– Я забыла. И тебе никогда не заполучить Барри.
– Я дам ему другое имя. Дам ему мое имя. Маленький Рико.
– Нет.
– Да. Ведь он мой сын. И я буду говорить ему, что делать, а что нет.
«Подави страх и злость. Они тебе не помощники», – сказала она себе.
– Почему ты захотел поговорить со мной? Ты ведь не думаешь, что я сообщу тебе что-то полезное.
– Хотел услышать твой голос. С ним связаны приятные воспоминания. – Он помолчал. – И тут у меня есть еще кое-кто, жаждущий услышать твой голос. Передаю ему трубку.
– Елена?
О господи! Она закрыла глаза.
– Луис.
– Ты должна сделать, как он велит. – Голос брата дрожал. – Я больше не могу выносить боль. Он говорит, что убьет меня.
– Какое мне дело? Ты меня предал, Луис. Ты рассказал Чавезу про Барри.
– Я не мог больше терпеть. Меня ломало. Нужна была доза. Доминику не следовало мне ничего говорить. Он ведь молчал все эти годы. Зачем он мне рассказал? Я не хотел тебя предавать.
– Но предал. Тебе плевать на меня, на Барри, на Доминика. Тебе бы только наркотик заполучить. – Она моргнула, стряхивая слезы. – Так вот, мне безразлично, что сейчас с тобой случится. Мне надо беспокоиться о тех, кого ты предал Чавезу.
– Тебе не может быть безразлично. – Голос Луиса был полон отчаяния. – Помнишь, когда мы были детьми? Все те хорошие времена… Помоги мне, Елена.
– Отдав моего сына? Ты рехнулся.
– Я ничего не мог с собой поделать. Ты всегда была сильной. Я не выношу боль, Елена. Они будут меня мучить.
– Прости, Луис, – прошептала она. – Я не могу тебе помочь.
– Ты должна…
Голос его пропал, Чавез взял у него трубку.
– Слушай, ты страшная женщина, Елена, – сказал он. – Он такой несчастный. Неужели не пожалеешь его?
– Ты можешь его отпустить. – Она старалась говорить спокойно. – Как ты мог подумать, что я отдам своего сына за человека, который меня предал?
– Я думал, а вдруг. Ты, конечно, необычная женщина, но наверняка у тебя сохранились теплые чувства к брату, с которым ты вместе выросла. Вы делили опасности и радости. Нет, ты наверняка к нему небезразлична.
– Мне абсолютно на него наплевать.
– Тогда ты не станешь возражать, если я немного с ним поиграю. Вдруг у него есть что-то общее с тобой. Это может занять больше времени, чем ты думаешь, Елена. Я дам ему возможность позвонить, когда увижу, насколько он слаб. – Чавез отключился.
Луис…
Елена сунула телефон Галену:
– Он… дал трубку брату.
– Я понял.
– Он будет его мучить. – Она пыталась сдержаться, не показывать, как дрожат губы. – Мне плевать. Он мне безразличен. Он это заслужил.
– Да.
– Я пыталась снять его с наркотиков. Сделала все, что смогла. Он не слушал. Это не моя вина… – Слезы текли по ее щекам. – Я не могу ничего сделать, Гален. Не могу ему ничем помочь.
– Я знаю. – Он обнял ее. – Тихо, успокойся, я знаю.
– Ничего ты не знаешь. – Она вцепилась в его рубашку. – Я его любила. Думаю, я все еще его люблю. Я не хотела, но он заставил меня вспомнить…
– Что случилось? – нахмурился Доминик, поднимаясь по ступенькам на веранду. – В чем дело, Елена?..
– Луис… – Она оттолкнула Галена и вытерла слезы с лица тыльной стороной ладони. – Луис у Чавеза, Доминик.
Он в ужасе замер.
– Луис?
– Он собирается его пытать. Он любит это делать.
Доминик не сразу оправился от шока.
