– Роберт! – радостно воскликнул он, указывая на двор конюшни, который, казалось, был битком набит людьми и лошадьми. – Aнгyc как раз собирается в набег. Он зовет нас с собой. Что ты об этом думаешь?
– Мне казалось, что ты испил полную чашу славы и крови, – сухо ответил Роберт.
– Крови не будет – ну разве только прибьют сторожевого пса. Aнгyc хочет наведаться в конюшню графа Кавендиша, чтобы забрать несколько отличных кобыл. Ангус считает, что им Шотландия придется больше по душе. Англичане никогда не умели по-настоящему ценить лошадей и ухаживать за ними.
Глаза Гэвина сияли от возбуждения. – Конечно, если ты против, то можешь оставаться. Ангус поймет тебя. Я уже сказал ему, что ты только что женился и захочешь провести вечер у камина.
– Очень мило с твоей стороны позаботиться обо мне.
– Я не смог отразить нападения английских стражников. По крайней мере, хоть на один вечер облегчу жизнь своему господину. Ну, так как? Ехать мне или нет?
– Я подумаю. – Роберт перехватил взгляд Кейт и указал ей на невысокого, но мощного, широкоплечего человека, который стоял в центре толпы, заполнившей конюшенный двор. – Пойдем, я познакомлю тебя с моим родственником.
– Так он и твой родственник тоже? – спросила она, разглядывая Ангуса Гордона. Это был среднего роста, плотный, коренастый человек, с рыжими седеющими волосами и довольно грубыми чертами лица – никакого сходства ни с Робертом, ни с Гэвином Кейт не обнаружила.
– Мы все состоим друг с другом в родстве – в той или иной степени. – Пожал плечами Роберт. – Все связаны родственными узами.
Кейт снова ощутила болезненный укол при этих словах.
Какое же это неповторимое чувство – быть таким, как они! Приехать в любое место своей страны и знать, что ты все равно принадлежишь к единому кругу, единому клану. Ничего! Когда-нибудь и она сможет пережить нечто подобное. Вскоре у нее появится свой дом – место, где она будет чувствовать себя свободной и независимой. И тут Кейт поняла, что все равно это будет совсем не то. В порыве первого воодушевления она даже не задумывалась о том, кто же, кроме нее самой, будет жить в нем?
– Здравствуй, дорогой Роберт. Я уже прослышал о том, что хлопот у тебя прибавилось, – громко заговорил Ангyс, когда они подъехали к нему. – Но неужели тебе требуется столько же усилий, чтобы управиться с хлюпенькой англичанкой, как и на захват испанской галеры?
– И в том, и в другом случае есть свои рифы. Кстати, – Роберт повел рукой в сторону Кейт, – моя жена, Кейт. У нее доброе сердце, и потому, Ангус, она скорее всего простит твои грубые и неуклюжие шутки.
– Если уж она выбрала в мужья шотландца, ей придется привыкать к нашему обращению. Ты, небось, тоже не слишком похож на тех вежливых тихонь, среди которых она росла. Так что ничего особенно нового она от меня не услышала. – Ангус оценивающим взглядом окинул Кейт. – Глаза красивые, груди крепкие, но бедра узковаты – с такими трудно выносить здоровых, крепких наследников.
Он смотрел на Кейт, как хозяин на рынке смотрит на покупаемую скотину. Но она не позволит ему, кем бы он там ни приходился Роберту и Гэвину, обращаться с ней, как с покорной овечкой. Пусть не воображает, что может безнаказанно распускать язык. Она не собирается спускать «милому дядюшке» его хамские шуточки.
Кейт направила лошадь в толпу, остановилась прямо перед Ангусом, с нарочитым разочарованием оглядела его, затем обернулась к Роберту и сказала самым нежным тоном, на какой только была способна:
– Я понимаю, милорд, почему ему хочется, чтобы вы поехали с ним. Такому тщедушному коротышке нужна надежная защита. Одному ему ни за что не справиться.
Гэвнн сдержанно фыркнул.
– Не справиться?! – Лицо Ангуса побагровело. – Мне нужна?.. – Он оборвал себя на полуслове, откинул голову и громогласно расхохотался. – Молодец, девчушка! – отсмеявшись, сказал он уже совсем другим тоном и, снова обратившись к Роберту, спросил: – Ты уверен, что она не шотландка?
– Нет, – коротко ответил Роберт. – И она очень устала. Мы третий день в пути. И надеялись на твое гостеприимство.
– А кто вам в нем отказывает? – возмутился Ангус. – Как бы ни был недоволен Джеймс, ты всегда можешь рассчитывать найти здесь приют. А как его верный пес Малкольм? У тебя больше не было с ним стычек?
– Нет. Но ведь я почти год не был дома. Думаю, что наши пути с Малкольмом еще не раз пересекутся, когда я снова окажусь в Крейгдью. И я должен предупредить тебя: у Джеймса ко мне масса претензий.
– Ничего, – усмехнулся Ангус. – Для тебя и твоей англичанки все равно найдется комната. Но чтобы меня не обвинили в потворстве англичанам, придется для очистки совести захватить у Кавендиша еще на пару кобылок больше, чем я задумал. – Он помрачнел. – Уж больно много англичане себе позволяют. Они считают, что могyт безнаказанно убивать шотландцев и все им сойдет с рук. Ты уже слышал про Марию?
Роберт замер.
– Что именно?
– Ей отрубили голову четыре дня назад. – Ангус пожал плечами. – Я никогда не был ее сторонником, ты сам знаешь. Но с какой стати англичане вообразили, что им дано право казнить шотландских монархов?
Потрясенная Кейт почувствовала вдруг, как обмякло и ослабело ее тело. Шотландская королева мертва? Ее матери отрубили голову?
– Вы уверены? – едва смогла выговорить Кейт. – Как? Как она умерла?
Ангyс удивленно посмотрел на нее.
– Ты что это так побледнела? С тобой все в порядке?
