сюда против моей воли.
На красивом лице Гая отразилось удивление и смущение.
— Роуланд? Я не понимаю…
— Это трудно объяснить, сэр Гай, — чувствуя себя неловко, сказала Бригитта.
Он сел рядом.
— Ты должна мне рассказать. Если Роуланд похитил тебя…
— Это не целиком его вина, — призналась она.
И рассказала Гаю свою историю. А он смотрел на нее и слушал с восхищенным вниманием до самого конца.
— Но Роуланд не глуп, — удивился Гай. — Он не может не видеть, что ты — дама. Неважно, что ему сказала Друода.
Бригитта вздохнула.
— Было много такого, что заставило его поверить не мне, а Друоде.
— Роуланд должен понять, что ошибся! — страстно воскликнул Гай.
— Я устала, сэр Гай. Все напрасно. Я устраиваю Роуланда как служанка. И верю, что он предпочитает не знать правду, потому что правда не интересует его.
Огромная тяжелая деревянная дверь распахнулась, и вошел Роуланд. Бригитта быстро встала, уже начиная сомневаться в том, что правильно поступила, рассказав все Гаю. Но в конце концов, что она такого сделала, кроме как сказала правду? И сэр Гай ей поверил. Может быть, она найдет в нем защитника?
— Роуланд здесь, — сказала Бригитта своему новому другу, — Я должна отнести ему ужин.
Гай возмущенно вскочил:
— Нет, госпожа Бригитта! Ты не должна прислуживать ему.
— О, нет, я должна, — ответила она. — Иначе он побьет меня.
Гай залился краской ярости, когда она поспешила к Роуланду.
На большой поднос она положила колбасу, дичь, пудинг и быстро оглянулась — как раз вовремя — Роуланд весело приветствовал Гая. Но Гай холодно ответил ему.
Бригитта несла еду и пиво Роуланду, исподтишка кидая быстрые взгляды на двух мужчин, начавших какой-то горячий разговор. Некоторые посматривали в их сторону, и она стала нервничать. Если бы только услышать, о чем они говорят! Но она не осмелилась даже приблизиться к ним.
— Что такое ты замыслила, девка?
Бригитта, затаив дыхание, повернулась к Лютеру.
— Я не понимаю о чем вы, милорд, — ответила она твердо, но не посмела посмотреть ему в глаза.
— Я видел, как ты говорила с моим вассалом, а теперь он спорит с моим сыном. Эти двое друзья, девушка. Они никогда не ссорились.
— Я не сделала ничего, о чем могла бы сожалеть, — непреклонно сказала Бригитта, ставя поднос на стол.
Лютер поднялся из-за большого дубового стола и подтащил ее к себе.
— Я не хотел бы потерять хорошего человека перед началом войны.
— Это все, что значит для вас сын — хороший человек, чтобы сражаться за вас?
— Я говорю о сэре Гае. Потому что нет никакого сомнения, если они сразятся, кто победит. И если бы я думал, что мой сын в опасности из-за тебя, я бы живьем содрал с тебя кожу, не посмотрев, госпожа ты или нет!
У Бригитты глаза полезли на лоб. Так он знает! Черт бы его побрал! Он знает, что она госпожа, и не собирается мешать Роуланду, держать ее у себя, хотя прекрасно понимает, что тот не имеет на это права.
— Вы бесчестный! — с яростью процедила она сквозь зубы. ? Вы знаете, кто я, однако миритесь с несправедливостью вашего сына ко мне.
Лютер усмехнулся:
— Какое мне дело? Роуланд называет тебя своей служанкой, значит, ты и есть служанка. Я не собираюсь с ним спорить из-за этого.
— Но ведь он неправ! — воскликнула Бригитта.
— Пойми меня, мамзель. Каждому мужчине нужен сын, который займет его место, когда он умрет. Но кроме того, мне нужен мой сын, чтобы он был рядом и защищал мои владения. Я горжусь тем, что я из него сделал. Я чуть не потерял его по глупости несколько лет назад. И только предстоящая война с моим зятем привела его обратно. Он вернулся. И я не собираюсь рисковать потерять его снова.
— Бригитта!
Она съежилась при этом громоподобном звуке. Обернувшись, она увидела шагающего к ней Роуланда с лицом, похожим от гнева на черную маску. Она почувствовала, что колени ее слабеют.
— Ах, мамзель, — сказал Лютер почти печально. — Боюсь, что теперь ты пожалеешь о том, что сделала.
Она сверкнула глазами в его сторону.
— И вы позволите избить меня? Не так ли?
— Не я отвечаю за тебя, — сказал старик, отвернувшись.
— Не прячься за моего отца, девка! — зарычал Роуланд. — Он тебе ничем не поможет.
Бригитта ответила спокойно, скрывая страх:
— А я и не ожидала. Он только что сказал мне, что одобряет все, что ты делаешь.
— Значит, ты все-таки просила его о помощи?
— Нет, Роуланд, — вмешался Лютер. — Не она подошла ко мне. Я заговорил первый.
— Не защищай ее… — холодно предупредил он.
Лютер постоял секунду в нерешительности, а потом раскланялся и оставил их вдвоем на помосте.
Роуланд схватил Бригитту за руку и сделал движение, точно хотел ударить ее. Она испугалась. Но вместо того, чтобы отшатнуться, бросилась к нему. Ее пальцы вцепились в его тунику, она тесно прижалась к нему, так тесно, что чувствовала тепло его тяжелого упругого тела.
— Если ты хочешь побить меня, Роуланд, возьми плеть, — прошептала она. — Удара твоего кулака я не переживу. Ты просто убьешь меня в таком гневе.
— Проклятье! — взвыл он, пытаясь освободиться от ее пальцев.
Но она держала крепко.
— Нет! Ты не осознаешь сейчас своей силы! Ты убьешь меня кулаками. Неужели ты хочешь этого?
— Отпусти, Бригитта, — приказал Роуланд, хотя гнев его ослабел.
Она заметила перемену в его тоне, а потом и в его теле, увидена знакомый блеск в глазах и отшатнулась. Один страх сменился другим.
— Я… Я не собиралась сама бросаться к тебе, — сказала она, но это звучало неубедительно.
Роуланд вздохнул.
— Иди к себе. Из-за тебя и так сегодня куча неприятностей.
— Я не хотела доставлять их, — сказала она спокойно.
Глаза его потемнели, а тело снова напряглось.
— Убирайся с глаз моих, женщина, пока я не передумал! Она позвала Вульфа и вышла через дверь, ведущую в конюшню, потому что парадная дверь была слишком тяжела для нее.
Когда она вышла из зала, ее стала колотить дрожь. Он ее чуть не избил! Но почему Роуланд так разозлился? О чем говорили они с сэром Гаем?
Бригитта прошла мимо конюшни и увидела там не только лошадь Роуланда, но еще четыре, которых раньше не было.
Вне всякого сомнения, они принадлежали сэру Гаю и другим, которые уходили в караул… Но у Лютера много людей в подчинении, и где же он держит других лошадей? Дальше она думать про это не стала — лошадь, которую она могла взять, есть. Это единственно, что сейчас ее интересовало.
Бригитта натянула капюшон на голову, завязала плотнее мантилью, прежде чем через двор направиться к себе. В тот день снег не шел. Но воздух оставался ледяным. В такую погоду трудно бежать.
