— Понимаю, шериф, — ответила Сара. — И еще раз прошу прощения за свое легкомыслие. Когда решу уехать в следующий раз, обещаю, что предупрежу Эбби.
Сара проводила шерифа, повернулась и оказалась лицом к лицу с Моди, подозрительно глядевшей на нее. Моди стояла, подбоченясь и сузив глаза. И снова Сара поразилась ее сходству с Олимпией Фонтэн.
— Вас еще что-нибудь интересует? — спросила Сара.
— Да, я должна сказать, — Моди нахмурилась еще больше, — что никак не ожидала от вас такого безответственного поведения, мисс Дженнингс. Исчезнуть, ничего не сообщив никому! Ведь даже м-р Болдуин, и тот ничего не знал!
— О, Боже мой! Неужели вы и м-ра Болдуина посвятили в это?
— Разумеется.
Сара сдерживалась изо всех сил. Конечно, ее поступок говорит о невнимании к окружающим, но ведь она несколько раз извинилась, и поведение Моди, это разнюхивание просто невыносимы.
— Не стоит воображать, что со мной что-то случилось просто потому, что я уехала на несколько дней, — сдержанно сказала она. — Я свободна в своих поступках, мисс Вильсон, и вполне могу сама о себе позаботиться.
— Ну, знаете! — надменно заявила та, — очевидно, мое беспокойство не так понято. До завтра. Я приеду работать со счетами.
Глядя, как она уходит, подняв плечи, Сара вздохнула. Конечно, она поступила плохо, но Моди обладает удивительной способностью раздражать ее.
Сара пошла в спальню и позвонила м-ру Болдуину, сообщив ему, что все в порядке. Почувствовав, что задыхается в этом доме, что нужно найти спокойное место, где можно подумать, разобраться во всем, что произошло, она взяла сумочку со стола у двери и прошла в кухню.
— Эбби, я проедусь. И не волнуйтесь — я обязательно вернусь к завтраку.
— Да, мэм, — отозвалась Эбби, стоя у мойки.
Молодая женщина вышла через переднюю дверь и подошла к навесу для машин. Она отперла свой «мустанг» и опустила верх. Затем выехала на Речную дорогу и поехала в северном направлении, к старому дому, следуя изгибам реки. День был холодноватый и бодрящий, ветер раздувал волосы, придорожные деревья пылали всеми красками осени. Но сейчас она не замечала великолепия природы.
Вскоре показался дом. Оставив машину под деревьями, Сара пошла туда. Она села на пенек и тоскливо уставилась на серый дом. Что происходило с ней в эти дни? Сошла ли она с ума? Не случился ли с ней опять нервный срыв? Или она так глубоко погрузилась в медитацию, что увидела всю историю этого дома в галлюцинациях?
Но как же тогда объяснить, что прошло десять дней? И опять же, откуда эта старинная одежда, в которой она вернулась в настоящее?
Она покачала головой. Нет. Это не сон и не галлюцинации; все слишком реально. Дэмьен слишком реален, и ее чувство к нему. Как ни странно, но единственное осмысленное объяснение — что она действительно переместилась в прошлое и полюбила человека, живущего в прошлом веке.
Но как могла она туда переместиться, а потом вернуться обратно? Раздумывая над этой тайной, она решила, что это как-то связано с медитацией. А вернуться обратно она смогла, конечно, при помощи той вибрации, которую ощущала у наружных стен дома. Пока она была внутри, все было в порядке, даже когда она выходила в садик, который тоже был частью дома. Но как только она вышла через парадную дверь, она тут же оказалась выброшенной в настоящее.
Вот оно что. Окно во времени находится перед парадной дверью.
Сара поднялась по ступенькам. Постояла с минуту на крыльце. Тщательно осмотрела дверной проем, протянула руку вовнутрь и обратно. Ничего не произошло. Если дверь и в самом деле окно во времени, никаких признаков этого нет. А это значит, что таинственный проход, через который она вернулась в настоящее, существует только в прошлом. В этом есть какой-то сверхъестественный смысл.
Сара спустилась по ступенькам и снова села на пенек. Она оперлась подбородком на руки, лицо ее было крайне озабочено. Сможет ли она вернуться в прошлое? Если да, то в безопасности она будет только внутри дома. Как только она опять выйдет наружу, ее опять, по-видимому, отбросит в настоящее. Значит, если она найдет дорогу в прошлое, она будет заперта в доме, как в ловушке.
Но ведь Дэмьен остался там, а они так нужны друг другу! Как может любовь Дэмъена обратиться в ловушку? Заметил ли он уже ее исчезновение? Так же ли ему не хватает ее, как ей не хватает его?
И вообще, продолжается ли жизнь в том фантастическом мире, который она покинула? Или мир Дэмьена существует только потому, что она там? Ох, от этого можно сойти с ума.
И снова инстинкт подсказал Саре, что жизнь в прошлом продолжается и что Дэмьен наверняка сбит с толку и огорчен ее внезапным отъездом. Если бы он знал, как неохотно вернулась она сюда и как жаждет быть с ним!
Она должна попробовать медитировать и, может быть, таким образом вернуться к Дэмьену. Но как ни хотелось ей начать медитацию прямо сейчас, она знала, что придется подождать, по крайней мере, до завтра, до середины дня. С утра в доме мисс Эрики будет работать Моди, и Сара не хотела исчезать, если эта женщина где-то неподалеку. И еще нужно сделать кое-какие приготовления перед тем, как она попытается исчезнуть. Иначе власти, чего доброго, свяжутся с ее родителями.
Мысль о родителях словно открыла ящик Пандоры со всеми проблемами, ожидающими ее в будущем. Если она вернется в прошлое, останется ли она с Дэмьеном навсегда? Сможет ли бросить ту жизнь, если учесть, как она ее притягивает? Ох, слишком уж много проблем — и все сразу. Не может же она взять и обдумать все свое будущее прямо сейчас. Пока она знает одно — она должна вернуться к Дэмьену.
— Дэмьен, наберись терпения, любовь моя, — прошептала она, глядя на дом. — Как-нибудь я отыщу дорогу к тебе.
Тут, словно в ответ на ее слова, закружился ветер, призрачный свет заиграл на стенах, и вдруг Сара вспомнила просьбу Дэмьена навестить с ним могилу Винси. Она не смогла сходить туда с ним в прошлом, но не попытаться ли сделать это сейчас?
Но где эта могила? Она сосредоточилась. Дэмьен сказал, что это где-то к северу от дома, среди деревьев. Сохранилась ли она? Не обрушились ли могильные камни? А если на этом месте что-нибудь построено, или оно распахано, могилы Винси, Люси и ребенка исчезли навсегда. Но она хотя бы попытается.
Сара направилась через лес в северном направлении. Она никогда не ходила в эту сторону и теперь ориентировалась по реке; она не потеряет направления, пока ей видно, как река сверкает вдали за деревьями.
Пятна света лежали на дорожке, свежий ветер, пахнущий лесом, ласкал кожу. Инстинкт вел ее вперед, к высокой платановой роще. Осенняя листва платанов трепетала на ветру, как красный костер.
В роще Сара вошла под лиственный полог и замерла. В середине прохладного тенистого трота она увидела три старые могилы. Она думала, что могильные камни будут опутаны вьюнами, и земля вокруг сплошь зарастет. Но вместо этого были явно видны маленькие начищенные оградки, могильные камни целы, а землю как будто недавно полили. Даже цветы — сухие, увядшие, — в бутылках из-под содовой стояли у каждого камня.
Кто это ухаживает за могилами? Чтобы рассмотреть надписи, Сара стала на колени, как в храме. Камни сильно повреждены временем, покрыты лишайниками, но несколько букв еще можно разобрать. На первом камне она рассмотрела слово «Люси». Это значит, Люси Фонтэн, жена Дэмьена, подумала она взволнованно.
Глядя на могильный камень, Сара испытывала и радость, и грусть. Грусть о молодой женщине, умершей сто лет тому назад, когда ее муж сражался в жестокой, разрушительной войне. Радость же была потому, что Дэмьен Фонтэн на самом деле существовал, что она действительно прожила десять дней в его мире. Как еще могла бы она узнать о его брате, жене и сыне, которые здесь похоронены?
Сара внимательно осмотрела две другие могилы. В первой, с коротенькой надписью, очевидно, похоронен мертворожденный сын Дэмьена. Ее сердце сжалось от грусти о погибшей маленькой жизни. Она тщательно счистила листиком лишайники, но, увы, не смогла разобрать ни одной буквы или цифры:
