Табард перевел взгляд с одного на другого.
– Кажется, ваш спутник удивлен не меньше меня! Он что, тоже ничего не знает о вашей женитьбе?
– Гэвин, ответь: жена она мне?
– А как же, – улыбнулся Гэвин, забирая поводья всех лошадей и направляясь в сторону конюшни. – По закону она твоя супруга.
Роберт взял Кейт за руку и повел в дом.
– Горячей воды и служанку.
Табард послушно последовал за ним.
– Сейчас я пришлю мою дочь.
– Нет, – быстро сказала Кейт. – Только не Каролину. Я не хочу, чтобы она прислуживала мне. Лицо хозяина постоялого двора смягчилось:
– Да она будет только рада этому. Ты сама знаешь. Все это время она не переставала вспоминать и говорить о тебе.
– Где наша комната? – перебил его Роберт.
– На втором этаже, – ответил Табард. Он остался стоять посреди холла, в растерянности глядя на них: – Вы в самом деле обручены?
Роберт, шагая по лестнице наверх, на миг задержался и коротко бросил:
– Сколько раз я должен повторять: она моя жена. И я требую, чтобы ты относился к ней, как она того заслуживает. – Роберт, бережно взяв Кейт под руку, повел ее дальше по лестнице, к двери их комнаты.
Как только они вошли, Кейт выдернула руку и резко повернулась к нему лицом.
– Зачем вы солгали ему?!
– Я не солгал. – Роберт снял с плеч короткую накидку и швырнул ее в кресло.
– Вы перепачкаете грязью вышитые подушки.
Кейт взяла накидку и сбросила ее на пол.
– А мне наплевать на все подушки мистера Табарда, вместе взятые, – ответил Роберт. – И я не понимаю, с чего ты так заботишься о его благополучии после того приема, который он оказал тебе.
– Это не его вина. Он относился ко мне намного лучше других. – Ее собственный плащ свинцовой тяжестью оттягивал плечи. Она сбросила его на пол и тут же рассеянно отметила, насколько странно смотрится он рядом с накидкой Роберта. Мягкого перелива дорогой бархат и грубого плетения шерсть так же не соответствовали друг другу, как сама Кейт и человек, который, словно смерч, ворвался в ее жизнь. – Ребенком я часто играла с его дочерью. И он очень по-доброму относился ко мне.
– Чего не скажешь о сегодняшней встрече.
– Koгдa я подросла, Себастьян запретил мне появляться в деревне и разговаривать с кем-либо из жителей. Он сказал всем... – Кейт замкнулась, воспоминание и по сей день было болезненным. – Что я по натуре шлюха и ему приходится не спускать с меня глаз, чтобы уберечь от греха.
– И они поверили его басне?
– Он викарий – служитель Господа. К тому же Себастьян сам верил в то, что говорил. И они не могли не внять его словам. – Кейт открыто встретила взгляд Роберта и с вызовом произнесла: – Но я не шлюха. И никогда не стану ею, что бы он ни говорил про меня. Вам не удастся превратить меня в падшую женщину.
– С чего ты решила, что я собираюсь это сделать?
– Я не настолько наивна, как вам кажется. Себастьян очень много говорил со мной о том, что такое плотский грех. Вы солгали Табарду, чтобы нам дали комнату, хотя...
– Мы обручены.
Роберт произнес эти слова столь уверенным и непоколебимым тоном, что Кейт с недоумением воззрилась на него.
– Да вы с ума сошли! Как такое может быть? Только оттого, что вы сказали...
– Вот именно, – мрачно улыбнулся Роберт. – Так происходит помолвка у нас в Шотландии.
– Неужели? – недоверчиво спросила Кейт.
– И для этого не нужно никакого церковного обряда. Мужчина и женщина в присутствии свидетелей объявляют о своей помолвке и затем живут вместе год. Если они остаются довольны браком или если за это время рождается ребенок, то их узы остаются нерасторжимыми навсегда. Если нет... – Он пожал плечами. – Они свободны, каждый может идти своей дорогой.
– Как странно, – подозрительно заметила Кейт.
– Помолвка имеет такую же силу, как и церковный брак. На год. Я привезу тебя в Крейгдью и объявлю при всем народе, что ты моя жена. Но через год мы расстанемся. – Он сжал губы. – Несмотря на хитроумный план, задуманный ее величеством.
Он злился. Но Кейт чувствовала, что не на нее.
– Вы не хотите быть моим мужем?
– Конечно, нет. – Он криво усмехнулся. – Извини, что я так груб и прям, но мне бы никогда не пришло в голову выбрать тебя в жены. Мне и без тебя хватает забот...
