Гаррик не мог умереть! Но он потерял много крови… Она и сейчас помнила во всех деталях ужасную картину: Гаррик безжизненно лежит у крепостной стены, весь залитый кровью. О Боже! И все из-за нее!
Если бы он послушался ее и не стал принимать вызов Арлена, они все втроем были бы сейчас уже во Франции!
Со дня дуэли прошла уже почти неделя, и в душе Оливии поселилась надежда на временную отсрочку наказания. Может быть, хоть на этот раз Арлен не станет мстить им с дочерью? Впрочем, отсутствие у мужа желания мстить могло означать только одно – Гаррик умер!
Не в силах больше сдерживаться, она разрыдалась в голос.
Когда слезы наконец иссякли, она снова вспомнила, как Гаррик лежал у стены в луже собственной крови. Она хотела молиться, но уже не могла. За эти пять дней она только и делала, что возносила молитвы.
Ах, если бы она была девочкой, а не взрослой женщиной!
Она могла бы верить в чудо, в добрых волшебников, в сказку! Но она давно уже не верила в чудеса.
Оливия медленно подошла к закрытой двери и осторожно приложила к ней ухо. Поняв, что в коридоре никого нет, она осторожно выглянула. В коридоре действительно никого не оказалось, и Оливия стремглав бросилась в спальню дочери.
Анна сидела на постели и играла с двумя маленькими фарфоровыми куколками. Подняв голову, она улыбнулась матери.
Оливия подошла к ней, села рядом и нежно обняла за плечи.
– Я так тебя люблю! – порывисто произнесла она.
– Я знаю, мама, – ответила девочка. – Я тоже очень тебя люблю!
– А чем тебя кормили на завтрак? – спросила Оливия, стараясь говорить как можно веселее, чтобы замаскировать печальную тяжесть на сердце. Анна в свои восемь лет знала и понимала гораздо больше, чем другие дети. Она уже говорила матери, что не верит в смерть Гаррика, но все же и она могла ошибаться, особенно в таком испуганном состоянии.
– На завтрак были яйца, – помрачнела девочка. – Как жаль, что мисс Чайлдс уехала. Я очень скучаю по ней.
– Я знаю, детка, – проговорила со вздохом Оливия, ласково погладив дочь по голове.
Дверь в комнату Анны неожиданно распахнулась. Оливия испуганно вскрикнула, увидев на пороге Арлена. Потом она взглянула в его исполненные ненависти, жестокие глаза и еще крепче прижала дочь к себе. Итак, время страшной мести наступило!
– Мне необходимо поговорить с тобой, – спокойно произнес Арлен, глядя на Оливию. – В твоей комнате.
Она чувствовала, что он задумал какое-то злодеяние, но все же медленно поднялась, не отпуская от себя испуганную дочь.
– Мама, не уходи! – горячо прошептала Анна, хватая ее за руку. – Мне страшно!
Оливия повернулась к дочери, но в этот момент Арлен грубо схватил ее сзади за локти и потащил прочь.
– Идем же! – прорычал он.
– Нет! – отчаянно воскликнула Оливия, тщетно пытаясь вырваться из цепких рук мужа.
– Мама, мамочка! – тоненько закричала Анна. – Не уходи!
Но Арлен уже тащил Оливию по коридору, где стояли несколько слуг и новая гувернантка Анны, ужасная, бесчувственная женщина, которую нанял сам Арлен.
Анна! Они хотят забрать Анну!
– Нет!!! – пронзительно закричала охваченная ужасом Оливия, но Арлен ловко втолкнул ее в спальню и тут же закрыл за собой дверь.
– Заткнись! – рявкнул он с ненавистью. – К чему так кричать, Оливия? Я только хотел с тобой поговорить, – уже тише продолжил он.
– Что ты хочешь сделать с Анной? – срывающимся от волнения голосом спросила Оливия, готовая как кошка расцарапать ему лицо.
– А разве я говорил, что хочу что-то сделать с собственной дочерью?
Теперь он был уже почти спокоен, это-то и настораживало Оливию. Подойдя к столу, он налил из графина стакан воды и протянул его жене.
– Вот, выпей и успокойся.
Оливия рассеянно взяла стакан.
– Я не хочу пить. Ты собираешься увезти Анну?
– Нет, – бесстрастно ответил Арлен, и невозможно было понять, правда это или ложь. – Через час- другой я уезжаю в Лондон, а ты останешься здесь, дорогая, жить прежней простой деревенской жизнью.
Оливия не верила собственным ушам. Кому, как не ей, было знать мстительную натуру мужа!
– Ты возвращаешься в город? А меня и Анну оставляешь здесь?
