Представьте себе восемь с половиной тысяч человек (столько их участвовало в марафоне, который мы увидели), одетых в самые невероятные костюмы, в том числе и в совершенно неприличные. Представьте себе, что вдоль трассы расставлены столики с едой и питьем для бегущих, но питье в основном – вино. Представьте, что призом для победителя являются не деньги, не кубок, не медаль, а такое количество бутылок вина, которое равно его весу. А вино-то здесь превосходное: «Шато Лафит Ротшильд», «Шато Лэнч-Баж», «Шато Пишон-Лонгвилль».
Накануне марафона на гигантской площади все участники садятся за ужин, который официально называется Soiree Mille-Pates («Вечер тысячи паст»), где бегунам положено насытиться углеводами. Но французы относятся сдержанно к этой «итальянской ерунде», то есть к пасте, поэтому наедаются вкуснейшим мясным рагу, запивая его стаканами доброго красного.
Во время самого марафона бегунов на пути ожидают бананы, изюм и апельсины и маленькие пиццы – это в начале пути. Ближе к его концу их ждут только что раскрытые устрицы и свеженарезанные лимоны. Мне сказали, что для данного марафона сорок добровольцев вскрыли двадцать две тысячи устриц – то и дело пробуя дело своих рук и запивая его холодным белым вином. Да не из пластиковых стаканчиков, а из стеклянных бокалов. Километров за пять до финиша бегунам предлагают говядину на гриле, а за полтора километра – сырное блюдо.
Всем, кто дошел до финиша, дарят… вы угадали: бутылку «Медок».
Мы с Ваней все это видели, в этом участвовали (хотя марафон не бежали), были потрясены атмосферой всеобщего веселья и доброжелательности.
Глава 7
A propos
В этой последней главе – попробую передать некоторые впечатления, ощущения и постараюсь поделиться с вами, дорогие читатели, размышлениями, возникшими по ходу «Тура». Теми, которые не вошли ни в фильм, ни в предыдущие главы книги. Не ждите ни логики, ни предпочтений. Это такие «мысли вслух» или, как говорят французы, a propos.
Вот мы едем. Я заранее предупреждаю каждого, кто садится за руль той или иной из наших трех машин:
– Очень прошу вас, соблюдайте скорость. Здесь с этим очень строго, повсюду стоят радары, скорость фиксируется, будут штрафы. Поняли?
Все кивают: мол, поняли. А на самом деле, не поняли ничего. Про себя подумали, что все обойдется. В результате в один прекрасный день я получил письмо от господина Николая Шибаеффа, Генерального комиссара Года Франции в России и России во Франции. В письме он сообщил мне, что возглавляемый им Комиссариат «с удовольствием» откликнулся на нашу просьбу оказать содействие в съемках фильма и, в частности, добился поддержки со стороны компании «Рено», которая согласилась «выделить три машины на время съемок».
«Увы, – пишет далее г-н Шибаефф, – я вынужден сегодня сообщить вам о целом ряде проблем, которые генеральная дирекция „Рено“ довела до нашего сведения…»
Далее следует перечень «проблем», среди которых тринадцать (!) штрафов за превышение скорости. К письму приложены соответствующие документы – весьма подробные и абсолютно исчерпывающие. Ну, например, что такого-то числа в такое-то время на таком-то участке такой-то дороги с ограничением скорости 70 км/ч машина такой-то марки, номер такой-то, ехала со скоростью 92 км/ч, что наказывается штрафом в 68 евро. Далее сообщается, что если вы заплатите этот штраф в течение 15 дней после указанного в верхнем правом углу даты, то штраф составит не 68, а 45 евро. Если же вы не заплатите в течение 45 дней после указанной даты, штраф составит 180 евро.
Итак, тринадцать нарушений. Если даже взять по минимуму – по 45 евро – то получится кругленькая сумма в 585 евро. А если учесть, что мы лишь в половине случаев (точнее в семи) сумели заплатить в течение пятнадцати дней, то мы заплатили 983 евро.
Во Франции с законом не шутят. Никаких «гаишников» вы не встретите на дорогах и, в отличие от Америки, за вами не погонится полицейская машина, водитель которой заметил ваше превышение скорости. Но вас обязательно засекут, вы обязательно получите штраф, вы будете занесены в национальный полицейский компьютер и, поверьте мне, не пытайтесь не заплатить: вас неминуемо – рано или поздно – поймают, а последствия будут серьезными – от лишения прав и очень большого штрафа до тюремного заключения.
За все время наших съемок нам не пришлось иметь дело с полицией. В городе Динь-ле-Бэн я встретился с начальником местной полиции Алленом Миллером, милейшем человеком, который сказал мне, что поскольку очень мало иммигрантов в этом городе, то нет особых проблем с преступностью, «хотя, конечно, бывают разные случаи, месье, но жизнь есть жизнь». На следующий день я встретил его на местном рынке: он был одет в гражданское платье, с ним многие здоровались за руку: было видно, что к нему хорошо относятся.
Мы договаривались о встрече с префектом полиции в Марселе, в котором не менее 15 процентов населения составляют выходцы из Магреба и где преступность является проблемой, однако в последнюю минуту встречу отменили. Как я сказал для камеры, видимо, все проблемы с преступностью были разрешены до нашего приезда, поэтому необходимость встречи отпала.
Наконец, в Париже, меня принял один из самых высокопоставленных чинов Национальной полиции Франции, г-н Эмиль Перез, который, как и всякий чиновник, говорил много и ни о чем. Правда, когда я спросил его, боятся ли французы полиции, он чуть улыбнулся и ответил:
– Месье, подумайте, что это за полиция, если ее не боятся?
И в самом деле, она производит устрашающее впечатление, особенно CRS, эквивалент российского ОМОНа: они выходят на дело в броне, напоминающей нечто среднее между скафандром и рыцарскими доспехами. С ними лучше не связываться. И последнее: только безумец станет предлагать французскому полицейскому взятку.
Штрафы за превышение скорости я получил перед тем, как поехать в Биарриц. Меня расстроили не столько штрафы, сколько соображения о том, сколько потребуется времени, чтобы оформить их оплату. Но тут меня выручил старший консьерж гостиницы «Отель дю Пале» Кристиан Лапеби. Вот уже несколько лет как я провожу часть летнего отдыха в этой гостинице, так что месье Лапеби мне хорошо знаком. Этим я решил воспользоваться:
– Месье Лапеби, вы не поможете мне разобраться в том, как оплатить эти штрафы?
– С удовольствием, месье Познер. Вам и не нужно в этом разбираться. Дайте мне эти бумаги, и я решу этот вопрос.
Что он и сделал.
Вам, возможно, будет интересно узнать, что слово «консьерж» берет свое начало от французского (опять французы первые!) Comte des Cierges, буквально «хранитель свечей» – человек, который в Средние века обслуживал приезжавших в замок рыцарей. Это мне рассказал Кристиан. Он, как и всякий уважающий себя консьерж, тем более работающий в пятизвездочном отеле, носит особую и, надо сказать, весьма элегантную форму. Но в отличие от большинства, на лацканах его пиджака красуются два перекрещенных золотых ключа. Когда я спросил его об этом, он ответил:
– Это знак принадлежности к Международной организации консьержей.
– А как стать членом этой организации?
– Необходимы рекомендации не менее трех ее членов.
– Вы давно состоите в ней?
– Я? – и Кристиан улыбнулся. – Я не только давно состою, но и являюсь вице-президентом французского отделения.
– Что нужно, чтобы стать консьержем высокого уровня?
– Во-первых, нужно получать удовольствие от обслуживания клиентов. Надо быть готовым помогать им во всем. Например, если входит человек с чемоданом, а носильщика нет, консьерж должен немедленно сам это сделать. Во-вторых, надо быть психологом, надо уметь чувствовать клиента, как именно с данным человеком разговаривать. В-третьих, надо досконально знать все, о чем может спросить клиент – о ресторанах, о прокате всего что угодно, о театрах, об интересных местах. В-четвертых, надо выстроить отношения с директорами всех тех мест, которые может захотеть посетить ваш клиент. В-пятых, надо
