– Похоже, он исчез с лица земли.
– Отыщи его. Хочу знать, кто еще участвовав в этом деле. – Он добежал до отдельного строения, где располагался его спортивный зал, остановился и позволил себе перевести дыхание. – Гомез, уже неделя прошла. Ты плохо работаешь. – Он улыбнулся. – И мне кажется, ты теряешь форму. Посмотри, как пыхтишь. Давай пойдем в зал. Устроим спарринг.
Глаза Гомеза расширились, и он резво отступил.
– Мне надо вернуться в Боготу. У меня есть наводка на одного парня с Западного побережья, может, он что-то знает.
– Тогда валяй, побыстрее возвращайся в город. – Он открыл дверь в спортзал. – Придется мне обойтись тем молодым парнем. Смотри, какого откопал. – Он жестом показал на темнокожего крупного мужчину, сидящего у тренажера для поднятия тяжестей. – Он очень сильный. Говорят, хорош со всеми видами оружия. Как ты считаешь, Гомез, может он меня уделать?
– Нет.
– Я тоже так думаю. – Чавез направился к молодому человеку, ощущая, как в предвкушении играет кровь в жилах. Парень смотрел на него с нетерпением. Чавезу нравилось такое отношение. Бой будет что надо. – Глядишь, и скрасит мне утро…
– Чавез вернулся в свой дом в горах, – Доложил Хосе Манеро. – У него, как обычно, там дела.
– Он не уехал в Штаты? – спросил Гален. – Ты уверен?
– Шевелится только Гомез. За последние три недели четыре раза был в Боготе, задавал много вопросов.
– А ответы получил?
– Возможно. Последние два дня мне не удавалось его засечь.
Гален замер.
– Мог он уехать из страны?
– Мог. По-тихому.
– Расскажи мне о Гомезе. Он – правая рука Чавеза?
– Если можно так выразиться. Чавез любит сам все контролировать. Гомез промышлял убийствами в Каракасе, пока четыре года назад Чавез не подобрал его. Он не гений, но смышлен и испытывает здоровое уважение к Чавезу. Последнему это нравится. Он не терпит соперников.
– Дай знать, если Гомез всплывет.
Гален повесил трубку. Новости Манеро не пришлись ему по душе. Форбз надеялся, что Чавез очертя голову ринется за Еленой и сыном, он же послал опытного помощника, что, с точки зрения Галена, было весьма разумно.
Не его дело. «Позвони Форбзу, предупреди его, а потом забудь про все», – сказал он себе.
Он достал телефон и стал набирать номер, но, не дойдя до последней цифры, отключился. Что он ему скажет? Что в его ловушку попадется не тот человек? Он даже точно не знал, действительно ли Гомез в Штатах. Манеро не удалось его засечь.
Вполне может оказаться, что он блаженствует где-то в Колумбии, а не едет к винограднику, где находятся Елена и ее сын.
Над горами стояла полная луна. Елена прислонилась к ограде и глубоко вдохнула ароматный ночной воздух. Здесь пахло совсем не так, как в Колумбии. Ни сырости, ни запаха тропиков, ничего такого, к чему она привыкла.
– Мальчик спит? – спросил Форбз, останавливаясь рядом.
– Скорее всего. С ним Доминик.
– Вы же, как я понимаю, вышли вовсе не для того, чтобы полюбоваться окрестностями?
– Почему, я как раз любуюсь. Насколько же здесь все отличается от Колумбии.
– Но каждый вечер вы ведь выходите не для того, чтобы насладиться этим разнообразием. Вы обходите все вокруг, как часовой на дежурстве.
– От привычек трудно избавляться. Я была солдатом уже с двенадцати лет. Другой жизни я не знала.
– Странная жизнь.
«Гален бы так не сказал», – подумала Елена. С чего это она вспомнила Галена?
– Вы считаете, что такая жизнь не годится для женщины? Но среди повстанцев было много женщин. И у вас тут в армии тоже есть женщины.
– Но мы, бедные мужчины, лезем из кожи вон, чтобы не пустить их на передовую. – Он помолчал. – И не посылаем воевать детей.
Елена пожала плечами.
– Все дело в привычке. – Она оглянулась и посмотрела на дом. – Вы разочарованы, верно? Вы полагали, что к этому времени Чавез уже будет здесь?
– Я на это надеялся.
– Может, он в пути.
