Джек скользнул ладонью по шее жены, взгляд его затуманился, голос стал хриплым.
– Никто. Ну же, любовь моя. Покажи мне, что ты рада… Кэндис вывернулась из его рук.
– Рада? Ты даже не поздоровался со мной… Засмеявшись, он снова сгреб ее в объятия и поцеловал.
– Я здороваюсь – сейчас. – Джек осторожно отклонил жену назад, пока ее спина не коснулась влажной земли.
– Джек… – запротестовала Кэндис.
Он улыбнулся и, скользнув рукой под ее юбки, мигом заставил замолчать. Закрыв Глаза, Кэндис отдалась ослепительному наслаждению. А когда на смену руке пришел язык, она простила ему все. Волны наслаждения одна за другой омывали ее.
А потом Джек овладел Кэндис, неистово и властно. Его хриплые крики смешались с ее стонами, неразличимыми за шумом празднества.
– Кто она, Джек? Он улыбнулся:
– Ее зовут Гейдж, она вдова. Не обращай на нее внимания. У меня и без нее хватает забот.
– Тебе понравился ее танец, – ревниво заметила Кэндис. Джек погладил ее по волосам.
– Я воображал, что это моя жена танцует передо мной обнаженная.
– Лжец!
– Кроме того, я представлял себе те восхитительные вещи, которые проделаю с тобой. По-моему, ты осталась довольна?
Кэндис невольно улыбнулась.
– Держись от нее подальше, – с напускной строгостью сказала она.
– Даю слово, – отозвался Джек. Ревность Кэндис приводила его в восторг. Раз ревнует, значит, не так уж безразлична к нему.
– Ты не хочешь рассказать мне, что произошло? – Она выжидающе смотрела на него.
– Не сейчас. Давай лучше займемся любовью. – Он начал расстегивать ее сорочку.
– Вы были в долине Санта-Крус, – не отставала Кэндис. Рука Джека остановилась, затем небрежно скользнула в вырез блузки и накрыла ее грудь. – Я хочу знать, что случилось. Вы атаковали Тусон?
Джек убрал руку и сел.
– Ладно, раз тебе так не терпится. – Его глаза сердито сверкнули. – Хочешь знать все жуткие подробности? – Он встал и потянулся за набедренной повязкой. – Пожалуйста. Ранчо Рейнхарта разрушено до основания и сожжено. Он не сможет отстроиться. То же самое с ранчо Хендерсона. Погибло как минимум десять человек. Четверо из них апачи.
Хватит, или тебя интересует что-нибудь еще? Кэндис села, стянув на груди полы сорочки.
– Да. Что с судьей Рейнхартом?
– Не знаю.
– О Боже! – выдохнула Кэндис.
– Воображаешь, что все еще влюблена в него?
– Что за чушь! Судья хороший человек! Он наш сосед!
– Вы ведь чуть не обручились, верно? Помнится, у тебя был такой вид, словно ты жить без него не можешь! – Глаза Джека сверкали.
– Не верится, что вы напали даже на судью. Как ты мог? Джек молчал, подавляя бешенство.
– Не смей осуждать меня, а тем более судить, – бросил он наконец и зашагал прочь, отлично сознавая, что гнев его направлен не на Кэндис, а на самого себя и эту проклятую войну.
Глава 77
Кэндис решила, что больше не будет касаться этой темы, очевидно, чрезвычайно болезненной для Джека. Она нашла его возле вигвама. Он сидел у костра, с мрачным видом прикладываясь к бутылке. Кэндис так устала, что молча проскользнула на свое обычное место на скатке. Она была все еще удручена, но не из-за нахальной индианки. Теперь ее волновала участь судьи Рейнхарта. Лежа без сна, Кэндис размышляла о судье и его детях, о своем муже и об их ребенке. Прошло немало времени, прежде чем ей удалось заснуть.
Проснувшись утром, Кэндис отправилась на поиски Джека. Он прикладывал компресс из трав и грязи к ноге жеребца.
– Что с ним? – спросила она с таким видом, словно вчерашней стычки не было.
– Поранился, – отозвался Джек, видимо, настроенный так же миролюбиво. Ласково потрепав вороного, он улыбнулся: – Я не успел спросить тебя вчера, с чего это ты вырядилась в нижние юбки?
– Чтобы досадить Дати, – призналась Кэндис. Джек расхохотался.
– Ты искала меня? – В его серых глазах светились тепло и нежность.
– Да, Джек. Мне нужна кожа.
– Зачем?
– Хочу что-нибудь сшить. Для ребенка. Он был приятно удивлен.
