сознательные голоса, требовавшие от первой роты не валять дурака, спеть этому долбо… гм, дежурному по части, и уже пойдем, наконец, в казарму, так как время позднее.
— Разговорчики! Первая рота, марш! Первая рота, стой! Ну?
Сержант Дима сказал:
— Ладно, мужики, хорош, давайте споем уже и пойдем отсюда.
Сержант Лёша резонно возразил:
— А кто петь будет? Ты хоть одну песню знаешь? Нет? И я — нет. Да и западло… Затравит он нас сегодня. В общем, спокойной ночи, малыши.
Сержант Саша оживился:
— Есть идея. Споем. И не западло. Я запою, вы подхватите. «Спокойной ночи, малыши» в детстве все смотрели? Первая рота, шагом марш! Песню запевай!
И первая рота пошла. Хрипловатый, но громкий голос начал, еще несколько голосов подхватили.
Пиночет заулыбался: победил! В это время из строя второй роты раздался первый неуверенный смешок, быстро переросший в дружный смех. В третьей роте начали аплодировать, что капитан отнес на счет своего умения убеждать. Кто-то из эваковзвода начал подпевать, вторая рота подхватила и вот в ночи над батальоном, ширясь и крепчая, полилась бодрая, с лихим подсвистом, бессмертная песня:
О ДРУЖБЕ НАРОДОВ В РЕМБАТЕ
Прошу не рассматривать этот рассказ как разжигание, стравливание и т. п. Сам являюсь представителем нац. меньшинства, так что не корысти ради…
1988 год. Начало Карабахского противостояния. По Вооруженным Силам сверху вниз покатились директивы об усилении партполитработы, разъяснения национальной политики ЦК КПСС и т. п.
В наш ремонтный батальон прибыл целый полковник, замполит 1-й танковой дивизии. На политзанятия согнали весь рембат, включая поваров, почтальона и прочих блатных служивых. Меня, к моей радости, зампотех достал из замороженного танка и отправил в теплый клуб. Замполит батальона майор Кукушкин лично прошел по всем каптеркам и прочим нычкам. Из бани он пригнал заматеревшего дембеля- банщика, ефрейтора Курочкина. Как оказалось, это была не просто ошибка, но грубый политический просчет.
Как обычно, майор Кукушкин вылез на трибуну, толкнул речугу о происках империалистов и предоставил слово полковнику из штаба дивизии. Полковник повторил тезисы о происках империализма и заговорил о несокрушимой дружбе народов. Надо сказать, что в нашем рембате на 120 человек (включая офицеров и прапорщиков) служили представители 32-х различных национальностей. Поэтому полковник ярко и коротко описал многовековую дружбу латышского и туркменского народов и перешел к опросу присутствующих бойцов:
— Вот вы, товарищ ефрейтор, поднимитесь сюда, — и палец полковника уперся в Курочкина.
Майор Кукушкин побледнел и беспомощно посмотрел на командира первой роты, где официально числился Курочкин. Ротный, старший лейтенант Ковалев, вздохнул, вынул блокнот и приготовился писать объяснительную.
На трибуну тем временем поднялся сияющий, как олимпийский рубль, Курочкин. Полковник по- отечески задушевно спросил его:
— Вот вы, товарищ ефрейтор, знаете, представители скольких национальностей служат в вашем славном рембате?
Курочкин задумался, улыбка исчезла с его лица. Парень он был неплохой, но в своей бане за последние полгода одичал совершенно. Газеты он использовал только в туалете, не для чтения. Телевизора в бане не было. Про Славу КПСС он подзабыл… Наконец, Курочкин опять заулыбался:
— Три нации служат!
Майор Кукушкин закрыл глаза рукой и отвернулся. До пенсии ему оставался год, который майор хотел бы прожить мирно, без изматывающих бесед с дивизионным начальством. Старший лейтенант Ковалев начал писать свою объяснительную. Полковник насторожился и попросил уточнить. Курочкин бойко начал:
— Русский… нерусский (оживление в зале), — тут Курочкин замолчал, пошарил глазами по залу, взгляд его остановился на старшине роты, прапорщике Грищенко, — и один хохол есть!
Максим Токарев
Тень погранца
От автора
Привет, читатель. Меня зовут Макс.
Единственное, что точно поддается моментальной идентификации — это пол. На этом простом основании, да на нормальной сексуальной ориентации и построилась, как шеренга на плацу, жизнь — родился (национальность не знаю), учился (всему и, как теперь выясняется, ничему и совершенно точно — не тому), женился (попадая, понятно, и промахиваясь, но: дарю вывод — с каждым разом все то же самое, только достает быстрее), поскользнулся (ну, оступился — решил, что пролетарий по духу и аграрий по происхождению может быть блестящим военно-морским офицером по жизни), упал (отжался и очнулся — так получилось — одновременно), и вот только здесь чего-то понял.
А может быть, только показалось. Детство на Украине, юность в Белоруссии, училище в Калининграде, морские части погранвойск на Балтике…
Капитан-лейтенант запаса, надо же… Наверное, да — все это мне показалось. Если вы со мной согласны, считайте мои попытки нечто из показавшегося изложить на бумаге простым ненаучным фэнтези. Это — для вас.
Спасибо, что вы есть.
