дамам. Они наклонили головы в ответ, но их приветствию недоставало уважения. Своими короткими кивками и прямыми спинами они дали понять, что терпят его присутствие, помня, что он не один из них.
Кейт почувствовала, что в ней поднимается волна гнева. «Какая наглость с их стороны!» — сердилась она про себя. Одно дело, когда она сама относится пренебрежительно к мистеру Хантеру — или пытается относиться пренебрежительно, если точнее, — он заслужил это, подавляя и раздражая ее. Но совсем другое — сразу же относиться пренебрежительно к человеку, этому человеку.
Кейт встала и надменно кивнула, приветствуя дам. Даже если она была единственной незамужней леди из присутствующих, она также была единственной, кто имел отношение к состоятельному и влиятельному пэру королевства.
— Миссис Кине, миссис Любек. Я предполагаю, вы познакомились с мистером Хантером вчера вечером за обедом?
Миссис Кине выдохнула через свой крупный нос:
— В самом деле.
— Я уверена, ваши мужья познакомились с ним уже давно.
По правде говоря, она не была уверена в этом, но готова была держать пари, что их мужья имели какие-то финансовые дела с мистером Хантером. Как говорил Уит, мистер Хантер заботился об инвестициях половины светского общества и мог распоряжаться голосами другой половины.
По тому, как миссис Любек побледнела и стала заикаться, Кейт пришла к выводу, что она принадлежала ко второй половине.
— Я, э… да, конечно, — Она приклеила на лицо слабую улыбку. — Добрый день, мистер Хантер.
— Добрый день, — промямлила миссис Кине, прежде чем повернуться к Кейт. — Мы с миссис Любек собрались прогуляться по поместью. Вы не присоединитесь к нам?
— Мы надеялись, что наша дорогая мисс Уиллори также составит нам компанию, — сообщила миссис Любек, — но она отказалась. — Она наклонилась вперед и театрально прошептала. — Я осмелюсь предположить, что она боялась испортить то, что осталось от ее гардероба. Вы видели ее дорожное платье, леди Кейт? Заштопано в нескольких местах.
— И весь сезон она одевалась старомодно, — добавила миссис Кине радостным тоном.
Кейт не могла не посочувствовать мисс Уиллори.
— Как вы добры, что проявляете такой интерес к обстоятельствам жизни вашей подруги, — съязвила она. — Пожалуй, я откажусь от прогулки, спасибо.
Миссис Кине выглядела ошеломленной, но, часто поморгав, вернула себе самообладание.
— Да… ну, вы извините нас.
— Конечно, — мило сказала Кейт.
Миссис Кине сжала губы в тонкую белую линию, взяла под руку миссис Любек, и они поспешно удалились.
— Назойливые: старые склочницы, — пробормотала Кейт им вслед.
Подавляя желание показать им язык, она повернулась к мистеру Хантеру и увидела, что он наблюдает за ней. На первый взгляд его лицо выражало легкое удивление, но присмотревшись внимательно, она увидела, что оно помрачнело — от гнева и уязвленной гордости.
Он пригладил лацканы своего сюртука.
—Вы только что защищали меня, леди Кейт? И мисс Уиллори?
— Нет! — выпалила она, не уверенная в том, пытается ли пощадить его гордость или сохранить свою собственную. — Я отстаивала принцип.
— И что это за принцип?
— М-м, принцип, э, хороших манер, — наконец сообразила она.
К ее облегчению, голоса, доносившиеся из-за утла дома, означали, что ей не придется отстаивать или объяснять этот совсем не безупречный ответ.
Мистер Хантер посмотрел в направлении говорящих.
— Кажется, нам придется продолжить разговор в другой раз.
— Да. Как жаль! Я…
Кейт оборвала себя и прочистила горло, когда показались ее мать и мистер Лори.
Мать улыбнулась, когда подошла ближе.
— А, Кейт, вот ты где! Мы с мистером Лори хотим прогуляться по берегу. Присоединяйся к нам.
Кейт видела, как кровь отлила от худого лица мистера Лори. О господи! Конечно, она понимала, что мать проявила заботу, навязывая ей его компанию, чтобы она могла послушать о баронессе Седерштрем, но не за счет же здоровья этого человека! Он выглядел так, как будто был готов упасть в обморок.
— Я не уверена…
— Отлично.
Ее мать потянула ее за руку и подтащила почти вплотную к мистеру Лори, кадык которого начал подниматься и опускаться с бешеной скоростью.
—Матушка, я…
— А вы присоединитесь к нам, мистер Хантер? — спросила леди Терстон очень, очень вежливым тоном.
Кейт широко раскрыла глаза. Она знала этот тон. Таким тоном леди Терстон обращалась к людям, которые ей нравились, но от которых она хотела в данный момент избавиться.
Она применяла его по отношению к своим собственным детям. И единственной возможной причиной, по которой она хотела избавиться от мистера Хантера, было намерение свести Кейт с мистером Лори.
— Соглашайтесь, мистер Хантер, — сказала Кейт быстро и таким тоном, в котором даже она уловила отчаяние.
— Боюсь, меня ждут дела, — ответил он с улыбкой. — Я оставлю вас в надежных руках вашей матушки.
«О, черт!»
— Какая жалость, — произнесла мать Кейт, беря ее под руку. — Пошли, Кейт.
— Леди Кейт! — окликнул ее мистер Хантер, когда леди Терстон уже уводила дочь. Когда все повернулись, он сказал: — Я понимаю, что вы серьезный противник в шахматах. Могу ли я предложить вам партию после обеда?
— Я бы не прочь сыграть и раньше…
— После обеда, — вставила леди Терстон, разворачивая Кейт в нужном направлении. — Хорошего дня, мистер Хантер.
8
Никогда еще обед не занимал так много времени. Кейт не была терпелива и при более благоприятных обстоятельствах, а сейчас, когда она ждала партии в шахматы с мистером Хантером, в некоторые мгновения она могла поклясться, что часы идут назад.
Во время прогулки с мистером Лори и матерью она испытывала мучительную неловкость, и продолжалось это пять долгих минут, после чего джентльмен поспешно извинился и еще поспешнее удалился по направлению к дому. Потом она в течение целого часа слушала, как мать перечисляет все достоинства мистера Лори. Кейт не возражала. Она была уверена, что мать будет навязывать ей по крайней мере одного джентльмена во время этого домашнего приема, и Кейт считала большой удачей то, что выбранный джентльмен имел привычку убегать. Она не видела смысла подталкивать мать к выбору кого- нибудь еще.
Но событием, которое заняло еще больше времени, был обед. Обычно приятное времяпрепровождение было испорчено тем, что справа от Кейт посадили мистера Вудраффа, а слева — мистера Кепфорда, которые то отодвигались от нее, опасаясь стать жертвами несчастного случая, то наклонялись к ней, чтобы украдкой бросить взгляд в вырез ее платья. У нее был соблазн устроить несчастный случай при помощи вина, но она все же решила отвлечь себя от мыслей о мести, представляя,
