– Нет. Но Арлен, как ты и сам теперь понимаешь, человек жестокий и непредсказуемый. Он ненавидит меня за мой дар ясновидения. Ненавидит… и боится.
– Но почему?
– Частично потому, что мои родители обманули его, а он прощать не умеет. Он считает, что я проклята. Видимо, потому что сам весьма порочен и боится расплаты за свои злодеяния. Он и Анну считает проклятием.
У нее комок подкатил к горлу, и она, взглянув на спавшую дочь, ласково коснулась ее детской ладошки.
– Мы с Анной держали ее дар в строжайшем секрете от Арлена, – продолжила Оливия. – Она видит гораздо сильнее, чем я, Гаррик. А ведь она совсем еще ребенок! Какая жизнь уготована ей? Неужели такая же, как у меня, полная одиночества и всеобщего непонимания, смешанного со страхом и презрением?
– У нее будет прекрасная жизнь, – отозвался Гаррик с какой-то необъяснимой убежденностью. – Рядом с ней всегда будешь ты, ее мать, а со временем у нее будет свой дом и своя семья.
– Но кто захочет взять ее замуж? Мои родители не любили меня из-за моего дара, а Арлен так просто возненавидел, когда узнал. Я выросла в полном одиночестве. У меня не было друзей, потому что все боялись и осуждали меня. Родив Анну, я стала защищать ее от жестокостей внешнего мира… Знаешь, мои родители, успешно сбыв меня с рук и выдав замуж за Арлена, ни разу не навестили меня, ни разу не написали даже коротенького письма. Господи, что будет с Анной, если Арлен нас настигнет?
– Оставаться в доме этого жестокосердного мерзавца было просто опасно, – сказал Гаррик. – Что же касается будущего Анны, мы с тобой постараемся сделать его счастливым.
– Мы? В Америке? – удивленно подняла на него глаза Оливия. – Значит, ты отказываешься от своей семьи? А в Америке мы будем жить во грехе, притворившись мужем и женой? Но рано или поздно все откроется, и что тогда? Гаррик, я не знаю, что делать… А вдруг Арлен обвинит тебя в преступном похищении жены и дочери? Меня это ужасно пугает… Теперь не только мы с Анной в опасности, но и ты тоже.
Гаррик нежно обнял ее и прижал к своей груди, ласково поглаживая ее светлые волосы. Оливия же тихо плакала от страха и смятения.
– Я сделаю все возможное, чтобы защитить вас с Анной, – проговорил он. – Все будет хорошо, Оливия, потерпи… А за меня бояться не надо. Поверь, я знаю, что говорю.
– Но что же нам теперь делать? – тихо всхлипнула Оливия. – У нас не остается иного пути, кроме постоянного бегства от Арлена. Знаешь, мне не дает покоя мысль о том, что если бы мы с Анной сбежали без тебя, Арлен вскоре простил бы нас и отпустил с миром…
Гаррик замер не веря своим ушам. Прошло несколько томительных минут, прежде чем он спросил:
– Ты хочешь, чтобы я ушел? Хочешь, чтобы я вернулся к отцу с матерью?
– Нет! Но Арлен способен на все, я уверена в этом!
Оливия вдруг побледнела, на лбу ее выступила испарина.
Очевидно, перед ее мысленным взором сейчас предстало ужасное будущее. Закрыв глаза, он постарался отогнать от себя эти мысли. Он не хотел знать, что именно она увидела.
– Оливия, я не допущу, чтобы вы с Анной отправились в Америку без меня, без моей помощи и защиты, – чуть хрипло произнес он.
– Но если ты отправишься вместе с нами, Арлен никогда не оставит нас в покое! – воскликнула Оливия с отчаянием в голосе.
Конечно, она была абсолютно права, и Гаррику стало не по себе.
– Значит, нам придется разобраться с ним еще до отъезда в Америку, – решительно заявил он.
– О Боже! – прошептала испуганная Оливия, глядя на него широко распахнутыми глазами. – У вас с Арленом давние счеты? Почему ты ничего мне об этом не рассказывал?
– Расскажу, когда настанет подходящий момент, – коротко ответил Гаррик.
– Это как-то связано с Элизабет? Ты когда-то был… ее любовником?
– Да, с Элизабет, – буркнул он неловко.
– Она мне говорила, – прошептала Оливия, опустив глаза.
– Могу себе представить, что она тебе наговорила, – вспыхнул Гаррик. – Она известная лгунья.
– Ты любил ее? – спросила Оливия звенящим голосом.
– Нет. Я был тогда еще мальчишкой, а она – очень красивой и соблазнительной женщиной. Я тогда не думал о том, что у нее в голове и что в сердце. Заботился только об исполнении ее желаний… Надеюсь, ты меня понимаешь?
– Кажется, да. Элизабет представила вашу связь Арлену в выгодном для нее свете, и он тебя возненавидел. Возможно, она даже влюбилась в тебя, потому и ненавидит по сей день.
– Элизабет любит только себя, – возразил Гаррик.
– Это так, – кивнула Оливия, – но, несмотря на всю свою гордыню и эгоизм, она таки влюбилась в тебя, по всей видимости.
– Никогда об этом не думал, – проворчал Гаррик. – И вообще лучше оставим это. Все было так давно, целых одиннадцать лет назад! Мне тогда исполнилось всего пятнадцать. Теперь это не имеет ровно никакого значения, но Арлен с тех пор воспылал ко мне ненавистью. Оливия, разве ты не понимаешь, что мне нужна только ты?!
Глаза ее наполнились слезами.
