадал. За «Рэмс».
– Родители расстарались тебе на братика или сестричку?
– А как же! У меня две старшие сестры и младший брат. Сара замужем, у нее двое детей, и она ведет бухгалтерию для детского центра. Лиз тоже бухгалтер. Джеф заканчивает юридический факультет. Правда, он все еще ищет себя, а потому живет за счет родителей... Вместо того чтобы начать зарабатывать на себя, любимого.
В голосе ее нельзя было не заметить раздражения, и Стив понял, что младший брат не ходит в любимчиках – самостоятельная и самодостаточная Кейт не собиралась спускать нахлебнику.
– Вы действительно разные, – дипломатично сказал он.
– Когда мы приезжаем на праздники к родителям, их дом начинает смахивать на зоопарк.
– А что насчет бойфренда? У тебя сейчас есть кто-нибудь? – Стив постарался, чтобы вопрос прозвучал естественно.
Но хоть ему и удалось совладать с голосом, рука дрогнула, и он, от греха подальше, быстро поставил стакан с чаем на стол.
– Нет у меня никого, – спокойно ответила Кейт. – В старшей школе и колледже меня интересовала только учеба. А потом на всякие такие вещи просто не осталось времени. А у тебя с этим как?
– Торжественно клянусь, что у меня нет дружка.
– Это хорошие новости. – Кейт рассмеялась. – А как насчет девушки?
– Ну, в колледже были... несколько, но ничего особо выдающегося. Не зацепила ни одна. А потом... потом я работал.
– Мы с тобой два сапога пара, да? Трудоголики ненормальные.
– Знаешь, до недавнего времени я об этом не жалел.
– А теперь? – Ее глаза стали вдруг из голубых синими, и Стив несколько секунд просто смотрел в их загадочную глубину и синеву.
Потом он сказал:
– Теперь я думаю, что многое в этой жизни чуть было не прошло мимо меня. Но надеюсь, что самое важное я не прозевал. – Его взгляд задержался на ее губах. – Я всегда верил, что человек становится тем, кем ему суждено, только после того, как пройдет весь предначертанный путь... и именно этот путь формирует его.
– О! Не иначе, эту мудрость ты позаимствовал у какого-нибудь современного гуру по психологии, – хихикнула Кейт.
– Почти. Это мудрость от дедули.
– Я могла бы и сама догадаться. – Кейт подобрала под себя ноги и расправила на коленях сарафан. – А теперь скажи мне: какой поступок был самым безумным в твоей жизни? Самое дурацкое, ужасное, дикое деяние?
Охо-хо. Это был как раз тот вопрос, на который Стиву совершенно не хотелось отвечать. Пока.
«Ну почему именно сейчас, Кейт? Осталось подождать пару недель, и все будет позади. Все кончится, и мы вместе посмеемся над моим безумным, дурацким, диким поступком. Я надеюсь, что мы сможем посмеяться над этим вместе».
– Думаю, моим самым рискованным предприятием были прыжки с парашютом. – «Прости меня, Господи, – и ты, дедуля, – за эту ложь».
– Ага.
– Видишь ли, мы прыгали голышом.
– Ой! И как? Обошлось без осложнений? – Губы ее дрожали от сдерживаемого смеха, а в глазах зажегся озорной огонек.
– Да вроде. Впрочем, я заработал устойчивое отвращение к парашютному спорту.
– А к тому, чтобы раздеться донага?
– Я всегда за, если дело не происходит на высоте двадцати тысяч футов. А ты? Расскажи мне о своих безумствах.
– Расскажу, если обещаешь не выходить из себя.
