– Математике, географии, французскому... – Она неопределенно повела рукой. – Леди... королева хотела, чтобы я получила хорошее образование, достойное знатной девушки. Именно поэтому Себастьяну дано было распоряжение купить мне лошадь.
– Готов держать пари, что она понятия не имела, как выглядит этот мерин.
– Нет, конечно. Выбирал сам Себастьян.
– А музыкой ты занималась?
Кейт отрицательно покачала головой.
– Себастьян считал, что заниматься музыкой – значит тешить дьявола.
– А после уроков ты могла делать, что хотела?
Она нахмурилась.
– После уроков под руководством Себастьяна, если только он не отправлялся к кому-то из прихожан, я изучала Святое Писание. – В ее памяти всплыли все эти страшные, томительные часы, которые она провела на стуле возле окна, прилагая все усилия к тому, чтобы не отвлечься ни на секунду, так как за этим немедленно следовало суровое наказание. – Когда его не было дома, мне разрешали погулять или покататься на Вороном.
– Одной?
Она кивнула.
– Себастьян запретил мне общаться с жителями деревни.
– Да, ты уже говорила об этом.
В его словах чувствовался скрытый гнев.
– А теперь я хочу пойти помочь Гэвину. – Кейт решительно поднялась.
– Не стоит. Лучше, если ты отдохнешь как следует. Завтра предстоит не менее трудный день.
– Ничего, я сильная, выдержу. – Она отбросила упавшую на лоб прядь. – Но я никак не могу понять, к чему такая спешка? Из-за чего мы так торопимся?
Он посмотрел на нее все с тем же непонятным для нее выражением и шагнул к Гэвину.
Кейт не стала спорить. Братья принялись устраивать место для ночлега. Роберт двигался ловко, без суеты, и в то же время ему удавалось сделать больше, чем успел бы сделать другой человек. И он так распределял обязанности, что Гэвину выпадало только то, что не требовало особого усилия или напряжения. И по дороге, припомнила Кейт, он вел себя точно так же.
Темп был задан быстрый, но всякий раз Роберт искал, как обойти возникавшие на их пути препятствия, которые раненый брат не смог бы преодолеть.
Снова ее пронзили боль и зависть. Не было на земле человека, который беспокоился бы о ней, которому была бы небезразлична ее судьба. Кейт решительно тряхнула головой. Она сама сумеет позаботиться о себе. Ей никто не нужен!
Но облегчение не приходило. Кейт настолько устала за день, что не в силах была даже приподнять голову, но сон все равно не шел к ней. Наверное, из-за того, что отовсюду слышатся какие-то странные непонятные звуки. Нет, дело не в них. Не надо обманывать саму себя. Она понимала, отчего не в состоянии сомкнуть глаза.
Кейт медленно повернулась к костру.
Сквозь язычки пламени она увидела устремленный на нее взгляд Роберта.
Кейт насторожилась, ожидая, что он скажет.
Но он просто лежал и смотрел на нее. И в глубине его темных глаз застыло нечто, что привело ее в смятение, как это произошло сегодня утром в спальне.
Грудь вдруг начала вздыматься, словно она все это время стремительно бежала. И каждое новое прикосновение к шерстяной ткани вызывало странное болезненное покалывание. Жар опалил ее, будто пламя костра, тяжелой волной пройдя по телу.
Кейт не выдержала затянувшегося молчания.
– Я... я не могу заснуть, – прошептала она.
– Знаю.
Конечно, он знал. Все это время она ощущала на себе его взгляд.
Кейт закрыла глаза, стараясь успокоиться и забыть о том, что он совсем рядом.
– Буря, – сказал вдруг Роберт.
Она снова открыла глаза.
– Ты спрашивала, к чему такая спешка... – Он помолчал. – Надвигается сильная буря. Я хочу, чтобы мы успели пересечь границу Шотландии до того, как она нас настигнет.
Какая чепуха! День был таким солнечным и ясным. Она не заметила на небе ни единого облачка.
– Сезон дождей уже прошел. Откуда вдруг взяться буре? – недоверчиво проговорила она.
– Увидишь. – Роберт повернулся к ней спиной и натянул одеяло на плечи. – Она близко.
Когда они добрались до вершины холма, Гэвин придержал коня, вытянул вперед руку и, обернувшись к Кейт, сказал:
