пару раз взглянул исподлобья.
На указателе не было написано, как далеко еще до Мирамара. Даже если до него всего несколько минут езды, Регина больше не могла хранить молчание.
- Ваш отец так великодушен, - сказала она с надеждой завести беседу. Слейд ничего не ответил.
- Я очень ему благодарна. Неужели Слейд даже не хочет с ней разговаривать?
- Я понимаю.
Его тон был подчеркнуто официальным, но она обрадовалась, что молчание все же было нарушено.
- Он совершенно не обязан предлагать мне свое гостеприимство.
- Да. Рик всегда знает, чего хочет, - молодой человек хмуро взглянул на Регину.
- Вы так говорите, как будто хотите о чем-то предупредить.
- Может быть.
- Он - ваш отец.
- Вы думаете, мне об этом неизвестно? Регина хотела было сказать, что Рик любит Слейда, но промолчала. В конце концов это не ее дело.
- Я вижу, что вы сердитесь, - печально сказала она. - Простите меня.
Да, в его глазах таился гнев, но уже не тот огонь возмущения, всплеск которого она увидела в отеле.
- Простите меня, - повторила она. - Мне не хотелось ни в коей мере причинять вам какие-либо неприятности. Вы спасли меня.
Его рука сжала вожжи.
- Не говорите так. Я не спасал вас. - Она отметила, что он перешел на «вы». - Я нашел вас и привез в город. Не найди вас я, кто-нибудь другой сделал бы это.
- Вы думаете? Но ведь я могла никогда не очнуться…
- Я не пытаюсь снискать вашей благодарности.
- Но вы все равно ее заслужили. Слейд посмотрел на далекие горы.
- Черт возьми, - тихо сказал он. Регина быстро проговорила:
- Поворачивайте. Отвезите меня обратно в Темплетон. Я останусь в отеле, пока мне не станет лучше, затем отправлюсь в Сан-Луис Обиспо. Я уверена, что Сьюзан не откажется принять меня. И я не буду надоедать вам.
- Я что, похож на чудовище?
- Нет! Я только не могу понять, почему вы сердитесь на меня.
- Это не ваша вина. Я сержусь не на вас.
- Не на меня?
- Нет.
У Регины словно гора свалилась с плеч. Однако хмурое выражение его лица не давало ей покоя.
- Если вы не сердитесь на меня, значит, вы сердитесь на своего отца.
- Да, - его тон подсказал ей, что не следует вторгаться на запретную для нее территорию. Но она не могла удержаться. В голосе Рика, когда он оспорил со Слейдом в отеле, было неподдельное сожаление, и что-то еще, что она вначале не смогла определить, но теперь поняла - ненависть.
- Почему? - спросила Регина. - Он оскорбил вас?
- Чтобы меня разозлить, нужно нечто большее, чем упреки Рика.
- Значит, дело во мне. Вы злитесь на него из-за меня!
- Между нами были трения до того, как я встретил вас, и будут, когда вы уедете.
Ее сердце мучительно заныло. Как хотелось ей излечить их обоих от этой старой вражды! Но она не должна вмешиваться. Мысль о том, что вражда продлится даже тогда, когда она уедет, приводила Регину в отчаяние.
Но она чувствовала, что их последняя стычка, происшедшая на ее глазах, как-то связана с нею.
На какую- то секунду Регина поймала взгляд Слейда. Затем он отвел взор. Его мужественный профиль вырисовывался на фоне неба. Слейд процедил сквозь зубы:
- Чего вы, черт побери, хотите от меня? Она ответила, не задумавшись:
- Дружбы.
И замолчала, сама удивившись своей откровенности. Складка у его рта разгладилась. Похоже, он ей верит. И хотя она потеряла память, но откуда-то знала, что леди не должны предлагать дружбу незнакомым мужчинам, если, конечно, это не только дружба, но и… Нет, никаких недомолвок она не имела в виду.
- Дружба между нами невозможна. Регина посмотрела на свои руки в перчатках, лежащие на коленях. Она должна просто не затрагивать эту тему и сделать вид, что ничего не было сказано. Но вместо этого неожиданно спросила:
- Почему?
Не произнеся ни слова, Слейд резко стегнул лошадей. Она почувствовала, что он вскипает. «Наверное, это гнев», - подумалось ей. Она искренне пожалела о своей неосмотрительности.
Какова бы ни была тайна, которая пока скрыта от нее, когда-нибудь и она выйдет наружи. Его глаза напряженно смотрели на нее. Она не смогла понять причины его поведения, и это, с одной стороны, ее пугало, с другой, притягивало.
- Даже если вы имеете в виду особую дружбу между мужчиной и женщиной, даже это - невозможно?
Регина вся сжалась. Эти слова могли бы ранить ее, но она собственной кожей ощущала его неравнодушие, его неотрывное желание смотреть на нее. Она - женщина, он - привлекательный мужчина, и ее тяга к нему увеличивалась с каждым ударом сердца. Ей становилось все тяжелее дышать. И стоило только подумать о том, что может быть, что могло бы быть, если бы она позволила себе…
- Нет.
Всего одно слово, а как много в нем значений!
Не в силах оторвать взгляд от его лица, она подалась к нему. Всего на один дюйм. Но этого было достаточно.
- Элизабет…
Она знала, что ему хотелось поцеловать ее. Время словно остановилось. Она ждала, предвидела прикосновение его губ. Он наклонил голову, и его губы прикоснулись к ее губам. Однако почти в то же мгновение он отпрянул.
Сердце Регины неистово колотилось. Слейд резко натянул вожжи, взмахнул кнутом - быстрое, умелое движение…
Кобылки заторопились.
Регина была в полной растерянности. Она все еще ощущала его поцелуй, ее душа и тело тянулись к нему. Боже, он так красив! Даже более чем красив. Она стиснула пальцы.
- Это - ошибка, - грубо сказал он, не глядя.
- Что?
Он так и не осмелился посмотреть ей в глаза.
- Всего липа глупая ошибка.
Она выпрямилась. Щеки ее вспыхнули, когда он дал понять, что сожалеет о поцелуе, который показался ей столь желанным. Она покраснела еще больше, когда подумала, что в общем-то сама спровоцировала его.
- О Боже! - прошептала она.
- Поздно твердить «0 Боже!»
- Боже! - повторила она, стараясь понять, что же он себе вообразил.
- Именно этого хочет Рик.
Она вопросительно посмотрела на Слейда.
- И не смотри на меня своими огромными глазами! - почти прокричал он.
- Вы имеете в виду мой приезд в Мирамар?
Или же Рик имел в виду то, что они только что потянулись друг к другу? Но об этом она не спросила.
