Волшебники из Капроны

— Скажи своим. Скажешь? — откликнулся Паоло.

— Конечно, скажу. За кого ты меня принимаешь? — возмутилась Рената.

Вопреки всему, Паоло невольно расхохотался:

— За кого? Да за Петрокки!

Но Рената тоже расхохоталась, и Паоло решил, что это уж чересчур — с него хватит. Он повернулся, чтобы смотаться, но оказался лицом к лицу с полицмейстером. Полицмейстер явно уже обрел прежнее свое достоинство.

— А ну-ка, дети, проходите, — скомандовал он.

Рената, не говоря ни слова, красная от стыда, что ее застали болтающей с одним из Монтана, пустилась наутек. Паоло не тронулся с места. Он подумал, что следует доложить полиции об исчезновении Тонино.

— Сказано — проходи! — гаркнул полицмейстер и с особым рвением грозно одернул мундир.

У Паоло не выдержали нервы. Да и, в конце концов, обыкновенный полицейский мало чем мог помочь против колдуна. Паоло бросился бежать.

Он бежал всю дорогу до Казы Монтана. Туман и влажность не распространились за пределы Корсо. Свернув в боковую улицу, Паоло двигался в густой тени или под низким красным солнцем, лучи которого зимним вечером уже не обжигали. Казалось, его вернули в другой мир — мир, где все происходило, как тому положено, где отец не превращается в обезумевшего слона, где, что и говорить, сестра не оборачивается девчонкой Петрокки.

Всю дорогу, пока он бежал, у Паоло горело от стыда лицо. Надо же было такому случиться! Поганое дело. Хуже некуда!

Но вот показалась Каза Монтана с привычным ангелом над воротами. Паоло нырнул в них и налетел на отца. Антонио стоял под аркой, тяжело дыша, словно и он бежал всю дорогу домой.

— Кто? А... Паоло, — проговорил Антонио. — Остановись. Стой тут.

— Почему? — удивился Паоло.

Ему хотелось скорей домой, где было безопасно и где, возможно, ему дадут хлеба с медом. Почему же, недоумевал Паоло, отец не испытывает тех же чувств? Антонио выглядел страшно измотанным, одежда на нем превратилась в грязные тряпки. Рука, которую он протянул, чтобы задержать Паоло, была наполовину обнажена и вся в ссадинах. Паоло хотел было запротестовать, но увидел: в доме что-то неладно. Большинство кошек скучилось под воротами; они сидели, припав к земле, прижавши уши. Бенвенуто, похожий на темно-бурого хорька, патрулировал у входа в ворота. Паоло слышал, как он сердито шипел.

Исцарапанная рука Антонио легла на плечо Паоло и подтолкнула вперед, чтобы он мог заглянуть во двор.

— Смотри!

Глазам Паоло предстали большие буквы, не меньше фута высотой, которые, казалось, висели в воздухе посередине двора. В лучах закатного солнца они выглядели очень неприятно — болезненно-желтые:

БРОСЬТЕ ВСЕ ЗАКЛИНАНИЯ ИНАЧЕ ВАШЕМУ МАЛЬЧИШКЕ КОНЕЦ

КАЗА ПЕТРОККИ

Буквы, обозначавшие имя, были ядовитее и ярче. Очевидно, с той целью, чтобы никто не усомнился в том, от кого это послание исходит.

После всего, что Паоло услышал от Ренаты, он был уверен — тут что-то не так.

— Это не Петрокки, — сказал он. — Это тот волшебник, о котором нам говорил Крестоманси.

— Как бы не так, — пробурчал Антонио.

Паоло взглянул на него и понял: отец ему не верит, скорее всего, даже не вслушался в то, что он, Паоло, сказал.

— Но это правда! — воскликнул Паоло. — Он добивается, чтобы мы прекратили работу над военными заклинаниями.

Антонио вздохнул, но переломил себя и стал объяснять.

— Никто, кроме Крестоманси, — начал он, — не верит в этого чародея. В магии, как и во всем остальном, лучшим объяснением является самое простое. Иными словами, зачем измышлять неизвестного чародея, когда существует известный нам враг, у которого есть известные причины нас ненавидеть. Почему мы должны считать, что это не Петрокки?

Паоло хотел было возразить, но он все еще стыдился своего общения с Ренатой и не посмел сказать, что ведь Анджелика тоже пропала. А пока он раздумывал, как все-таки переубедить отца, на галерее возник квадрат света: открылась дверь.

— Роза, — обрадовался Антонио. От волнения голос у него прервался.

В квадрате появилась фигура Розы с малюткой кузины Клаудии на руках. Свет был таким густым и ярким рядом с желтым сиянием букв, раскачивающихся посреди двора, что у Паоло сразу стало легче на душе. Из-за спины Розы выглядывал Марко с еще одним малышом на руках.

— Слава Богу! — воскликнул Антонио. — У вас все нормально, Роза? Откуда здесь взялась эта надпись?

— Мы не знаем, — сказала Роза. — Она вдруг появилась во дворе. Мы пытались ее убрать, но не смогли.

— Это не Петрокки, Антонио, — свесившись над балюстрадой, прокричал Марко. — Они на такое неспособны.

— Не вздумай заявлять такое в этом доме, Марко, — отозвался Антонио.

Он прокричал это так грозно, что Паоло понял: ему не поверят — ничему из того, что он скажет. Если у него и был шанс переубедить Антонио, он его упустил.

Глава восьмая

Когда к Тонино вернулось сознание — что, по случайному стечению обстоятельств, произошло как раз в тот момент, когда заклятая книга начала скукоживаться, — он вроде как спал, и ему снилось, будто он лежит в картонной коробке. Не меняя позы, Тонино покрутил головой. Он лежал ничком на твердой, слегка ворсистой поверхности. На значительном расстоянии, словно в тумане, виднелся кто-то еще, прислонившийся к стене, неподвижный, как кукла. Но Тонино было слишком не по себе, чтобы заинтересоваться. Он приподнял голову и увидел обшитую панелями стену — совсем близко. Это подсказало ему, что он находится в какой-то довольно длинной комнате. Он еще раз повернул голову, чтобы получше рассмотреть ворсистую поверхность. Она была в больших узорах — слишком больших, чтобы его глаз мог их охватить. Он предположил, что лежит на чем-то вроде ковра, и, закрыв свои затуманенные глаза, попытался понять, что же с ним произошло.

Он помнил, что спустился вблизи Нового моста. Он очень волновался. Только что он прочел книгу, которая — так ему казалось — наставляла его, как спасти Капрону. Он знал: нужно найти облупленный синий дом в конце проулка. Теперь это представлялось ему глупой выдумкой. Тонино знал: в жизни не бывает так, как пишут в книгах. Как же он был изумлен, когда увидел, что идет по проулку, а в конце его действительно — вне всяких сомнений — стоит облупленный синий дом. И надо же, — какое волнение его тут охватило! — у своей ноги он увидел колыхавшийся на ветру листок бумаги. Написанное в книге сбывалось, Тонино нагнулся и подобрал листок.

А потом — провал. Вплоть до настоящего момента.

Да, так оно и было. Тонино несколько раз перебрал в памяти все, что с ним произошло, но каждый раз останавливался в своих воспоминаниях на том же самом месте: он подбирает листок. А дальше смутное ощущение кошмарного сна. Теперь он был совершенно уверен, что оказался жертвой заклятия. Ему стало стыдно за себя. Он потянулся и сел.

И сразу понял, почему сквозь сон ему привиделось, будто он заперт в картонной коробке. Комната, где он находился, была длинной и низкой, по форме в точности обувная коробка. Стены и потолок, окрашенные в кремовый цвет — и впрямь цвет картона, — казались деревянными, потому что на них виднелась золотая