— Мастер Галч мог бы и поберечь свои денежки, Боджер. Мельничиха ложится с каждым, кто штаны носит, — и не ради мзды, а только чтоб свою похоть потешить.
— Так, может, и у меня бы с ней вышло, Грифт?
— Я бы, Боджер, тебе не советовал.
— Почему, Грифт?
— К несчастью, Боджер, мельничиха делилась с другими своими прелестями столь щедро, что подхватила дурную болезнь. И если ты не хочешь, чтоб яйца у тебя сгнили и отвалились, держись от нее подальше.
— Хорошо, что упредил, Гриф, — ты настоящий друг.
— Мой долг — осведомлять тебя о таких вещах, Боджер.
— А мастер Галч, Боджер? Он, выходит, заразился?
— Ну как тебе сказать, Боджер, — стоит посмотреть, как он ходит, и сразу сдается, что его сливы скоро отпадут.
Оба солдата, откинувшись к стене, пригубили свой эль.
— Слышь, Грифт, утром я стоял на стене и могу поклясться, что видел в лесу каких-то всадников.
— А какие на них были цвета, Боджер?
— Они были далеко, Грифт, но мне сдается, что это наемники.
— Как видно, это те, которых нанял лорд Баралис. Хотел бы я знать, нашли ли они юного Джека.
— Его я не заметил, Грифт.
— Надеюсь, теперь он уже далеко. Парень правильно сделал, что ушел из замка. Здесь он никогда бы не прижился. В точности как его мать — та тоже вечно витала в облаках.
— Я слыхал, его мать была ведьма.
— Да уж, чего о ней только не болтали. Она красивая была, а родом южанка, судя по выговору, да только кто знает, была она ведьмой или нет. Хотя я тоже слыхал всякое.
— А что, Грифт?
— Говорят, она однажды сделала чересчур пылкого ухажера лысым.
— Лысым, говоришь?
— Что твое колено.
— Так это, часом, не мастер ли Фраллит? У него плешь не хуже, чем у тебя.
— На устах моих печать, Боджер. — Грифт хлебнул эля и больше ничего не стал говорить.
Мейбор не мог взять в толк, куда девался нанятый им убийца. Он отрядил Крандла на его поиски, но слуга так и не нашел Скарла. Своего дела убийца не выполнил — утром Мейбор собственными глазами видела Баралиса.
Мейбор прогуливался по саду, дыша свежим воздухом, как советовала ему знахарка, и вдруг увидел своего врага — тот крался вдоль стены замка в компании здоровенного недоумка Кропа. Мейбора он, к счастью, не заметил — Мейбор предпочитал не попадаться Баралису на глаза, пока с тем не будет покончено. Да только когда это будет, если человек, которому это поручено, взял и исчез куда-то?
Мейбор не знал даже, где Скарл живет: в замке или в городе. Подробности своей частной жизни убийца держал при себе. Возможно, он счел Баралиса столь опасным, что пошел на попятный. Но Мейбор не думал, что причина в этом, — он и раньше имел дело со Скарлом и хорошо его знал. Не тот это человек, чтобы отступать перед опасностью.
Мейбор шагал по комнате, одетый в платье своего слуги. Весь свой гардероб он приказал сжечь и теперь оказался в унизительном положении человека, которому нечего надеть. Его сыновья были слишком худы, чтобы позаимствовать вещи у них, — вот и пришлось ему напялить отвратительную, не слишком-то чистую одежду Крандла. Мейбор заказал, конечно, замковому портному новые вещи, но они будут готовы не раньше чем через неделю.
Он, блестящий лорд Мейбор, вынужден гулять по замковым садам в одежде простого слуги. Баралис еще ответит ему за это!
Мейбор начал испытывать сильный страх перед ядами. Что Баралис отравит в следующий раз? Постель? Или обувь? Мейбор попытался уговорить Крандла пробовать его пищу и вино, но неблагодарный холуй наотрез отказался. Если Баралиса не уберут в скором времени, ему, Мейбору, придется за большие деньги нанять для этого особого человека. Такие дерут почем зря — ну, правда, и ремесло у них опасное.
Так что Мейбор был крайне недоволен убийцей: тянул-тянул, да так ничего и не сделал. Когда Скарл наконец выполнит договор, Мейбор не колеблясь отдаст приказ перерезать ему горло. Не хватало еще отдавать тридцать акров своих садов человеку, который так медлит с порученным ему делом.
Постучавшись, вошел Крандл.
— Чего тебе? Нашел человека по имени Скарл?
— Нет, ваша милость, никто не знает, где его искать.
— Куда же он, негодяй, девался? — топнул ногой Мейбор.
— Мне тут пришло кое-что в голову, ваша милость, может, я, конечно, и ошибаюсь.
— Говори уж, не тяни. — Мейбор взял осколок зеркала и стал разглядывать болячки на лице.
— Вы ведь знаете, ваша милость, что в бальном зале после вашего ухода случился пожар?
— Знаю, знаю, — нетерпеливо бросил Мейбор.
— Так вот, один человек тогда сгорел заживо.
— А Скарл-то тут при чем? — Мейбор с большим удовольствием выдавил назревший гнойный прыщ.
— Сгоревшего никто не смог опознать, ваша милость, и никто не заявил о чьей-либо пропаже.
Мейбор замер — он понял, к чему клонит Крандл. Помолчав, он спросил:
— Как выглядел труп?
— Я слыхал, бедняга обгорел, как головешка, — от лица ничего не осталось.
— Нашли при нем что-нибудь?
— Говорят, будто бы только нож уцелел.
— Нож принадлежал ему?
— Вроде бы да. И чудной это нож, доложу я вам, — не какой-нибудь там столовый ножичек.
— Поди прочь! — молвил Мейбор.
Он никогда не видел ножа, который имел при себе Скарл, но знал, что единственное оружие наемного убийцы должно быть чем-то из ряда вон выходящим. Мейбор присел на кровать и стал обдумывать сказанное Крандлом. В последний раз он виделся с убийцей в день, предшествовавший кануну зимы. С тех пор Мейбор о нем не слышал, и поручения своего Скарл не выполнил.
Мейбор невольно содрогнулся. Что, если Скарл попытался убить Баралиса и потерпел неудачу? Что, если это Баралис убил Скарла, а после разжег пожар, чтобы скрыть следы? Мейбор слышал странные вещи об этом пожаре. Крандл говорил даже, что некий дворянин видел там, где вспыхнул огонь, человека в черном. А Баралис как раз и одевается в черное. Мейбор позвонил Крандлу. Кричать он больше не мог — горло не позволяло.
— Да, мой господин?
— Я хотел бы поговорить с дворянином, о котором ты упоминал. С тем, кто видел, как начался пожар.
— С господином Толленом? С ним намедни страшное несчастье приключилось.
— Какое несчастье? — похолодел Мейбор.
— Упал на косу и вспорол себе живот. Тут же и скончался.
— Не кажется ли тебе странным, Крандл, что человек вдруг взял и упал на косу?
— Теперь, когда вы это сказали, и вправду стало казаться. Он ведь не крестьянин, Толлен-то.
— Хорошо, Крандл, теперь иди. Я должен обдумать то, что ты мне рассказал.
Мейбор мерил шагами комнату. Даже и крестьянин никогда не упадает на косу. Это дело рук Баралиса. Он убил дворянина, чтобы никто не мог связать его, Баралиса, имя с пожаром. И как-то умудрился убить Скарла. А тот был не какой-нибудь простак — в своем ремесле не знал себе равных. Слишком прыток он стал, Баралис. Мейбор шагал, ломая голову над тем, как убрать врага с дороги.
Перед Бринжем лежали огромные, неоглядные сады. С вершины холма, где он стоял, открывался вид на стройные ряды низких голых яблонь, уходившие куда-то за горизонт. Сады лорда
