они возвратились к тачке-буфету за вторым и десертом. Интересно, им не надоедает курятина? Может, а почему бы и нет, кто-то из них очень хотел бы сейчас заглотить кусочек тушеного соевого творога.
— А где твоя подружка? — крикнул Ти.
— Ее тошнит, — сказала я как можно более язвительно.
Никакой реакции.
— Это тебя не беспокоит? — Я сощурилась.
— Она ведь модель? Уверен, у нее было время попрактиковаться, они все там болеют булимией, так что два пальца в рот…
Мне хотелось заорать на него. У тебя, черт возьми, какие-то проблемы? Но он надвигался на меня со своей тачкой. Я отскочила, чтобы избежать лобового столкновения. Он посмотрел на меня сердито. Я была просто в ярости. Что это за запах? Это не запах куриного мяса и не экскременты животных. Что-то более летучее. Но не бензин. Скипидар? Я сегодня работала с краской, а потом мыла кисти. И тут до меня дошло. Это виски. Сейчас запах почти не чувствуется, но он определенно исходил изо рта Ти.
Может, он такой злюка, потому что он алкаш? Может, мне и впрямь следует прислушаться к совету Марты и собрать о нем побольше информации перед очной ставкой? Я шла по территории питомника, и тут передо мной возникла незнакомая мне львиная морда.
— А тебя как зовут? — спросила я, пытаясь отыскать глазами табличку с именем.
Он издал странный рык, какой издают тяжелоатлеты в момент поднятия штанги или метания ядра, но перевести я не смогла.
— Ага, вот она! — Я подняла с земли деревянную табличку и прикрепила ее обратно на ограду.
— Трой.
Что-то щелкнула у меня в голове.
— Трой. ну, конечно же! Надо позвонить Элен! Она знает, что делать!
Я набрала ее номер. Надеюсь, я не оторву ее от процесса украшения торта.
— Алло!
— Элен, это Лара! Я думаю, у нас проблема.
Я быстро рассказала Элен о свинском поведении Ти, но Элен была спокойна.
— С Сашей все будет хорошо! Сколько раз она подвергалась нападкам со стороны модельеров во время показов, ей не привыкать.
— Это другое, — не согласилась я.
— Почему?
— Ну, если опустить тот факт, что эти модельеры были тщедушные короли подиумов, а Ти — мачо, хоть и деревенщина, то отличие в том, что Саше он нравится.
— Ты беспокоишься, что это одно из проявлений ее отвращения к себе — то, что она позволяет так с собой обращаться?
— Интересно, все, кто переезжает в Калифорнию, начинают так мудрено изъясняться?
Элен рассмеялась.
Я сформулировала свою точку зрения иначе, выразившись «калифорнийским» слогом:
— Я волнуюсь, потому что вижу, что она очень уязвима, и это вряд ли это самое лучшее общество для нее сейчас.
— Успокойся, пожалуйста. Лара. Все будет хорошо. Клуб «Калифорния» очень тщательно подбирал место, куда отправить Сашу. Кроме того, осталось всего пять ночей. Бели у нее будут какие-то серьезные проблемы, она всегда сможет позвонить тебе.
— А что, если в этот момент я буду в Йосемити? Это же полсотни километров отсюда.
— Зои всего в часе езды, в Лос-Анджелесе. Если уж у Зои не получится укротить его, то и ни у кого не получится.
Да, она права.
— Поверь мне, все, что ни делается сейчас, — все к лучшему.
— Если ты уверена…
— Да, я уверена. Слушай, мне надо идти. А то безе не поднимется.
Телефон выключился.
Я повернулась к Трою. Он смотрел на меня умными глазами, словно говорил: «Раз Элен сказала, все будет хорошо…» И мотнул своей гривой. Я вздохнула и пошла к дому, чтобы узнать, что нужно делать дальше.
Следующие несколько часов я занималась покраской забора, а у Саши состоялось первое занятие по гигиене среды обитания животных. Ага, угадайте с одного раза, кто это придумал? Хотя я считаю, что к старости характер у Ти немного смягчится, поскольку он попросил ее почистить клетки, из которых вывел хищников.
Сейчас час дня. У меня нет времени, через полтора часа мне нужно отчаливать. Я внимательно посмотрела на Сашу. Я уже значительно продвинулась в покраске забора, а у Саши дело почти не сдвинулось с мертвой точки, она не вычистила даже первую клетку. Она постоянно останавливалась, с трудом опиралась о лопату, и видно было, что она изо всех сил борется со слезами. Если бы Ти не было в поле зрения, я бы подошла успокоить ее, но он смотрел на нее даже более агрессивно, чем раньше.
— Ну, как у тебя дела? — около меня возникла Кэрри.
— Отлично. Осталось чуть-чуть докрасить. Ты все привезла от ветеринаров, что хотела?
— Ага, осталось только дать лекарства нашим кискам, — Кэрри посмотрела на Сашу. — Полагаю, она не привыкла пачкать руки.
— Она вовсе не белоручка, — настаивала я.
— Она сама-то знает об этом? Хороший вопрос.
— Честно говоря, это новый опыт для нее. Она лишь недавно оставила модельный бизнес. Так что ее новое «я», настоящая Саша, не модель, еще неполностью сформировалось, — объяснила я.
— Она пытается выяснить, кто же она на самом деле? — спросила Кэрри.
Я кивнула.
— Она все еще думает, что все, что у нее есть, это красивая внешность.
— Боюсь, да.
— Неудивительно, что она не готова выкинуть все это из головы.
Я взглянула на бедняжку Сашу. Она воюет сама с собой. Думаю, часть нее хочет выбросить эту лопату на фиг, залезть вниз головой в спальник и реветь до следующего вторника. Я раздумывала, не рассказать ли Кэрри о том, в какой депрессии пребывает сейчас Саша, может быть, попросить ее уговорить Ти заключить мир и сложить оружие. А заодно ноги, руки и торс. Если бы он молчал, то был бы очень привлекательным.
— Знаешь, она неправильно делает.
— Что ты имеешь в виду? Неужели есть какая- то особая техника выгребания дерьма, о которой я не знаю?
— Она не может найти свое «я», а потом уже перестать беспокоиться, что люди воспринимают только ее внешность. Ей нужно поверить в себя и в первую очередь выкинуть из головы мысль, что все в ней видят только красивую куколку.
Легко сказать. Конечно, питомник — идеальное место, чтобы для начала изуродовать себя до безобразия.
— Я не считаю ее пустышкой, — задумчиво сказала Кэрри. — Просто в ней этот глянец, обычный для модельного бизнеса, пустил глубокие корни.
Саша приподняла тачку, чтобы сложить все, что она вычистила, но зацепилась колесами за камень, и тут тележка упала на бок, и все ее содержимое вывалилось.
— О нет! — воскликнула я.
— Может, тебе стоит показать ей, как это делается, — предложила Кэрри.
— Мне?
Кэрри выгнула брови, весь ее вид говорил: «Держу пари, у тебя получится!». Я улыбнулась.
— Хорошо. Почему бы и нет?
