— Огюст Бартольди, автор статуи Свободы, тоже был членом этой ложи?
Мутье встал.
— Дай мне несколько минут, чтобы ознакомиться с его биографией… и я скажу тебе.
Марка понимал, что все будет зависеть от этого ответа.
118
— Мой дорогой Эдмон, вы всегда проявляли слишком явный интерес к нашему излюбленному сырью.
Андреа Консюржанс созерцал шикарный кабинет Канселье. Ему никогда бы не пришло в голову жить среди столь подавляющей роскоши. Парижский негоциант входил в число тех членов «Авроры», которые были одержимы эстетикой драгоценного металла и ощущали необходимость владеть этим веществом, дотрагиваться до него, держать в руках. Такими были четверо из двадцати членов картеля. Что касается остальных, они, конечно, любили золото, но, к счастью, не являлись его рабами.
— У каждого свои грехи, Андреа. Каким будет продолжение программы?
Швейцарец скрестил ноги и склонил голову набок.
— Следует перехватить объект, вернувшийся из Нью-Йорка.
Канселье вздрогнул. Тон, которым Консюржанс произнес эти слова, не предвещал ничего хорошего для объекта. Он слышал о вмешательствах агентов ДБР, но предпочитал не вдаваться в детали. После возвращения с предыдущего срочного совещания, состоявшегося в шале Андреа, его энтузиазм в отношении «Авроры» поостыл. История с алхимическим золотом действовала ему на нервы. Необходимо было остановить все это.
— Знаете, мы ведь не на Среднем Востоке или в какой-нибудь банановой республике.
— Знаю. Ну и что? — ответил Консюржанс решительным тоном.
—
Андреа Консюржанс принял благодушный вид отца, объясняющего ребенку, что перед едой нужно мыть руки.
— Я понимаю ваши терзания. Но представьте, что секрет алхимического золота станет достоянием гласности или попадет в руки недобросовестного человека, каким, полагаю, и является наш объект. Последствия будут не только серьезными. Они будут катастрофическими. Все полетит кувырком.
— Я знаю. Конец мира, о чем я говорил полицейскому, сидевшему на вашем месте. Тем не менее…
В кабинете зазвонил золотой телефон. Канселье снял трубку и нахмурил брови. Он произнес только одно слово —
— Объект потерян, — с раздражением сказал он. — Мне очень жаль, я…
Консюржанс и глазом не моргнул. Он по-прежнему улыбался. Француз удивился:
— Я думал, что это известие приведет вас в ярость.
— Я никогда не впадаю в ярость. Я давно забыл об этом чувстве и даже о его горьком привкусе. В любом случае, если наш человек — именно тот, о ком я думаю, я знаю, куда он направится.
119
Мутье вернулся с толстой книгой в руках. Он сказал, перелистывая страницы:
— Огюст Бартольди был посвящен 14 октября 1875 года в ложе «Эльзас-Лотарингия», за несколько дней до создания Франко-американского союза, ассоциации, в которую в те времена входили многие масоны, начиная с ее вице-председателя историка Анри Мартена, великого магистра лож того времени. А это не какая-нибудь мелкая сошка!
Довольный Марка потер руки.
— Сеневьер, Лафайет, Аршамбо и Бартольди. Полный комплект!
Андриво никак не мог уяснить, чему он радуется.
— Если я правильно понял, мы ищем убийцу, который по прямой или побочной ветви является потомком… — он посмотрел в свои записи, — Алексиса де Сеневьера, дети и внуки которого тоже были масонами. Например, Луи де Сеневьер, член ложи «Эльзас-Лотарингия». Но я не понимаю, какое отношение к этой истории имеет Бартольди…
Внезапно Антуан осознал, что зашел слишком далеко. Невозможно сказать ни Андриво, ни Мутье, что он обнаружил святилище под статуей Свободы, задуманное и построенное Бартольди.
— Случайность. Простая случайность. Наши поиски закончились тем, что мы видим одни лишь совпадения. Давайте разрабатывать след Луи де Сеневьера. Именно он выведет нас на убийцу Поля де Ламбра.
— В таком случае придется заняться отчетами ложи «Эльзас-Лотарингия», — вздохнул Андриво. — Здесь работы на несколько недель.
Мутье покачал головой.
— Нет. Как я вам говорил, это известная ложа. Ее архивы были описаны и даже занесены в электронную картотеку.
Великого секретаря словно током ударило.
— Так за работу! Антуан, ты удостаиваешься чести выбора.
— Я хотел бы увидеть записи лекций, прочитанных Луи де Сеневьером во время заседаний ложи «Эльзас-Лотарингия».
— Достаточно перейти к поиску, — ответил Мутье, направляясь к центральному компьютеру. — Заполним две ячейки, и поисковая система все найдет.
— А мы, — решил Андриво, — займемся самой неблагодарной работой. Будем изучать списки членов ложи. В конце концов мы обязательно наткнемся на информацию об этом Сеневьере.
На экране высветились три результата поисков.
— Ну что ж, он не перетрудился, наш брат Сеневьер. Три лекции за всю масонскую карьеру, — пошутил директор, записывая ссылки, чтобы потом передать их библиотекарю.
— Я уверен, что письменной информации будет гораздо больше, — проворчал великий секретарь.
— Есть! — воскликнул Мутье, когда на экране высветились результаты в виде штриховых кодов в ответ на вторую заявку. — Пойдемте в другой зал. Туда, где стоят стеллажи.
Вошла женщина-библиотекарь. Она положила перед Антуаном тонкую папку. Андриво и Мутье встали, посоветовав Антуану не перенапрягаться.
Но комиссар их уже не слышал.
В папке лежали три написанные от руки лекции. Марка сразу же отложил две первые: это были обязательные для ученика работы. Он сосредоточился на третьей. Единственной, которую Луи де Сеневьер написал по собственной инициативе.
Антуан развернул сложенные вдвое листы и пробежал глазами титульную страницу.
Одну за другой он просматривал шесть первых страниц лекции, где автор с технической точки зрения
