Кейт будут существовать некоторые шероховатости.
Стоя у окна, Хантер повращал плечами и стал обдумывать следующий шаг. Будет проблематично находиться рядом с Кейт и сохранять видимость того, что он недосягаем. Хорошенько все обдумав, он пришел к выводу, что для решения обеих проблем целесообразно сообщить ей о контрабандной операции и дать возможность поучаствовать в расследовании. Выгода была двойная. Во-первых, у него не было возможности продолжать преследовать ее, не вызывая у нее подозрений. Ну а во-вторых, он, черт возьми, и не собирался преследовать девчонку.
Она могла прийти к нему, и ее тяга к приключениям служила залогом того, что так и будет.
Он всегда рассчитывал, что она придет к нему, он просто забыл эту полезную информацию прошлым вечером в гостиной. Он стиснул зубы при этом воспоминании. Хантер не думал, что ситуация выйдет из-под контроля. Конечно, он собирался поцеловать ее, но этот поцелуй должен был послужить проверкой. Он хотел узнать, поддается ли леди Кейт соблазнению, и, как он и ожидал, она ему открылась, но ее не так легко было ослепить.
Чего же он не ожидал, так это каким порочным искушением станет для него поцелуй леди Кейт.
Он не собирался лишать ее невинности в гостиной. Он потянулся к пуговицам ее платья только ради эксперимента. И все же в маленькой неразумной части его мозга жила надежда, что она не потребует, чтобы он остановился. Какая-то часть его хотела забыть о цели поцелуя, рассчитывая на большее.
Но это было ничто, ничто по сравнению с искушением, которое он почувствовал, когда они целовались второй раз. Ее мгновенно охватил жар при поцелуе, и ему было бы легко воспользоваться ситуацией. Он был так близок к этому, так близок к тому, чтобы позволить всем продуманным планам рухнуть ради нескольких минут удовольствия… Ну, пусть даже ради часа удовольствия, но это было не главное. Он не хотел, чтобы Кейт была с ним несколько минут, или час, или даже в течение всего домашнего приема. Он хотел, чтобы она была с ним всю жизнь. Спонтанная близость была не лучшим способом получить целую жизнь с ней — подходящим способом, конечно, но не лучшим. Будь он проклят, если основой его брака станет что-то такое же хрупкое, как компромисс.
Уверенный в том, что он может и будет помнить, чего он хочет от Кейт в дальнейшем, Хантер разгладил свой галстук, смахнул пушинку с сюртука и вышел на веранду:
— Добрый день, леди Кейт.
Она быстро взглянула на него поверх книги, пока он подходил и садился рядом с ней.
— Есть какая-то особая причина, по которой вы преследовали меня весь день, мистер Хантер?
— На самом деле их несколько. Вы хотите их знать?
— Вообще-то нет, — ответила она и перевернула страницу. — Я бы предпочла, чтобы вы прекратили это.
— Боюсь, не могу. Я получил приказ.
— Приказ? — Она немного посмеялась над этим и посмотрела на него. — От кого?
Он спрятал улыбку, когда ее глаза остановились на его рте. Он знал, что она будет пытаться притворяться, что поцелуев не было, так же как знал, что ей это не удастся.
— От Уильяма Флетчера, — сказал он.
— Вы не получаете приказов от мистера Флетчера, — заявила она, закатив глаза. Ее взгляд опустился на его рот еще раз, прежде чем она покраснела и снова уткнулась носом в книгу. — Он работает на Военное министерство.
— Это не общеизвестный факт, — прокомментировал он, хотя не был очень удивлен, что она знала об этом.
На самом деле этого следовало ожидать, поскольку некоторые ее друзья и члены семьи — включая ее брата Уита — работали на Военное министерство.
Она скривила губы, но не посмотрела на него:
— Это вполне общеизвестный факт.
— Уит проболтался или это был герцог? — Он сильно сомневался, что это был еще более сдержанный Джеймс МакАлистер.
— Я уверена, что не знаю, что вы имеете в виду, — отрезала она.
— Я уверен, что вы знаете, и хотя я могу оценить вашу осмотрительность в этом случае, напомню вам, что, когда жизнь Эви была в опасности, я был одним из тех мужчин, которых Уит и Уильям выбрали для ее охраны.
Это был непредусмотрительный и рискованный выбор, по его мнению. Он предложил использовать Эви как приманку для обнаружения их противника.
— Да, это так. — Кейт задумалась на пару секунд, потом наклонила голову, признавая его правоту. — Ну хорошо, я действительно знаю, что вы имеете в виду, но я ни за что не поверю, что вы работаете в Военном министерстве на официальной должности. Об этом никто не «проболтался», как вы выразились. Я не настолько изолирована, чтобы не знать, что происходит в моем собственном доме.
Он бы поспорил, что ей известны только фрагменты. И он не собирался заполнять пробелы.
— Я действительно работаю на мистера Флетчера и состою на официальной должности. — Он вытянул вперед ноги. — И он приказал мне присматривать за вами.
Она подумала над этим, посмотрела на него, наклонив немного голову, в точности как он недавно на балу, который давала ее мать, и прошептала:
— Лжец.
— Лжец? — переспросил он со смехом.
— Да. — Она выпрямилась. — Во-первых, вы не тот человек, который может работать на Военное министерство.
— А каким должен быть такой человек?
Она нахмурилась в раздумье:
— О! Патриотичный, не эгоистичный, храбрый, возможно, немного безрассудный.
— Так значит, я непатриотичный и эгоистичный трус, да еще и чересчур осторожный?
— Я этого не говорила. Просто я не верю, что вы обладаете этими качествами в такой степени, которая необходима, чтобы рисковать жизнью во имя короны и страны.
Насчет патриотичности он бы с ней согласился. Насчет эгоистичности тоже. Но будь он проклят, если позволит ей думать, что он трус. Однако в соответствии с его целями лучше было отложить этот спор до следующего раза.
— Во-вторых, — продолжила Кейт, — мистер Флетчер не приставил бы одного из своих агентов к молодой леди в качестве «компаньонки» на домашнем приеме.
— Приставил, так как полагал, что эта молодая леди в опасности.
— Какое у вас живое воображение! — сказала она, и по изумлению в ее голосе он понял, что ее мнение о нем не ухудшилось. — И, чего мне опасаться?
— Кого, на самом деле. Ваш поклонник инвестирует контрабандную операцию.
— А именно?
— Именно… — Он пришел в замешательство. Проклятье, неужели он так ошибался насчет невинности девушки? — О скольких контрабандных операциях вы знаете?
— О, обо всех, — протянула она, закатывая глаза. — Какой именно поклонник?
— А! Лорд Мартин.
— Правда? — Она уставилась на него, округлив свои голубые глаза. — Вы серьезно?
— Как никогда.
— Лорд Мартин — контрабандист?
Она сделала протяжный выдох, посмотрела, обернувшись, назад на дом, как будто ожидала увидеть названного джентльмена, выходящего из двери, потом повернулась к Хантеру.
— Господи, мне не следовало думать, что он бесхребетный!
— Вы так говорите, как будто он вырос в ваших глазах.
— Думаю, да, в какой-то степени. Я всегда считала его бесхарактерным. Ну, не всегда. Было время, значительный отрезок времени, когда я, честно говоря, была очень привязана к нему. Или, по крайней мере, к созданному мной его образу. Он казался таким драматичным и романтичным и… — Она запнулась. — Прошу прощения. Я склонна тараторить.
