— Если Григорий Алексеевич считает мою поездку не нужной, — сказал Игорь Малашенко, — он мог снять телефонную трубку, позвонить мне и сказать: «Игорь Евгеньевич, я очень ценю вашу поддержку, но в силу ряда политических причин я боюсь, что она принесет больше минусов, чем плюсов…» Он этого не сделал. А поэтому, что не запрещено, то разрешено.
Эти совсем не обязательные разъяснения Малашенко подтверждают неслучайность происходящего.
Но почему такая сверхнапористость? За время болезни Явлинского активизировались его соперники. Первая половина октября прошла под знаком Лужкова. Очень агрессивен Зюганов. Неожиданно всплыла в качестве возможного кандидата фигура Селезнева. И что самое главное, со всех сторон стали раздаваться голоса, как о деле решенном, о выдвижении в президенты Евгения Примакова. Надо было наверстывать упущенное. И никакие разглагольствования ангажированных СМИ о фальстарте конкурентов не могли успокоить Явлинского. Его собственная атака — тоже фальстарт, чуть более поздний, чем у Лужкова и Черномырдина, но от этого он не становится менее преждевременным. А он совершился. Зачем?
Когда ты по непредвиденным обстоятельствам сходишь с дистанции (а болезнь именно такие обстоятельства), а затем возвращаешься и бросаешься вдогонку за соперниками, есть две возможности настичь ушедших вперед. Двигаться с большей скоростью, чем они, либо перебросить через конкурентов нечто, подобное гранате, которая взорвет полотно и заставит остановиться впереди идущих. И тогда ты их неминуемо нагонишь. Обвиняя правительство в коррупции, Явлинский заставляет защищаться силы, поддерживающие правительство. Заседание политсовета движения «Яблоко», состоявшееся в эти же дни, должное засвидетельствовать сплоченность активистов движения вокруг своего лидера, признало идею борьбы с коррупцией, ее разоблачительный пафос, ее конкретизацию в масштабах края, области, города рассматривать как козырную карту, которая, по замыслу инициаторов, должна выгодно отличать движение «Яблоко» от всех иных политических партий. А в силу того, что красный губернаторский пояс захватывает едва ли не 50 % территориальных властей, а вторая половина в прежних расчетах прочерномырдинская и ельцинская, то на коррупционном поле «Яблоку» выгодно атаковать как первых, так и вторых. Это из категории дальней стратегии, но есть в замысле составляющая тактического свойства.
Атакуя правительство Примакова, которое активно поддерживает один из возможных кандидатов на пост президента Юрий Лужков, скорее всего, не Явлинский, а силы, стоящие за ним, полны желания ослабить очевидного конкурента. Добиться кардинальных изменений в составе правительства в сторону ослабления как коммунистического влияния в кабинете министров, так и лужковского. Это породит трудности сразу у двух конкурентов. Что же касается губерний, то там, как считают творцы президентства Григория Явлинского, энергетика зависти к Москве достаточно велика и ее нужно лишь слегка разогреть непосредственно перед выборами. А пока следует изменить ситуацию на федеральном Олимпе.
Аналогичную задачу будет решать в своей заокеанской поездке и Игорь Евгеньевич Малашенко, о чем он заявил совершенно открыто и однозначно. Результат поездки, ее удачность будет, скорее всего, исчисляться не пользой и политической выгодой, которую обретет Григорий Алексеевич Явлинский, под имя которого поехал проводить торги Малашенко. Выгода может оказаться не столь великой. Хотя кое-какие кредиты еврейской диаспоры в американском бизнесе под имя Явлинского холдингу «Медиа-Мост» удастся получить. Но опосредованная успешность поездки Игоря Малашенко — это ослабление ближайших конкурентов Явлинского. Чтобы это в полной мере оценить, необходим ответ на вопрос: как велик авторитет Игоря Евгеньевича Малашенко в США? Если велик, то в каких кругах? Ведется игра только в пределах еврейской диаспоры или… А вообще, вопрос не малосущностный. Он напрашивается, вытекает сам сосбой. Сколько стоит Григорий Алексеевич Явлинский в Америке как политический товар? И по какому курсу доллара? Разумеется, эту цифру мы никогда не узнаем. А жаль! Когда ты испытываешь к человеку уважение (а я питаю к Явлинскому симпатии многолетние), подобный политический жаргон вызывает сопротивление внутри нас. Но именно в такой лексике считают возможным вести разговор друзья Явлинского. Зачем они это делают?! На одной из встреч с Лужковым Владимир Гусинский еще раз подчеркнул, что они симпатизируют Явлинскому, более того, готовы участвовать в финансировании его кампании, но не испытывают никаких иллюзий относительно его победы на выборах. Этот разговор случился осенью 98-го года. И 4 ноября той же осени правая рука Владимира Гусинского Игорь Малашенко заявляет прямо противоположное. Вот его слова: «Я собираюсь просто приехать в Штаты и рассказать во время ни к чему не обязывающих встреч с американской элитой, что у Явлинского есть очень хороший шанс. Я хочу объяснить, что в России сложилась ситуация, когда все основные кандидаты совершили фальстарт… Явлинский единственный человек, который системно работал все эти годы. Единственный человек, у которого есть программа. Единственный человек, у которого есть команда…»
И несколькими строками выше.
Кор. Нужна ли ваша помощь Явлинскому? Хотите взять 200 %, но теперь уже за Григория Явлинского?
Малашенко. Я не понял — вы считаете, что я провалю Явлинского?
Кор. Вполне может статься.
Малашенко. Вполне может статься? Такой вопрос надо задавать Григорию Алексеевичу — он ведь тоже у нас игрок, а не манекен.
Кор. То есть он вас уполномочил?
Малашенко. Нет, ни на что абсолютно не уполномочил.
Признаем, что сцена разыграна хотя и с вызовом, но безукоризненно. Тем более, перед этим сказано, что члены Совета директоров холдинга «Медиа-Мост» совершенно независимы в своих действиях. Итак, Малашенко действует совершенно самостоятельно и от своего «патрона» Владимира Гусинского, и от своего протеже Григория Алексеевича Явлинского. Следует считать, что он вполне значим сам, чтобы вести переговоры с американской элитой. Возможно, здесь ответ на вопрос: почему? Но это как раз то, о чем по законам политической интриги не положено говорить вслух.
Но Игорь Евгеньевич Малашенко рассудил иначе. Нация должна знать, кто в этой стране делает президентов. Надоело числиться в заднескамеечниках.
Малашенко предложил.
Гусинский махнул рукой — попробуй!
Явлинский пожал плечами — только без меня.
УГАР
Конституционный суд подвел черту. На третий срок президент Ельцин избираться не может. Это сигнал. Можно считать, что команда «На старт!» прозвучала.
Президент был расстроен таким решением Конституционного суда. В настоящих обстоятельствах оно не могло быть иным. Разумеется, была вероятность сыграть вразрез между двумя конституциями — Российской и союзной. Дескать, избирался по одной, а сроки пребывания на президентском посту утверждались по другой конституции. На всех юридических тонкостях можно было бы сыграть, будь президент в хорошей физической форме и расцвете сил. Да и успешность развития страны должна быть иной. Отрицательный антураж во всех этих составляющих помог конституционному суду не мудрствовать лукаво, а принять решение и конституционно оправданное, и удовлетворяющее практически все политические силы в стране, как, впрочем, и подавляющее большинство избирателей, в прошлом дважды голосовавших за Ельцина. И второе — это решение суда должно умерить пыл инициаторов и сторонников импичмента.
Были ли надежды на возможность третьего переизбрания у самого Бориса Ельцина? Надежды сохраняются, даже когда нет никаких надежд. Тем более когда они инициируются окружением президента, которое свое желание остаться у власти старается прикрыть якобы властолюбием Ельцина… Сам президент в этом процессе как бы не участвовал. Он озвучивал некие загадочные фразы типа: «Мои помощники запрещают мне говорить на эту тему». Естественно, после таких туманных реплик любые заявления Ельцина, что он не будет выдвигать свою кандидатуру на третий срок, воспринимаются как игра. Теперь это все позади. И следует осмыслить, что мы имеем в сухом остатке.
