– Договорились… Из «Невского времени», черновик статьи закончен… Как пистолет?
– Достал. – Бакланов полез в сумку и вытащил стандартный «етоев» с глушителем и кобурой. – Вот. Вроде бы в приличном состоянии. Есть и запасные магазины. Восемь штук.
Я забрал у него оружие и патроны.
– Что ж, спасибо!
– Подождите! – Репортер вытащил из сумки набор отмычек. – Я подумал, это тоже может пригодиться.
Я осмотрел отмычки. Конечно, комплект и в подметки не годился тому, что притащила Инга, но на бесптичье, как известно, и кастрюля – соловей. По крайней мере со стандартными замками справлюсь.
– Почему вы так решили?
Бакланов пожал плечами:
– Мне думается, вы оказались в очень сложной ситуации. Иначе бы не стали обращать к репортеру. А у детектива, оказавшегося в сложной ситуации, вполне могут быть сложности с оборудованием.
На том и расстались. Бакланов отправился к своей «хонде», а я отыскал подходящий пенек и, подложив носовой платок, разобрал оружие.
Действительно, подсунуть фуфло известному криминальному журналисту не решились. Более того, «етоич» был даже вычищен. Я собрал его и, забравшись еще глубже в лес, сделал пару пробных выстрелов. Мне в очередной раз повезло – с таким оружием не грех и в осиное гнездо сунуться!..
Я добавил в обойму два истраченных патрона, спрятал Баклановские гостинцы в сумку и направился к машине: пора было возвращать ее владельцу.
41
Отмычки я опробовал на замке Яниной квартиры. И не без успеха – так что остаток дня и начало вечера провел, валяясь на диване, и наблюдая по компьютеру бесконечную череду видеоклипов, которыми потчевало российских подростков «MTV». Часть из них показалась мне знакомой.
Сама Яна вернулась без пяти восемь. Притащила полную сумку разной снеди.
– Привет, Максима! Как ты тут?
– Привет! Скучаю.
– Проголодался?
– Есть маленько.
– Сейчас будем ужинать. – Она убежала переодеваться.
Вернулась во вчерашнем оранжевом халатике без рукавов, чмокнула меня в щеку.
– Колючий!.. Я принесла лезвия и крем. Побрейся, пока занимаюсь ужином.
Я забрал у нее продукты всемирно известной компании «Жилетт» и спросил:
– А не боишься приводить в дом незнакомого мужчину да еще оставлять одного?
Она улыбнулась:
– Боюсь… Но ведь в тебе не ошиблась!
– А если бы я оказался вором?
– Но ведь не оказался! Я разбираюсь в детях, а вы, мужчины, не слишком от них отличаетесь.
Я пошел наводить марафет на собственную физиономию, а она взялась за ужин. Когда я вернулся, все уже было готово. Воистину ее марсианин дурак был, что улетел от такой женщины. Когда я надумаю жениться, моей супругой станет вот такая, умеющая за десять минут сварганить из полуфабрикатов блюдо под названием «пальчики оближешь».
– Ты, наверное, вкладываешь душу даже в микроволновку, – сказал я и набил рот нежнейшей телятиной.
– Нравится?
– Ум-гум!
Яна с улыбкой смотрела, как я уписываю за обе щеки произведения кулинарного искусства, а я думал о том, что этой женщине просто не о ком заботиться. Если бы дурак набитый, ее муженек, прежде чем удрать на свой разлюбезный Марс, озаботился главной задачей всякого супруга – сделать женушке бэби, – она бы, скорее всего, постельных дублеров сюда и не водила.
– Почему у вас нет детей?
– Муж не захотел оставлять с ребенком одну. Сказал – рожать будем после возвращения. Но это не страшно. Я тогда работала в детском саду, а сейчас перешла в приют. Так что у меня целых два десятка детей.
– Большие?
– Маленькие. От года до трех. Очень симпатичные. И все очень-очень несчастные. Не повезло им. С самого начала жизни не повезло. Один мальчоночка из Закавказья, с этого проклятого джихада привезен, а все остальные питерские. Брошенные… А ты, значит, частный детектив? – И заметив мое удивление, пояснила: – Я заглянула в твое удостоверение утром. Не подумай плохого, оно само вывалилось из кармана брюк.
Я убрал с физиономии удивление:
– Да, частный детектив.
– Значит, тоже постоянно сталкиваешься с горемычными людьми. Женат?
– Не дорос еще.
– Скажи, я ведь тебе помогла?.. Ты был такой вчера, когда извинялся… тоже несчастный. Будто брошенный. Будто тебе некуда идти.
Я отложил вилку и погладил ее пальцы.
– Ты мне до такой степени помогла, что даже не знаю, как отблагодарить.
– А просто скажи: «Спасибо, Яночка!»
– Спасибо, Яночка! – Я вновь погладил ее пальцы.
– Пожалуйста, Максима. – Она улыбнулась милой улыбкой, в которой не было сейчас никакого обольщения.
Но у меня дыхание перехватило от нежности: она была из тех простых русских женщин, что готовы помогать всегда, везде и всем. Даже если в результате нарвешься на неприятности!.. Такова уж их природа, такими их вылепил бог и нелегкая русская история. И наверное, в том, что Россия, находясь на перекрестке многочисленных евроазиатских дорог, жива уже второе тысячелетие, есть и немалая их заслуга.
Нет, парни, неприятностей я ей не желал, но как себя вести диверсанту, внезапно понявшему, что он в тылу врага и у него скоро будут провалены все явки?..
– Яночка, не могла бы ты мне еще помочь?
Она тут же приподнялась со стула:
– Что нужно сделать?
– Прогуляться по городу.
42
Она сумела почти все.
Я бродил неподалеку от вокзалов, а она наведывалась в камеры хранения, покупала жетоны и оплачивала очередную неделю аренды ячеек. Она не сумела одного – забрать пачку денег из ячейки на Московском.
– Там милиционер, – сказала она, вернувшись. – Он на меня так смотрел, что я перепугалась. Ноги стали, словно из ваты, и пот прошиб. Мне показалось, едва я открою дверцу, он меня схватит. Смогла только доложить жетончики.
– А в штатском там никто не болтался?
Вопрос был глупым: конечно, Яна не могла отличить филеров от обычных людей.
– Там полно народу болтается. И все как будто на меня смотрели!.. А тебе что, деньги нужны? Я дам, мне за мужа Международное агентство космических исследований платит. Он распорядился перечислять десять процентов ежемесячных. – Она вдруг помрачнела. – Сука я паршивая, да?
Я обнял ее за плечи:
– Ты не сука паршивая, Яночка, ты просто обычная русская женщина!
Скрытого смысла фразы она не поняла, а я не стал ничего объяснять.
