– А зачем мне об этом спрашивать? – В ее голосе послышалось раздражение.
Ого! Джонни, наклонив голову, примирительно чмокнул Ники в губы и вместе с ней шагнул в комнату.
– Я все время думаю о тебе – просто постоянно. – Он закрыл за собой дверь. – Так что, если хочешь, я перенесу предварительный заказ столика на другое время. Согласна? – И провел пальцем по ее нахмуренному лбу.
– Нет-нет, не надо… правда, мне не следовало…
– Так жаждать секса?
Она сурово посмотрела на Джонни. Он рассмеялся:
– Мы оба жаждем одного и того же, так? И напоминаю – я до смерти боюсь Верни, а они с Джорди ждут нас внизу. – По-мальчишески улыбаясь, Джонни снова поцеловал Ники – словно бабочка прикоснулась к губам. – Почему бы нам не заняться этим позже? – прошептал он, отрываясь от ее губ. – Обещаю, что тебе понравится.
Кого она обманывает? Секс с ним – это что-то потрясающее, и Ники ни под каким видом не собиралась усложнять ему и себе задачу.
– Я очень голодна, – произнесла она, решив, что получит свое вознаграждение позже этим же вечером.
Джонни предупредительно согнул руку в локте и усмехнулся:
– В таком случае лучше нам тебя накормить.
Перед глазами Ники пронеслись сладострастные картинки вчерашней ночи, и ее немедленно бросило в жар. Ее снова охватило вожделение, и дыхание резко участилось. На какое-то мгновение она представила себе, как опозорится, если действительно прикоснется к его протянутой руке. Впрочем, выбора не было – Джонни не предлагал, он ждал.
Ники осторожно положила ладонь на предплечье Джонни. Он наклонился к ней.
– Ты превращаешь меня в безумца, – пробормотал Джонни и, притянув Ники к себе, провел руками по ее спине и сильно прижал к своему восставшему естеству. – Я по тебе дико томлюсь.
– Я просто сделалась неуправляемой, ненасытной, – прошептала Ники.
– Господи, – Джонни поморщился, ноздри его широко раздувались, – ты сводишь меня с ума.
– Эта безрассудная одержимость нравится мне не больше, чем тебе, – пробормотала Ники. – Может быть, мы плохо влияем друг на друга? – предположила она.
– Ну уж нет, только не это! – Джонни мог удивляться необычной тяге к этой женщине, но не собирался отказываться от еще одной ночи жаркого секса с ней. Это произойдет непременно. – Просто день для нас обоих окажется длинным, – вздохнув, сказал он, опустил руки и шагнул назад. – Поэтому лучше мне держаться от тебя на расстоянии. Сдержанность никогда не была моей сильной чертой.
– Может быть, мне не стоит идти на ленч? – спросила Ники.
– Нет, ты идешь с нами, и не возражай, – строго сказал Джонни.
– Хм, – тут же отозвалась Ники с дрожью в голосе, – давай-ка без этого мачизма, понял? Ты меня возбуждаешь.
Джонни резко отвернулся, чтобы совладать с бушующим в нем желанием. Сильно хлопнув ладонями по стене, он уперся в нее руками, опустив голову и тяжело дыша.
Ники задрожала. Она так сильно возбудилась, что боялась кончить прямо здесь.
Воздух сгустился от вожделения.
Чем больше получаешь – тем больше хочешь.
Неконтролируемая сексуальная тяга друг к другу не давала дышать.
Резко оттолкнувшись от стены, Джонни, каждая мышца которого была заметно скована, произнес:
– Так, я в порядке. Взял себя в руки, – он скупо усмехнулся, – более или менее. Но не прикасайся ко мне, не смотри на меня, даже не передавай мне хлеб во время еды, или я уволоку тебя в ближайший темный переулок и там…
Ники слабо улыбнулась:
– Я настолько возбуждена, что уже ни в чем не уверена. Посмотри, – она вытянула руку, – я вся дрожу. Ты что, подсыпал мне экстази, когда я отвернулась?
– Уж лучше бы подсыпал, потому что эта постоянная эрекция без капли наркотиков сводит меня с ума.
Ники не стоило чувствовать себя такой довольной. Нужно было понять его слова просто, не вкладывая в них никакого двойного смысла, – он несчастлив из-за интенсивности своего вожделения. Но в этом-то и есть разница между мужчиной и женщиной. Ники пришла в восторг от того, что ее так сильно хотели, в то время как Джонни бесился из-за того, что так сильно ее хотел.
Марс и Венера.
Неизменно противоречивы.
Глава 22
Во время ленча Джонни изо всех сил старался не встречаться с Ники глазами, и она с радостью подчинилась этому, но все равно вела себя на грани разумного. Любая мелочь – взгляд или улыбка – могла столкнуть ее с этой грани, и тогда Ники неизбежно выставила бы себя полной идиоткой в шикарном
