До Тириона было километров пятьдесят по прямой, но горная дорога петляла за стеной скал, лишь изредка выходя на обрывистый берег залива. Элладан рассчитывал дойти до цели дня за три. Когда движение отряда установилось, и все вошли в ритм размеренного скорого шага, он пошел рядом с Сергеем и Аэлиндином.
— Я уже не ждал встретить в Альквалондэ знакомых, однако нам повезло. Знаменитый корабельный мастер Гаэрос еще живет здесь. Он рассказал мне все, что знает о серебристых кораблях. По слухам, их строили сами Валары, и гавань, в которой они стоят, находится у чертогов Мандоса, повелителя душ мертвых, на крайнем западе Амана. Гаэрос не раз видел, как эти корабли приходили с юга перед тем, как отправляться в Средиземье, и на юг уходили, доставив переселенцев. Он думает, что они просто огибали Аман, с севера его не обогнешь, он доходит до вечных льдов.
— И как выглядели эти корабли?
— Так же, как я вам рассказывал, серебристо-серые, тускло блестящие. Море и небо отражались в их бортах, и они сливались с волнами, издалека их было трудно разглядеть. Но Гаэрос рассказал и кое-что новое для меня. Однажды он попытался пойти на своей ладье за серебристым кораблем, чтобы проследить его путь. Вскоре ветер стих, и паруса ладьи повисли, но серебристый корабль продолжал двигаться так же быстро, и скоро исчез из виду. Гаэрос уверен, что он двигался силой волшебства.
— Само по себе это еще не чудо, в нашем мире суда тоже плавают очень быстро без всяких парусов. А в том, что в серебристых кораблях заложены знания, которых нет у ваших корабелов, я и без того не сомневаюсь.
— Дивные вещи ты говоришь, Сергиэ, — воскликнул Аэлиндин, — и все сильнее я во власти желания увидеть эти чудеса.
— В Тирионе станет ясно, сможем ли мы их увидеть, — заключил Элладан.
Сергей ждал Тириона со смешанным чувством надежды и страха. Чем ближе они подходили, тем серьезнее и отрешеннее становились лица эльфов, минорнее звучали их песни. Дима не отходил от Финриль, тихо беседовал с ней в конце колонны, и все чаще Сергей замечал на его лице такую же светлую отрешенность.
Заканчивался третий день похода. Как ни велико было нетерпение эльфов, когда совсем стемнело, им пришлось расположиться на ночь на одной из редких зеленых лужаек, встречавшихся вдоль дороги. Сергей лежал на траве, завернувшись в одеяло, и безуспешно пытался разобраться в смутных предчувствиях, мешавших ему уснуть. Ему казалось, что завтрашний день определит их дальнейшую судьбу.
На рассвете они поспешили дальше, и почти сразу же, за ближайшим поворотом дороги, открылось величественное ущелье Калакирия. Перед ними, залитый нежным утренним светом, лежал Тирион.
3. ТИРИОН
Путешественники замерли в молчании. От зрелища, представшего перед ними, захватывало дух. Белоснежные, круто поднимающиеся уступами террасы, пересеченные широкими лестницами, ажурные, кажущиеся невесомыми дворцы и башни — все было величественным и бесконечно прекрасным. Дивная гармония линий и пропорций завораживала, создавала впечатление ликующего музыкального аккорда. Им невозможно было насытиться, двинуться с места, оторваться от созерцания великого города. Его совершенство было разящим в своей законченности.
'Хорошо, что я не архитектор, — медленно приходя в себя, подумал Сергей. — Этот город загубил бы меня, как мастера Данилу Каменный Цветок.' Стряхнув оцепенение, он попытался увидеть в Тирионе приметы упадка, наложившего печать на Аваллонэ и Альквалондэ. Однако, в красоте города не было изъянов, если не считать недостатком царящее в нем безлюдье. Впрочем, здесь оно действительно не казалось недостатком — Тирион выглядел не жилым городом, а, скорее, величественным мемориальным комплексом.
— Вон он стоит, посмотрите, — радостный возглас Аэлиндина нарушил благоговейную тишину. Эльфы вокруг зашевелились, как внезапно разбуженные ото сна. Аэлиндин показывал вниз, на маленькую гавань, где чуть покачивались несколько мачт. — Мой 'Мелеар' цел!
Глядя на его счастливое лицо, Элладан и люди тоже заулыбались. Однако, другие эльфы вряд ли расслышали Аэлиндина. На их лицах застыл религиозный восторг. Построившись, они запели тяжелую минорную мелодию и начали медленно подниматься по дороге к городу. Остальным ничего не оставалось, как последовать за ними.
Вблизи Тирион оказался не совсем пустынным. На улицах попадались немногочисленные эльфы, равнодушно приветствующие колонну. Они безучастно смотрели на поющих паломников, как на привычное и надоевшее зрелище. Сергей все больше чувствовал себя участником похоронной процессии. Он подошел к Элладану.
— Куда они движутся так уверенно? Разве мы не остановимся в Тирионе?
Элладан выглядел слегка озадаченным и обеспокоенным.
— Хоть у меня нет знакомых в Тирионе, я все же рассчитывал порасспрашивать здесь перед тем, как идти в Валмар. Но, боюсь, наши друзья не собираются здесь задерживаться. Горько было бы расстаться с ними, не простившись. В конце ущелья, за воротами Тэленнин, где расходятся дороги в Валмар и в Лориэн, принято прощаться с уходящими. Давайте проводим их до перекрестка, и там решим, идти ли сразу дальше, или вернуться в Тирион.
— Так это недалеко?
— От Тириона полторы эльфийских лиги, примерно час пути. Не так много, чтобы отдать дань дружбе.
Сергею нечего было возразить, хотя, будь его воля, он постарался бы избежать церемонии прощания. От всего этого веяло жутью. Безжизненные архитектурные шедевры, мимо которых они проходили, лишь усиливали это впечатление. Миновав грандиозную площадь на вершине перевала, они спустились на широкую, прямую как луч, дорогу, идущую вдоль ущелья Калакирия.
Ущелье было не меньше километра шириной, однако высокие отвесные скалы с двух сторон создавали ощущение узкого разреза в горном хребте. Сейчас утреннее солнце освещало ущелье насквозь, но днем здесь, наверное, было мрачновато. Дорога шла вдоль левой скальной стенки, которую украшали барельефы с какими-то батальными сюжетами. Эльфы безостановочно шли мимо них, не обращая внимания.
Неожиданно Сергей заметил, что к их пению уже давно и все громче примешивается какой-то посторонний звук, как будто где-то стучали молотком. Присмотревшись, он увидел далеко впереди человека, работавшего у скалы. Впервые после отплытия с Эрессеа Сергей увидел эльфа, который что-то делал, и не просто делал, а продолжал украшать свой полупустой город! Чем ближе они подходили, тем яснее становилось, что незнакомый ваятель работал над очередным барельефом. Скала за ним еще была нетронутой.
Мелькнула сумасшедшая мысль, что и все предыдущие рельефы на расстоянии километра от города он выбил в одиночку. Но когда они поравнялись со скульптором, эта мысль перестала казаться такой уж сумасшедшей. Могучий широкоплечий мужчина, выше Сергея ростом, весь запорошенный серой каменной пылью, работал уверенно и целеустремленно, не обращая внимания на проходящих мимо.
Сергею ужасно захотелось остановиться и поговорить с ним. Он невольно почувствовал к этому человеку глубокое уважение и доверие. Но в этот момент ваятель распрямился, чтобы стряхнуть пыль со лба, и бросил через плечо мрачный взгляд на процессию поющих эльфов. Он ахнул и выронил молоток.
— Элладан, ты ли это? Неужто и ты позволил усталости одолеть тебя?
Элладан недоуменно обернулся и, всмотревшись, просиял:
— Глорфиндейл, друг мой! Тебя не узнать под этой пылью.
Старые друзья обнялись. Люди и несколько эльфов остановились рядом с ними, но основная часть колонны продолжала двигаться дальше. Дима беспокойно посмотрел им вслед, нерешительно обернулся к друзьям и, не утерпев, бросился догонять Финриль.
